спохватившись, что негоже прожженому журналисту показывать излишнее восхищение чьими-либо успехами, добавил — Да, это занимательная история.
Послесловие
В назначенный день суд вынес решение об удовлетворении иска Романа Комина о недействительности завещания. Маргарита Лирова пришла в суд и признала иск. Борис Лиров был счастлив, что благодаря признанию иска его дочерью отпала необходимость назначать почерковедческую экспертизу в отношении подделанного им завещания; он наконец-то вышел из предыинсультного состояния. Процесс о недействительности договоров займа завершился убедительной победой Романа при полном бездействии корпорации как ответчика. Как стало известно Белогорову, директора корпорации были благодарны ему за то, что при первой же возможности он сделал все, чтобы снять с них все подозрения в убийстве Коминых; по состоянию на момент сообщения о смерти Романа следователи готовили ходатайства в суд о заключении директоров под стражу, и, зная об этом от своих адвокатов, директора были в предобморочном состоянии (только Бутов по-прежнему хорохорился, но даже он — как-то вяло) — и снятие с них всех подозрений было для них истинным счастьем. Поэтому они предпочли смириться и договариваться с Романом Геннадьевичем Коминым как новым владельцем контрольного пакета акций. По поручению Романа переговоры с собственниками вел Станислав (и переговоры шли очень гладко, тем паче что Станислав от имени Романа предлагал им очень взвешенные условия участия в управлении компанией); Роман всячески сторонился общения с людьми, с которыми его отец вел бизнес и которые радовались его смерти, но Станислав сказал ему, что он — единственный наследник отца и потому единственный его преемник в управлении бизнесом, и в связи с этим он обязан подгружаться в обсуждение этих проблем. Поэтому со второй встречи он настоял, чтобы Роман вел переговоры вместе с ним.
Ковров был отпущен под домашний арест, и затем осужден за покушение на убийство и приговорен к условному сроку.
Все наследственные дела были своевременно оформлены.
Вера всегда заходила в кабинет Белогорова без стука — если знала, что он не ведет сейчас встречу. Их многолетнее сотрудничество позволяло ей так поступать (чтобы экономить время), и Станислав знал, что Вера никогда не злоупотребляет этим своим правом. Так и сегодня получилось. Вера открыла в дверь кабинета, где Станислав что-то неспешно, раздумчиво печатал сейчас на ноутбуке. — Слав, ты можешь сейчас выйти? Станислав поднял взгляд на Веру: — Да. А что случилось? Вера загадочно улыбнулась: — Не волнуйся, все в порядке. Выйди, пожалуйста. Белогоров тут же выбрался из-за стола и пошел в холл. Там были Вера и Алина. Не увидев никого, кроме них, Станислав удивился: — А зачем я здесь? Сюда выйти? — Нет, спустись, пожалуйста, вниз, на стоянку. — А что там? — реально удивился и даже немного поднапрягся Станислав. — Все нормально. Иди, — с улыбкой сказала Вера, открывая ему дверь. Белогоров настолько давно знал Веру и настолько абсолютно доверял ей, что любое беспокойство, недовозникнув, сразу растаивало. Станислав спустился по лестнице на улицу и прошел на стоянку, где увидел несколько машин. Из одной машины вышел Роман и поприветствовал его. Белогоров направился к его машине. Пока он подходил, из машины вышла Ливия, и он радостно поприветствовал их обоих. — Здравствуйте, Станислав Владимирович! Добрый день! — приветствовали его Роман и Ливия. Они как-то загадочно выглядели. — Так, что у вас нового? — заинтересованно спросил Станислав. Он знал, что поженились — он был почетным гостем на их свадьбе (которую они отметили очень скромно) — но здесь было что-то еще. Ливия посмотрела на Романа, улыбнувшись ему, он в ответ счастливо улыбнулся ей, и потом он открыл дверь, а она нырнула в салон — и вынырнула оттуда с двумя детскими креслами Белогоров искренне восхитился: — Вы стали родителями! — Да! — счастливо сказали Роман и Ливия, с любовью смотря друг на друга. — Двое! — восхитился Станислав. — Кто — девочки? мальчики? — Обе — девочки. — Как назвали? — Юлия и Клавдия! — с гордостью сказал Роман. — То есть вы примирили историю своей семьи, — понимающе сказал Белогоров. — Да, — ответил Роман, радуясь, что Станислав верно понял, почему именно эти имена он выбрал для новорожденных дочерей. И добавил: — Спасибо Вам. Вы помогли мне примириться с мамой, а потом спасли мою жизнь… Нет, не говорите, что это Ваша работа! Роман и Ливия поставили детские кресла в салон машины и, обнявшись, вновь обратились к Белогорову. Теперь заговорила Ливия, смотря на Романа: — Он теперь совсем другой, чем тогда, когда я увидела его в больнице. Он уверенный, заботливый, мне так повезло, что мы с ним встретились! — Это мне повезло с тобою, Ливия! — Я очень рад вашему союзу, — с улыбкой сказал Станислав, — и ещё больше рад, что у вас теперь родились дочери. Вы всегда можете рассчитывать на меня. Роман с Ливией и дочерьми уехали — жить. Просто жить.
Послесловие
В назначенный день суд вынес решение об удовлетворении иска Романа Комина о недействительности завещания. Маргарита Лирова пришла в суд и признала иск. Борис Лиров был счастлив, что благодаря признанию иска его дочерью отпала необходимость назначать почерковедческую экспертизу в отношении подделанного им завещания; он наконец-то вышел из предыинсультного состояния. Процесс о недействительности договоров займа завершился убедительной победой Романа при полном бездействии корпорации как ответчика. Как стало известно Белогорову, директора корпорации были благодарны ему за то, что при первой же возможности он сделал все, чтобы снять с них все подозрения в убийстве Коминых; по состоянию на момент сообщения о смерти Романа следователи готовили ходатайства в суд о заключении директоров под стражу, и, зная об этом от своих адвокатов, директора были в предобморочном состоянии (только Бутов по-прежнему хорохорился, но даже он — как-то вяло) — и снятие с них всех подозрений было для них истинным счастьем. Поэтому они предпочли смириться и договариваться с Романом Геннадьевичем Коминым как новым владельцем контрольного пакета акций. По поручению Романа переговоры с собственниками вел Станислав (и переговоры шли очень гладко, тем паче что Станислав от имени Романа предлагал им очень взвешенные условия участия в управлении компанией); Роман всячески сторонился общения с людьми, с которыми его отец вел бизнес и которые радовались его смерти, но Станислав сказал ему, что он — единственный наследник отца и потому единственный его преемник в управлении бизнесом, и в связи с этим он обязан подгружаться в обсуждение этих проблем. Поэтому со второй встречи он настоял, чтобы Роман вел переговоры вместе с ним.
Ковров был отпущен под домашний арест, и затем осужден за покушение на убийство и приговорен к условному сроку.
Все наследственные дела были своевременно оформлены.
Вера всегда заходила в кабинет Белогорова без стука — если знала, что он не ведет сейчас встречу. Их многолетнее сотрудничество позволяло ей так поступать (чтобы экономить время), и Станислав знал, что Вера никогда не злоупотребляет этим своим правом. Так и сегодня получилось. Вера открыла в дверь кабинета, где Станислав что-то неспешно, раздумчиво печатал сейчас на ноутбуке. — Слав, ты можешь сейчас выйти? Станислав поднял взгляд на Веру: — Да. А что случилось? Вера загадочно улыбнулась: — Не волнуйся, все в порядке. Выйди, пожалуйста. Белогоров тут же выбрался из-за стола и пошел в холл. Там были Вера и Алина. Не увидев никого, кроме них, Станислав удивился: — А зачем я здесь? Сюда выйти? — Нет, спустись, пожалуйста, вниз, на стоянку. — А что там? — реально удивился и даже немного поднапрягся Станислав. — Все нормально. Иди, — с улыбкой сказала Вера, открывая ему дверь. Белогоров настолько давно знал Веру и настолько абсолютно доверял ей, что любое беспокойство, недовозникнув, сразу растаивало. Станислав спустился по лестнице на улицу и прошел на стоянку, где увидел несколько машин. Из одной машины вышел Роман и поприветствовал его. Белогоров направился к его машине. Пока он подходил, из машины вышла Ливия, и он радостно поприветствовал их обоих. — Здравствуйте, Станислав Владимирович! Добрый день! — приветствовали его Роман и Ливия. Они как-то загадочно выглядели. — Так, что у вас нового? — заинтересованно спросил Станислав. Он знал, что поженились — он был почетным гостем на их свадьбе (которую они отметили очень скромно) — но здесь было что-то еще. Ливия посмотрела на Романа, улыбнувшись ему, он в ответ счастливо улыбнулся ей, и потом он открыл дверь, а она нырнула в салон — и вынырнула оттуда с двумя детскими креслами Белогоров искренне восхитился: — Вы стали родителями! — Да! — счастливо сказали Роман и Ливия, с любовью смотря друг на друга. — Двое! — восхитился Станислав. — Кто — девочки? мальчики? — Обе — девочки. — Как назвали? — Юлия и Клавдия! — с гордостью сказал Роман. — То есть вы примирили историю своей семьи, — понимающе сказал Белогоров. — Да, — ответил Роман, радуясь, что Станислав верно понял, почему именно эти имена он выбрал для новорожденных дочерей. И добавил: — Спасибо Вам. Вы помогли мне примириться с мамой, а потом спасли мою жизнь… Нет, не говорите, что это Ваша работа! Роман и Ливия поставили детские кресла в салон машины и, обнявшись, вновь обратились к Белогорову. Теперь заговорила Ливия, смотря на Романа: — Он теперь совсем другой, чем тогда, когда я увидела его в больнице. Он уверенный, заботливый, мне так повезло, что мы с ним встретились! — Это мне повезло с тобою, Ливия! — Я очень рад вашему союзу, — с улыбкой сказал Станислав, — и ещё больше рад, что у вас теперь родились дочери. Вы всегда можете рассчитывать на меня. Роман с Ливией и дочерьми уехали — жить. Просто жить.
