Они накрывали столы скатертями, шитыми цветным шёлком. Сами собой вспыхивали свечи в золотых подсвечниках. Собаки рычали на Волчишку, но он только теснее прижимался к Эвисоль. На кухне поварёнок отгонял полотенцем мух от сладкого пирога.

– Мама, – Эвисоль погладила вздыбившуюся шерсть на спине Волчишки, – посмотри, это мой Волчишко! Он хороший, он мой друг. Мы возьмём его к себе?

– Да, – только и могла ответить королева, не отрывая взгляда от дочери. – Ты вся светишься, моя родная! Как это прекрасно…

Белый лебедь плеснул крылом, фонтан брызнул, пронизанный лунным светом, поднялся вверх. Волчишко зарычал. А Эвисоль засмеялась.

Услышав её смех, ещё слабо, неуверенно улыбнулась королева. От улыбки её прелестное лицо просветлело и расцвело.

– Вот и вернулась наша девочка, – проговорила старая кормилица. – А мы уж и не надеялись. Да нам и не дано было ни надеяться, ни ждать, ни помнить.

– Мама! – вдруг, вздрогнув, прошептала Эвисоль. – Посмотри, мама, твой мизинчик… Он так и остался мраморным!

– Что ж, это память о моём горе, о твоём погибшем отце, – сказала королева Эрилайда, и глаза её потемнели от печали.

Луна медленно опустилась за дальний лес. И тогда над замком, никем не званная, по своей воле поднялась лучистая бледно-золотая звезда.

Эвисоль замерла, глядя на неё.

– Я помню эту звезду, я видела её когда-то, давным-давно, – прошептала Эвисоль.

– Да, дорогая. – Королева прижала к себе Эвисоль. – Ты видела её…

Долго смотрела принцесса Эвисоль на тихо сияющую звезду. Смотрела и не могла оторвать взгляда.

Наконец она с улыбкой повернулась к королеве.

– Матушка, мы позовём к нам господина Гонзиора, да? – сказала она. – Он – добрый, такой добрый. И у него чудесная книга Памяти. Я наперёд знаю, что написано на последней странице. Как я открыла замковые ворота, как мы с Волчишкой поднялись по лестнице. А потом я увидала тебя и сразу всё поняла. Вот сама увидишь, там всё это написано. Как ты светло улыбаешься, как всё вокруг ожило, а над замком сияет эта бледно-золотая звезда.