Сергей Павлович Бобров Алмазные Леса
вторая книга стихов
От автора
В начале жизни каждого из нас, в общем нежданно, наступает некоторый период внутреннего смятения, – Положение это кажется нам до такой степени верным, что мы считаем лишним подтверждать его примерами из жизни так или иначе известных людей. Это – психологическое общее место. – Внутреннее смятение это постараемся описать так: жизнь, проходящая под каким либо знаком, вернее: зачинающаяся под ним, в некоторый момент раскрывается на жизнь в неиндивидуальном смысле, как зев чудовища. Это чудовище, всегда и неизменно ополчающееся поглотить мир, всегда и неизменно оказывается слишком слабым для этого. Тогда оно пробует хитростью и настойчивостью поработить пассивного и косного победителя своего: – здесь появляется вкус к технике искусства, вкус к технике жизни искусства. Это партизанская война, тут мы схожи с бегущим волком, которого окружают тесной стеной враги и которому мыслимо только улетать от них; и это положение и приводить к тому, что здание молодой жизни двигается и неустанно построяется ввысь, в едином направлении. Ствол тянущегося вверх растения лишен листьев, лишь маленькая и хилая крона питает чуть не падающее деревцо. Но наступает второй момент для пережившего первый. Искусства побудительная магия опустошает ряды врагов, великая иллюзия становится очевидной, простой и будто любовной правдой. – Кругом деревца – все вырублено – его недавние враги (теперь мертвецы!), оказывается, – были и друзьями его, ибо ими было оно защищено от ярости бурь. Тут появляется листва вокруг ствола – и жизни: время расцвести. Для автора этих строк первый период – в книге «Вертоградари над Лозами», второй – в «Алмазных Лесах». Сергей БобровМосква Июль 1914
Алмазные Леса
ВЕСНА 1913
O, montagne d’asur! ó pays adoré!(A. de Vigny.)
Алмазные Леса
Алмаз, на нас снесенный тучей,
Слезой алмазною расплавь! –
В душе свободной и могучей
Зреет спокойно солнца явь.
Ты, сердца явленное чудо! –
Жизнь, ты, как красная роса; –
А на вершинах острогрудых
Дремлют алмазные леса.
Уходишь ты к сапфирной выси
По сей возвышенной тропе,
А там, на черном кипарисе,
На граней сумрачном столпе:
Сияй, сияй, не обветшая!
Лучи из за моря летят, –
Жизнь страстная и голубая!
Тебя, приникшую, поят –
Сердцекружительных парений
Приникни к чаше на заре:
Выспрь излетающих борений
И застывающих горе.
I
Когда мы вошли в лес, то открылись глаза, и видели мы в разных местах Маслины, обвитые виноградными ветвями.(Э. Сведенборг.)
«Благословлял земные долы…»
Благословлял земные долы,
Не веря и не зная их;
И над пустыней бился голой,
Как я, измученный мой стих.
Он благодарственной судьбою
Меня на крылья уносил –
И над рекою голубою
Я будто нежный нектар пил, –
Но жизнь спокойно обряжалась
На чуждый, мне невидный пир
И быстрым взлетом поднималась
В уклончивый и странный мир.
Так неужели ты расторгнешь
Дней недоверчивых стезю!
Обманом новым не наполнишь
Душу дрожащую мою.
«Там, над восторгом дум случайных…»
Там, над восторгом дум случайных
Тропа пленительных судеб, –
Шагов неузнанных и тайных
Отдохновительный Эреб.
– Но нет печали упоенней,
Нет – золотее тайника: –
Когда моей судьбою темной
Чужая молится рука.
Беги, забудь свои стремнины,
Свои счастливые труды:
Не на твоей земле единой
Оставь тяжелые следы.
«Сияете лазурным вздохом…»
И сквозь внезапную тревогу.(Тютчев.)
Сияете лазурным вздохом
Первины легчайших зеленей…
Неисчислим заглохший грохот,
Неуследима стрела огней.
Земля протягивает свою лампаду
На краткий звук, на ночи зов;
Если бы кто понял мою награду –
На встречу бы – грады облаков.
Летят они, поют, несутся,
Как отзвуки колоколов,
И перед ними ветви гнутся…
А я – теряю обломки слов.
Плыви же, страстное веселье,
Плыви, живучий багрянец:
Из небосвода тесной кельи
Венчанный слезами гонец.
«Не робость нежная играет…»
Не робость нежная играет
Над бедной, жалостной душой!
Не в бесконечность улетает
Взор ясный, близкий и живой,
Так кто же здесь воспламеняет
Приют разоблаченный мой!
К какому ведомому брегу
Меня прибьет моя волна,
К какому истому ночлегу,
Благословляет тишина!
И как терзанья думы смутной
Меня тревожат и разят –
Так этой радости минутной
Я сердцем молчаливым рад,
Дни, словно стансы, убегают;
Но, нет, – теперь печальный час
А ожиданья расстилают
Свиданий ласковый атлас.
По тверди чистой и жемчужной,
Взор опрокинув в выси мглу,
Звезды идут толпою дружной –
На ту – алмазную иглу.
«Горит душа; – на робкой дали…»
Горит душа; – на робкой дали
Сердце застенчиво стоит;
Душа пытает: – Не меня ли
– Огонь изменный веселит!
– Вот он играет предо мною.
Судьба свободна ли моя!
Иль только тенью неживою
Мелькаю, исчезаю я!
И сердце отвечает: – Дали:
Теперь в умершие края,
Где так прекрасно расцветали,
Где счастьем жили ты и я;
– Нет, не последнею надеждой
Проходим этот краткий путь,
Нет, нет, нам под одной одеждой
И умереть – и отдохнуть.
И робкая душа скрывает
Непостижимый свой полет;
И сердце ясно излетает
И робко странницу ведет.
«Над глубиною небосклона…»
Над глубиною небосклона
Уже не чуждая страна!
Душа – какого перезвона
Напоена, упоена.