особо интересная история.
— А разве ты не темник? — Кальдур попытался изобразить удивление, но слишком быстро скатился к язвительности. — Язык не подымается так себя назвать? Давай я предложу тебе более правильное слово. Предатель.
— О-о-о, мальчишка, — Бирн зычно хохотнул, и его смех отразился от скал эхом, — ты можешь называть меня хоть своей недотраханной мамочкой, мне безразлично. Мы же здесь не за этими детскими развлечениями, ведь правда?
— А зачем?
— Ты забыл? — Бирн подмигнул ему. — Я же обещал убить тебя.
— А если я не захочу умирать?
— Никто не хочет. Но всем приходится.
— Хорошо.
— Хорошо? — холодный ответ даже смутил Бирна.
— Да. Хорошо. Выбор твой, — спокойно продолжил Кальдур. — У тебя было много возможностей уйти, но ты не захотел. Значит, ничего не поделать. Готовься увидеть то, что у тебя внутри.
— И что же у меня внутри?
— Ничего примечательного. Кровь, кишки и дерьмо. Как и у всех людей. "Не особо интересная история".
— О-о-о, какая прелесть! — Бирн рывком поднялся с камня, стиснул зубы и впился в Кальдура жадным и безумным взглядом. — Теперь тебе не нужна эта маска смерти, твоё лицо и так мало чем от неё отличается! Я пришёл сюда именно за таким парнем! Но на самом деле и не надеялся, что эта встреча случится. Что поменялось? Хотя не отвечай, я знаю. Ты поверил в себя. И это случилось потому, что тот жуткий бронированный ублюдок, что шёл за вами, куда-то пропал, а вы всё ещё живы... Странно даже. Я ставил на него. Бывают в жизни огорчения.
— Довольно слов, — безразлично бросил Кальдур и призвал доспех. — Ты отнял слишком много моего времени.
— Хм, — Бирн улыбнулся широко и одним движением высвободил меч.
В прошлый раз Кальдур сильно недооценил этого человека. Колдовской меч несомненно давал ему преимущество, но и его владелец был далеко не промах. Человек, его габаритов, да еще и который всю жизнь махал молотом и заставлял металл поддаваться, должен обладать силой почти что на грани чудес. Но куда страшнее опыт и техника, с которой Бирн обращался со своим оружием. Это не талант и знания фехтовальщика, посветившего годы жизни обучению у настоящего мастера. Это опыт и знания человека, который сражался очень много и с упоением, изучал бой как искусство и пролил столько крови, что в ней буквально можно было бы утонуть.
Бирн — человек, но настолько опасный, что такого Кальдур вряд ли встретит когда-либо ещё. Он заслужил право считать себя не просто каким-то убогим темником, или предателем, нет, Бирн — определённо настоящий противник, драться с которым испытание и честь. И с ним не нужно жалеть сил. Кальдур будет сражаться в полную силу, пускай это и сильно укоротит их схватку.
Бирн, не отрывавший от него взгляда, словно смог прочесть его мысли. Осёл вниз, расставил ноги шире, чуть пригнул голову, снял меч с плеча, обхватил его обоими руками, выставил перед собой и увёл вниз, в одну из опасных оборонительных и контратакующих позиций, название которой Кальдур уже не помнил.
Его клинок — не продолжение тела, как у Кальдура, он куда более подвижен за счёт углов, которые могут принять запястья. Это делает фехтование с ним несколько затруднительным, но Кальдур и не собирался снова повторять что-то такое.
Резким движением поднял руку к голове и тут же выкинул шипы в сторону Бирна. Тот легко отбил сбил их лезвием, и даже умудрился отклонить в сторону последующий выпад Кальдура, возникшего из тени, оставленной валуном.
Ухмылка Бирна и его взгляд стали ещё безумнее, он резко шагнул вперёд и рубанул Кальдура в ответ, сделав ложный финт, обойдя блок и едва не оттяпав ему пальцы. Кальдур ответил круговым ударом ноги в голову, отрастив лезвие и там, и напомнив противнику, что вместо меча оружием Кальдуру служит всё его тело.
Бирн отклонился назад, его спина хрустнула, выдав приличный возраст и отсутствие должной разминки перед боем. И тут же он атаковал вперёд, нелепым и каким-то глупым на первый взгляд выпадом снизу вверх. Кальдур хотел отшагнуть в бок, но его ноги предательски покатились по влажной траве, и в последний миг он понял, что именно в это место отступал Бирн.
Лезвие прошло у него под рёбрами, царапнуло кости, и показалось с другой стороны. Кальдур покачнулся и захрипел.
— Ну вот и всё пацанчик, — даже с долей обиды заключил Бирн.
Ухмылка стёрлась с его лица, когда Кальдур вдруг перестал изображать из себя ошеломлённую и сдавшуюся жертвы, и мёртвой хваткой схватил его за запястье. Мышцы Бирна напряглись, он не пытался вырвать меч, он хотел дальше пилить Кальдура вверх или вниз, но не мог сдвинуть своё оружие и на миллиметр.
— Ты очень ловкий для обычного человека, — произнёс Кальдур спокойным и ровным голосом, унимая желание шипеть от боли. — Настолько ловкий и непредсказуемый, что я даже дал ударить себя на всякий случай. Как мне нужно. Видишь ли, кайрам может пережить очень многое. И эта жизнь, и такие вот как ты, нас совершенно не жалеют. Ты не представляешь сколько ударов выдержали мои доспехи... и сколько ударов они пропустили, и вынужден был выдерживать уже я. Я точно знаю, где начинается и кончается моя печень. Точно знаю, где мечу быть можно, а где уже не стоит. Ты не попал, Бирн. Бывают в жизни огорчения.
Бирн тут же выпустил рукоятку меча, начал разворачиваться и попытался вывернуть свою руку хитрым образом и разорвать захват, но силы были слишком не равны. Кальдур сложил пальцы свободной руки в кулак, подтянул Бирна к себе словно шавку, и едва прикладывая силу доспеха, нанёс удар в челюсть.
Морщась и осторожно в несколько движений извлёк из себя меч, припомнив старое умение, крутанул его запястьем, стряхнул свою кровь с лезвия и поразился лёгкости этого оружия. Крутанул ещё раз и бросил Бирну. Тот даже не сделал попытки поймать своё оружие, остался сидеть на земле с гримасой недоумения и раздражения, потирая ушибленный подбородок, сплёвывая кровь и проверяя пальцами насколько сильно теперь ходят ходуном его зубы.
— Отвратительная схватка, — с презрением бросил Кальдур.
Отряхнул руки, словно от мусора, спрятал доспех и пошёл прочь.
— Куда ты уходишь, юнец?! — заорал Бирн ему в спину. — Мы ещё не закончили!
— Закончи всё сам, не хочу мараться, — не поворачиваясь, ответил Кальдур. — Или придумай что-то поинтереснее, чтобы удивить нас. Знаю, ты придёшь ещё раз. Но в следующий раз помни — грубая сила быка сгубила.