чтобы через несколько дней снова опустеть да следующего события.

Oб одном сожалею, что тогда пропустил доклад федерального агентства об успешном испытании в горах Якка, штат Невада, металлических контейнеров для долгосрочного хранения радиоактивных отходов. Результаты указывали на стабильность в течение долгого времени. Впоследствии выяснилось, что данные были подделаны и поставленная задача не решена, несмотря на значительные суммы, потраченные на этот «ресёрч». Это, видимо, была одна из первых «ласточек» широко распространённой коррупции среди правительственных научных организаций, так ярко затем проиллюстрированной во время пандемии коронавируса.

Портленд, штат Орегон

Город Портленд, получивший своё имя буквально от тёзки, Портленда в восточном штате Мэйн, может похвалиться бурной историей. Заложенный изначально лесорубами и охотниками, появившимися здесь не намного раньше начала Гражданской войны Севера и Юга Соединённых штатов, в той войне непосредственно не участвовал, а развивался как центр снабжения строительным лесом. Был он и перевалочным пунктом для золотоискателей и других искателей приключений переместившихся сюда с воюющего Востока страны. Сорви-головы достаточно быстро превратили город в притон для одичавших мужчин с борделями, игорными домами и сопутствующими «прелестями цивилизации». Экономической необходимости в черных рабах не возникало, и поэтому в Портленде, теперь, как ни странно, — центре борьбы за привилегии черных граждан в виде БиЭлЭм⁵, афро-американцы составляют, по последним сведениям, менее шести процентов населения города.

Город стал эпицентром сражения с традиционными атрибутами «американского образа жизни» сравнительно недавно, но дурная кровь, и другие субстанции, бушевавшие в головах потомков недисциплинированных и социально-безответственных граждан, составлявших наиболее заметную часть населения Портленда вплоть до окончания второй мировой войны, искала себе выход в виде разного рода протестных движений. Здесь быстро обосновалась рождённая битниками Нью-Йорка культура хиппи, плавно перешедшая в культуру «грандж» с центром в соседнем Сиэтле. Любопытно, что в обоих городах, революционно настроенное городское население отнюдь не мешало, а, может быть, даже способствовало духом свободы от условностей притоку высокотехнологичных компаний, совершавших параллельно с локальной революцией масс, революцию в технологиях изменивших мир⁶.

Я бывал в этом городе по делу и навестить старых друзей, комфортабельно устроившихся в просторном доме графства Мультинома, части Портленда, где жила экономически продвинутые горожане. Портленд в то время производил впечатление социальной гармонии на фоне пышной природы богатого подземными водами и тёплым дождём штата Орегон.

Вид центра города определялся доминирующим присутствием неформально, но хорошо одетых молодых людей с осмысленными лицами и явно ощущаемой социальной обеспеченностью вследствие продуктивной занятости. Короче, здесь не было режущей глаз нищеты, характерной для центров многих американских городов восточного побережья и района Великих Озёр. Город буквально утопал в зелени громадных хвойных деревьев с «подлеском»

из цветущих розовых кустов и олеандров.

Смешно сейчас говорить, но серьёзной проблемой тогда считалось засилье дикорастущей ежевики (blackberry), завезённой сюда с благой целью, но выигравшей конкуренцию с местными кустами будучи лучше приспособленной к орегонской почве, чем представители местной флоры.

Эта Америка была буквально такой, которую себе воображала «интеллигентная» (считай, материально обеспеченная) советская молодёжь, с «хорошими» профессиями (считай программирование), особенно если им светила эмиграция по одному из доступных тогда каналов. Их ожидания, на мой взгляд, вполне оправдались вплоть до времени 9/11 в больших городах и до самой пандемии в местах более удалённых от эпицентров «нового порядка», впервые объявленного в 1993 м Джорджем Бушем папой, но начатого всерьёз осуществляться при сменившем его Билле Клинтоне. Последовавшую вереницу плохих новостей было больно наблюдать, а каково приходилось невольным участникам, даже представлять себе не хочется.

Так же точно, мне трудно себе представить, что теперь в центре Портленда и расползаясь по респектабельным пригородам, согласно описаниям в прессе и в соц. сетях, на улицах и даже прямо на травяных участках перед частными домами расположились банды немытых, шумных и агрессивных бездельников, превращающих совсем недавно существовавший оазис цивилизации в клоаку наподобие разрушенного десятилетиями классового (многие, но не я, скажут расового) противостояния Детройта.

Но еще лет десять тому назад и сам город, и штат Орегон выглядели словно сошедшими со страниц идеального видового альбома, поворачиваясь изумительными пейзажами к тем, кто отправится в путешествие вдоль бесконечных лесов и могучих рек к скалистому тихоокеанскому берегу Америки, точнее, Каскадии, как эти места от южного окончания Аляски до северной границы Калифорнии, издавна называют здешние любители географии⁷.

Это путешествие, начатое ранней осенью 2008 года, продолжалось почти весь световой день с остановками для ленча в одноэтажной хижине знаменитого старика японца, знатока суши, в приморском музее-аквариуме с фосфоресцирующими медузами, в заколдованном лесу с нитями мха, свисающими с ветвей гигантских деревьев, или чтобы посмотреть на морских котиков, непонятно как взобравшихся на выступ почти вертикальной скалы на высоте в двадцать метров от бурной поверхности океана.

В конце дороги нас ждала похожая на барак хижина с экзотически высокой ценой и двухэтажными нарами вместо кроватей в местечке Яхатс, считающимся здесь «курортной зоной», несмотря на полное отсутствие желания, если и не возможности, окунуться в не на шутку холодную воду. Справедливости ради необходимо сказать, что западный берег от границы Канады до самого Сан-