Дело на мази

Глава 1

— Знаете, Лирсон… — Бонс задумчиво постучала трубкой по оконному стеклу. — У древних коньтайцев якобы была мудрость, гласящая о реке, возле которой надо долго сидеть.

— Зачем? — навострила ушки Лирсон, перетягивающая струны на своей лире.

Музыкальная магия была одной из причин, по которым она предпочитала стрелять из револьвера хвостом — да и вообще свободный для волшебства рог в бою — это большое преимущество. Если Бонс под настроение бралась за скрипку, выходил очень даже неплохой дуэт. Правда, музыкальные инструменты не очень-то за собой потаскаешь на задания.

Бухой однорогий минотавр Алко Зельцер, по пьяни отстригающий застигнутым в ночи поням хвосты на парики, которого они ловили три дня, хоть и упокоился посредством магической колыбельной про принцесс, однако же внезапно взбрыкнул и был уложен лирой буквально — промеж ушей. По счастью, ни инструмент, ни череп серьёзно не пострадали, обойдясь заменой струн, порванных об рог, и свинцовыми примочками — парик из хвоста Кэррот Топ смягчил удар.

Сама Кэррот, правда, попыталась прорваться в тюрьму с элитной метровой морковкой чуть ли не с неё саму толщиной, обещая подарить оную злосчастному Зельцеру весьма незаурядным способом, но от дальнейших травм участников всё же удалось сберечь. Минотавру, дико комплексовавшему из-за сломанного некогда рога и утерянной якобы из-за этого театральной карьеры, Твайлайт Спаркл отрастила новый, пострадавшие пони согласно приговору Твайлайт обзавелись бесплатным помощником на три месяца, и дело успешно закрыли.

— Они верили, что если просидеть так достаточно долго, то мимо проплывёт труп твоего врага, — пояснила Бонс. — Фигурально выражаясь, конечно. Под рекой понималось течение жизни и всё такое.

— А. Восточная филослофия и словопрудие… — Лирсон сморщила нос и подтянула струну, не удовлетворившись её звучанием. — Пустая трата времени на приукрашивание очевидных истин. Однако к чему вы это припомнили, Бонс?

— Ну как вам сказать… — Бонс внезапно ухмыльнулась до ушей. — Там на улице сейчас достопочтенная матер дромадерской церкви гоняет пинками и плевками некую пони, попытавшуюся оторвать у неё бороду с гневным воплем про мой дурацкий маскарад невовремя.

— Что?! — оставив лиру, Лирсон подбежала к окну и тоже к нему приклеилась. Спустя пару минут давящиеся смехом подруги переглянулись и в один голос коньстатировали:

— Кризалис.

— А ведь коньтайские филослики в кои-то веки не ошиблись. — Лирсон покачала головой. — Ну надо же. Ох ты ж… Я и не знала, что чейнджлинги могут летать без крыльев. Го-о-ол!.. А, не, штанга…

— Низковато пошла, как бы не к дождю… Ну ладно. Кажется, у нас новое дело, Лирсон, — Бонс слезла с подоконника и задёрнула занавеску. — Собирайте со стола свою цветомузыку, а я пока отыщу в буфете лимон.

— Средство от незамутнённого счастья на лице? — хихикнула Лирсон, сгребая чарами со стола инструменты и лиру.

— Именно, моя дорогая, именно… — Бонс сжала зубами трубку и открыла буфет.

В дверь зазвонили, затем начали отчаянно колотиться.

— Отворите, Лирсон, — Бонс приняла самый траурный вид, стараясь не слишком морщиться от вкуса ломтика лимона за щекой.

Единорожка с кислой физиономией профессиональной плакальщицы распахнула дверь, и внутрь влетела растрёпанная, помятая и дико озирающаяся незнакомая салатовая пони с оранжевой гривой. Поспешно захлопнула дверь и привалилась к ней, пробормотав:

— Опять двери… у меня дежавю… Да чтоб вас всех…

— Кхм-кхм… — Бонс вежливо напомнила о себе. — Чем обязаны вашему визиту, фелледи?

— Бросьте, Бонс, — пони скривилась. — Вы прекрасно знаете, кто я… и можете выплюнуть лимон вместе с Лирсон. От вас этой кислятиной шибает за версту. Я, конечно, благодарна за попытки пощадить мои чувства, но пропустить уличное представление вы не могли. Давайте опустим неискренние сожаления и прочую ерунду, и просто перейдём к делу.

— Как пожелаете, — ломтик лимона Бонс попросту съела, отчего Кризалис перекосило. — Итак, что же потребовало столь высокого визита в наши скромные пенаты?

— Начать можно с тех самых грузовиков, — Кризалис села за стол и зелёной вспышкой вернула своей маске лоск. — Вы ведь обратили внимание, что это чейнджлинги?

— Разумеется, — Бонс не торопясь набила трубку пенкой. Лирсон взялась заваривать чай, выставив на стол блюдце с печеньем и другое — с пресловутыми хрустиками. Кризалис косо на неё посмотрела, но взор зелёной кобылки был чист и невинен, аки горная слеза. — Помнится, меня ещё заинтересовало, каким боком туда вставляют моторы.

— Вот в этом-то и проблема, — вздохнула Кризалис. — Кроме грузовиков, мы решили начать космическую программу, чтобы не отставать от Сталлионграда. Когда из космических носителей мы располагаем только Луной, чьи грузоподъёмность, обитаемость и оснащение научным оборудованием не отвечают требованиям современности… э-э-э… Короче, нам нужны и другие средства изучения пространства. Селестия одобрила проект, и мы после долгих опытов превратили одного из чейнджлингов в космолёт. Исключая силовую установку для работы в космосе, разрабатываемую отдельно, удалось воспроизвести все конструкционные детали, предусмотренные проектом. Однако для её гладкого размещения в соответствующем отсеке корабля понадобился повышенный объём смазочных материалов… а их кто-то украл!

— Смазочных материалов? — переспросила Бонс, отложив трубку и подавшись вперёд. — Вы хотите сказать…

— Ну да, Бонс. — Кризалис криво усмехнулась и развела лапками. — Кто-то спёр ночью прямо в мейнхеттенском порту огромную цистерну жидкого вазелина. Нет, новый-то мы сделаем, но столько сразу не выйдет. А корабль нельзя постоянно держать в образе, плюс масса дополнительных смежных проектов по всему комплексу, время, деньги… Словом, у меня есть бумажка от Селестии вкупе с моей личной просьбой, истерикой Твайлайт и вот этим лунаконичным мешком битсов от Луны — вам поручено найти и вернуть эту дискордову цистерну как можно скорее.

— Она не моя, — сообщил из-под стола Дискорд. — Я подобными извращениями не страдаю!

— И хвала Селестии, второго Смуза нам не надо, — буркнула Кризалис. — Если не чего похуже…

— Хм… — Бонс взвесила мешок на лапке и передала его Лирсон. — На вашем месте я бы обратилась к королеве Ново.

— Это почему?! —