Лариса Сугатова Нежданная встреча

Странный таксист

Мужичонка на тощей лошаденке догнал нас на заснеженной дороге.

— Далеко путь держите? — спросил он у нас.

— Нам в город надо. Подвезете, дяденька? — ответила я.

Дяденька кивнул и показал рукой на сани позади него:

— Садитесь, молодежь. Да, побыстрее, а то вон солнце уже садится.

Мы запрыгнули в сани, и мужик, словно обрадовавшись, стегнул лошадь, от чего та рванула с места с силой, которой мы от нее не ожидали.

— А что, ребятки, дома не сидится? Оно, конечно, дело молодое, можно и в город наведаться, — мужик шмыгнул носом.

— Да мы по делам, — сказала я.

— Знаем мы ваши дела! Я вам вот что скажу, дела надо днем делать. А, как солнце на закат пошло, нечего по морозу шастать, коль не хотите попасть в историю.

— Какую историю, дяденька? — что-то мне в его словах не понравилось.

— Я тебе не дяденька, а Иннокентий Галифатьич.

— Имя у вас больно мудреное, Иннокентий Галифатьич, — старательно выговорила я.

— Так это батюшка мой расстарался, потому как есть у нас такое поверье, коль имя с трудом произносится, то никакой демон со своей лихоманкой не прицепится к человеку, а когда я родился, всяких разных их полно было. Аккурат в ночь моего рождения постучал к нам в дом один такой. Батюшка мой долго приглядывался, кто там за окном у двери топчется. А, как дверь отворил, никого не увидел, и следов на снегу тоже не было, а как раз снегу много в ту зиму было. И в ту ночь тоже шел. Это лесной дух приходил за младенцем. Эти духи-то и сейчас не прочь людей к себе утянуть.

Вон колдун в горах поселился, говорят, страсть, как любит людей себе в услужение забирать. Как пойдет кто по потемкам, так и сгинет, только его и видели. Вот. А вы тоже шастаете тут.

Впереди показался город, дым из труб столбом уходил в небо, тянуло на мороз и уже почти стемнело.

— Ну, дойдете, теперь уж с гулькин нос осталось идти. А мне надо здесь свернуть.

Слезайте, стало быть, сказал дядька, останавливая сани.

Мы оказались на пустынной зимней дороге, по которой изредка за весь день проезжали несколько саней. Еще мужик со своими россказнями страху нагнал. Я зябко поежилась в своем кожушке.

— Странный таксист, — сказала я.

И мы с опаской пошли в темный город, где пахло дымом

Нежданная встреча

Денни, расскажи историю, — попросила я.

Денни почесал затылок и начал свой рассказ.

— На юго-востоке нашего острова есть небольшой уютный городок Каци. Я давно хотел в нем побывать, но все как-то не получалось.

Денни улыбнулся, взгляд его стал немного затуманенным, и мой друг поведал такую историю.

— Как-то мы с Гленом, будучи довольно юными и в то время очень миловидными юношами, решили посетить тот город.

— А сейчас вы престарелые старцы, — улыбнулась я словам Денни.

— Нет, конечно, но уже прошло лет восемь или больше, — серьезно ответил Денни, — Так вот, — продолжил он, — оказавшись ранним утром в городке и осмотрев его достопримечательности, мы уже решили покинуть это место, как вдруг, мимо таверны прошли две очень интересные особы. Обе, одетые в красивые шелковые кимоно, шли не спеша мелкими шагами. Глен был поражен небывалой красотой девушек. Он недавно вернулся из плена, и отвык от девичьей красоты. Так вот, он последовал в направлении, куда удалились незнакомки. Я предпочел зайти в таверну пообедать, сказал, что буду ждать его там.

Вскоре перед Гленом предстала потрясающая картина. Так как уже наступил ранний вечер, и фонари были зажжены, то повсюду царил особенный вечерний свет.

Глен шел по улице. Тех девушек, что так привлекли его внимание, уже не было видно, но вдалеке мелко семенила красавица в длинном шелковом одеянии, сливавшимся с цветущей сакурой вокруг. Присмотревшись, Глен понял, что это одна из тех двух девушек. Ее стройная фигура легко угадывалась под струящимся шелком. Она шла, оставляя за собой едва уловимый шлейф непередаваемо прекрасного нежного аромата, который так чудесно дополнял запах цветущих деревьев.

Глен, будучи, юношей небедным и потому хорошо одетым, никем не был изгнан с этой запретной для обычного люда, части города.

Завороженно глядя на юную прелестницу, юноша догнал ее и посмел предложить разделить с ним трапезу в Главной Зале. Они проследовали к центральному входу. Не замечая вечерней прохлады и гусиной кожи на руках, Глен беседовал с девушкой, представившейся, как Мио. За прекрасной трапезой последовала чайная церемония, сопровождаемая чарующей музыкой. Холод уже не так чувствовался, и Глен стал уверенней. Девушка была умна и наблюдательна. Они хорошо провели время. Великолепная беседа закончилась, и Глену пора было уходить. Прощаясь, молодые люди обещали друг другу встретиться вновь. Но вскоре началась война между Юго-востоком и Севером, и этому не суждено было сбыться.

Мы в этой войне не участвовали. И хоть Глен порывался поехать разыскать Мио, отец запретил ему это ради безопасности наших селений. А Глен и по сей день хранит в памяти образ той прекрасной юной девушки.

Костер горел, сучья в нем потрескивали. Мы сидели, задумчиво глядя на яркое пламя. Рассказ произвел на меня впечатление.

Побег из плена

Он бежал по скользкому льду. Последние силы покидали изможденное уставшее тело. Скорее. Только бы добраться до спасительной полыньи.

Он не обращал внимания на пушистые хлопья снега, падавшего с неба.

Что будет, если он не успеет, не хотелось даже думать.

Позади уже слышалось тяжелое дыхание и звуки клацанья зубов. Боковым зрением увидел, как с двух сторон его обходят волки. Еще немного и он окажется в кольце. Но спасение близко. Он все-таки успел добежать до портала, ему нужно вернуться домой.

Внезапно твердый лед исчез из-под ног, кусачий холод охватил все тело. Глен не мог вдохнуть, судорогой свело ноги, и он перестал чувствовать реальность.

Один, второй, третий… Волки остановились у полыньи. Куда подевалась добыча? Ужин был так близко. Слюна капнула на свежий снег, проделав в нем тонкое углубление.

***

Глен открыл глаза. Чувство, что он снова находился в казарме, пришло вместе с разочарованием и ощущением опустошенности.

Неужели снова этот сон. Святые Боги. Он снова должен собрать всю волю и остатки сил в кулак, снова впереди долгий день. Тренировки, побои, унижения. Когда все это закончится. Как он устал от этих ежедневных бесконечных занятий, изматывающих, изнуряющих, от вечно недовольных, всегда готовых для наказаний надзирателей.

Все мальчишки, что содержались в этом душном бараке, когда-то жили со своими