назначена высшая мера наказания, — чиновник зачитал безобразно краткий и беспредельно наглый приговор.

Конвоир надел мне на руки браслеты и отвёл в камеру временного содержания. Когда дверь закрылась, я огляделся: несколько кроватей, стол, стулья, санузел, небольшое окно, закрытое решёткой, и рядом с ним единственный арестант. Присмотревшись, я узнал его.

— Поль, вас всё-таки арестовали?

— В той стране невозможно уйти от всевидящего ока системы контроля лояльности. Как жалко, что вы пострадали из-за меня. Приговор зачитали?

— Да, получил высшую меру наказания.

— Собрат по несчастью.

— Что же теперь будет с нами? Высшая мера — это что-то ужасное?

— Не бойтесь. Лишать жизни и гноить в тюрьме не станут. Подобные жестокие наказания остались в прошлом. Им на смену пришло изощрённое и, по мнению законодателей, гуманное, экономически целесообразное наказание: психика преступника подвергается коррекции, в результате которой злостный нарушитель закона превращается в послушного, исполнительного и лояльного к властям гражданина.

— Я кое-что слышал о работах по психической обработке населения. Мой отец отказался в них участвовать, а некоторые учёные, более рациональные и беспринципные, согласились.

— А мне довелось присутствовать на заседании в министерстве безопасности, где рассматривалась программа «Лояльность». Она предусматривала проведение исследований по целенаправленному воздействию на психику человека и создание специальных средств подержания лояльности. Куратором программы назначен советник президента Куртис.

— И что было сделано?

— Результаты мне не известны. Куртис — опытный организатор и жёсткий руководитель, облечённый широкими полномочиями. Думаю, что он сделает всё, чего от него ждут. Президент заинтересован в эффективных и недорогих средствах поддержания лояльности граждан.

— Поль, как вы думаете, что будет с человеком после вмешательства в его психику?

— Появится новая личность с изменённым сознанием, которая будет воспринимать окружающую действительность по-иному и руководствоваться другими правилами поведения.

— Наши личности уничтожат, а на их основе создадут новые, готовые исполнять все приказы действующей власти?

— Да, так и будет.

— Такое наказание страшнее пожизненного заключения.

— Вы правы, ничего хорошего нас не ждёт. Утешает лишь одно: больно не будет.

— Долго нас будут держать в этой камере?

— Я здесь неделю. Охранники обращаются с арестантами хорошо: вкусно кормят, позволяют смотреть фильмы и передачи, одобренные цензурой. Единственный недостаток — обязательный распорядок дня, включающий подъём, умывание, завтрак, зарядку, обед, ужин, свободное время, сон. Здесь заботятся о здоровье будущих идеальных граждан. Я предпочёл бы остаться в этой камере подольше.

Незаметно пролетали дни курортно-тюремной жизни. Поначалу я нервничал, а потом успокоился, глядя на своего хладнокровного соседа. Идиллию нарушил охранник, однажды утром явившийся в камеру.

— Граждане преступники, ваше пребывание в камере временного содержания закончилось, — заявил он. — Надеюсь, что претензий к качеству обслуживания нет.

— С таким тюремным сервисом я столкнулся впервые. Могу оставить благодарственную запись в книге отзывов, — пошутил Поль.

— Обойдёмся без записи. Теперь попрошу протянуть ваши руки, — мы выполнили команду, и охранник защёлкнул на руках браслеты.

Нас вывели из камеры и бесцеремонно запихнули в автозак. Безмятежное настроение мигом испарилось, уступив место тревоге. После продолжительной и нудной езды мы прибыли в порт. С моря порывами дул свежий ветерок. У причала на волнах покачивался вместительный пассажирский корабль.

— Располагайтесь, господа, — пригласил бородатый и загорелый капитан.

Я, Поль и конвоиры разместились в пассажирском салоне. Корабль развернулся и стремительно помчался, оставляя за собой широкую полосу разбегающихся волн.

— Куда нас везут? — спросил я у Поля.

— Полагаю на Грейт, — ответил он. — На этом вулканическом острове находятся Центр исследования мозга и скандально известная Клиника лояльности. Скоро узнаем, чего добился господин Куртис.

Через час морского путешествия показался большой остров с высокими скалистыми берегами, на верху которого раскинулось плато с многочисленными постройками. Северная часть острова плавно спускалась к бухте. Корабль вошёл в неё и остановился у причала. На берегу нас ожидали местные охранники. Они провели меня и Поля в здание, на котором красовалась вывеска «Приёмное отделение».

Первым делом сотрудники отделения зафиксировали наши биофизические индивидуальные свойства, включая отпечатки пальцев и ладоней, радужную оболочку глаз, анализы ДНК, состояние психического здоровья, рост и вес, видеоизображение лица, аудиозапись голоса. Потом они измерили основные показатели здоровья: температуру, артериальное давление, частоту дыхательных движений, частоту сердечных сокращений, гемоглобин, билирубин и многое другое. Когда формальности закончились, к нам пожаловал важный господин, полноватый среднего роста, на вид лет пятидесяти, с короткими светлыми волосами и волевым лицом. Позже мы узнали, что это был комендант острова Свенсон. Он привык знать всё о поступающем контингенте.

— Осуждённые Самойлов и Ренуа, вы совершили тяжкие преступления и заслужили суровое наказание, — заявил комендант. — Несмотря на это, вы не будете подвергаться бесчеловечным истязаниям. Основная причина антиобщественных поступков заключается в психических дефектах нарушителей правопорядка. Наиболее гуманным и эффективным путём исправления преступников является коррекция их психики. На острове Грейт, куда вы прибыли, находится Центр изучения мозга. Выдающиеся учёные Центра разработали специальное оборудование и методики его применения. Эти средства успешно используются в Клинике лояльности. После первичного обследования вы становитесь её пациентами. Всё понятно?

— Да, — коротко ответил я, а Ренуа лишь качнул головой.

— Теперь о порядках, действующих на острове. Все пациенты содержатся в либеральных условиях: они проживают в гостинице, питаются в столовой, пользуются спортивным городком, свободно перемещаются по острову. Никаких камер, наручников, охранников. Вопросы есть?

— А были попытки убежать с острова? — поинтересовался Поль.

— Удачных побегов не было. До ближайшей суши около сотни километров. Остров усиленно охраняется. Многочисленные технические средства моментально обнаружат попытку покинуть Грейт. В отношении