посмотрел снимок, и сразу направил на операцию. Но я все не решалась. Ведь тогда я бы выпала из «спортивного режима». Да и вообще, стала бы, хоть и на время, немощной обузой. И вот, за неделю до того мартовского ужасного дня, когда Соня ушла, Саша настоял на том, чтобы мы сходили и подали заявку на получение квоты на операцию. Ответ пришёл как раз через неделю. Когда уже было плевать на свое здоровье. Но Саша настоял, чтобы я согласилась на операцию.

Я надеялась тогда, что мне будут проводить общий наркоз. Я где-то читала о том, что у некоторых людей во время наркоза останавливается сердце и случается клиническая смерть. И некоторым везёт пережить Околсмертный Опыт во время клинической смерти. Я очень надеялась испытать этот опыт и, возможно, так мне удастся увидеть Соню? Ну или хотя бы умереть. Чтобы встретить ее там, дома.

В день, когда нужно было ехать в больницу я торопилась, потому что не успевала. Собирала вещи — вот зубная щетка… вот зубная паста… Так, стоп… Эту пасту я заберу. А чем будет чистить зубы Саша? Одной рукой сушу голову феном, второй рукой лезу в шкафчик за новой упаковкой зубной пасты. Открываю упаковку, все так же одной рукой, достаю новую пасту. Продолжаю сушить голову. Коробку из-под пасты выкину позже. И тут случайно я вижу на краешке коробки еле заметную надпись «Вам письмо!»

«Хммм… так инструкцию к зубной пасте ещё никто не называл», — думаю я про себя. Коробка лежит на краю раковины, какое-то время я не думаю об этом, но потом рука сама тянется к ней… Достаю эту бумажку. Нет, это не инструкция… Это правда письмо!

Начинаю читать. Сначала мне кажется, что это какая-то совместная с производителем зубной пасты благотворительная акция. «Не буду читать… Ну кому я сейчас могу помочь?… Я и себе-то помочь не могу…» Снова на мгновение откладываю эту небольшую бумажку в сторону. «Нет, я прочту! Вдруг я смогу кому-то помочь, кому ещё МОЖНО помочь»

Читаю дальше. А дальше я стояла, сушила голову, читала это письмо и плакала… Потому, что это письмо было действительно для меня… Для всех нас…

Его стоит полностью перепечатать, чтобы понять это:

«Письмо N 179.

Солнечное прохладное утро я встречаю списком планов. Чай остывает в кружке, пока я думаю, как успеть и одно и другое. И ничего не произошло, но какой-то холод начинает разливаться по спине. А потом приходит сообщение на телефон. И солнечный день сразу уходит на задний план, лишается всех своих красок. Это потеря и горе одновременно. Минуту назад я был самым счастливым человеком, полным энергии и желаний. А теперь изо всех сил пытаюсь повернуть время обратно. И протестую всем сердцем против того, что случилось.

Раньше я многие вещи делал неверно. Да и сейчас продолжаю делать. Но кое-что я начал принимать. Вместо того, чтобы пытаться как можно быстрее убежать от огорчения и горя, прийти из не нормы в норму, нужно дать этому состоянию быть. Признать его. Отнестись с уважением. Потому что так тоже бывает, нельзя ждать только хороших новостей. И это и есть жизнь. Раз нам повезло родиться, нужно принять неотвратимость того, что когда-то придётся уйти. Мы сопротивляемся изо всех сил этому. И поэтому напоминание о горе будет возвращаться снова и снова, пока не удастся признать его и прожить вдумчиво и не спеша. Четыре года назад, столкнувшись с самой большой потерей в своей жизни, мне нужно было одновременно делать много вещей. Заботиться о близких, успевать работать, быть в контакте и защищать старших детей от свалившегося горя. И я принял решение: ничего не чувствовать в тот момент. Собрать волю и силы, чтобы справиться. А эмоции и слёзы упаковать где-то внутри себя в такую прочную коробочку и не открывать ее. Потому что нужно было быть сильным, давать опору, бороться за жизнь. Наверное, мне это удалось. Сохранить привычный порядок вещей, как будто ничего не происходит. Сжатыми пальцами, выгоревшими чувствами, рациональностью и дисциплиной. Закрыться было относительно легко. Теперь понятно, где искать ключ, чтобы открыться.

Нам с детства твердили, что нужно быть сильным и стойким, особенно, если ты мужчина. Уметь принимать удары, держать себя в руках. Быть в хорошем настроении и не грустить. И вообще, если что-то происходило непоправимое, взрослые делали вид что ничего не случилось. Все в порядке. Давайте не будем этого касаться и вспоминать. Такое ощущение, что мы сами себе стесняемся признаться, что сила — есть только как обратная сторона слабости. Как сахару стать сладким помогает соль, так и несчастье помогает счастью наполниться радостью. Но я жил в той модели долго. Чтобы справиться с чем-то, нужно просто сильнее напрячься и держать удар. А потом быстро переключиться на хорошее, и как можно скорее выходить из зоны турбулентности. И только сейчас понимаю, что нет смысла бежать. Печаль будет следовать за тобой, как привязанная. Нужно обернуться и посмотреть ей в глаза. И лучше один раз принять реальность, чем всю жизнь прятаться.

Поэтому сегодня я разрешаю себе чувствовать все. Слезу, которая катится по нижнему веку. Последнюю встречу перед потерей, ценность которой понимаю только сейчас. Желание и готовность с кем-то об этом поговорить, не сворачиваясь в клубок как ёж. И поблагодарить жизнь за то, что свела меня с этим удивительным человеком. Ком застрял в горле. Мне нужно идти, меня ждут. Но самое главное для меня сегодня — произнести все буквы этого предложения. Медленно и отчетливо, признавая и чувствуя все. Мне больно. Значит я живой.

Чувствую, помню, благодарю. И у меня достаточно сил, чтобы быть сегодня слабым.»

Кстати, мои ожидания не оправдались.

Общего наркоза не было. Была спинальная анестезия и легкое успокоительное. Никакой остановки сердца, никакой клинической смерти, и никакой долгожданной встречи… Я бы очень расстроилась этому, если бы не это письмо. Эта зубная паста лежала и ждала, когда ее откроют больше месяца. Мы всегда покупаем несколько штук с запасом…

Сегодня Саша купил новую пасту, и я снова открыла коробочку в надежде найти там новое послание. И я его нашла:) И в этот раз я с любопытным ожиданием раскрыла его и внимательно прочитала. И мне снова есть и над чем подумать:)

29 апреля 2022

День 4. Мамы разные нужны

Моя мама сейчас очень поддерживает меня.

Мы переписываемся, а когда много чего хочется сказать, то подолгу разговариваем по телефону.

Такие близкие и тесные отношения с мамой — новое для меня. До этой трагедии мы почти не общались. У меня было много обид на неё. У нас не получалось наладить отношения, выяснить что-то в задушевных разговорах, потому что мама и я — мы обе