Диана Королева Пленники лицея

В здании лицея как всегда тихо. И холодно. Кажется, на дворе был март. Или февраль. Судя по заснеженным улицам, бурану, мигающим фонарям и людям, старающимся не выходить на улицу без особой надобности, все-таки февраль.

Стрелка медленно тянулась к цифре «двенадцать». Человек в черном костюме закрыл гардероб, проверил наличие ключей от всех кабинетов и, облегченно вздохнув, оделся и покинул это одинокое пятиэтажное здание.

Как только ключ повернулся в замке, как по команде, в коридоре послышался стук каблуков, прошествовавший по всему этажу. Он медленно поднимался по ступенькам, периодически делая паузы по две-три секунды, будто боялся, что его услышат. На третьем этаже хлопнула дверь, еще десять секунд и стук стих. Отворилась дверь одного из кабинетов с табличкой, гласившей «34. Русский язык». Бледный свет озарил комнату.

– Уже одиннадцать тридцать, где они опять ходят? – донесся женский голос. Это не был голос в привычном понимании. Он был тихим, и призрачным. Как будто чьи-то мысли.

Поначалу казалось, что этот голос взялся из ниоткуда, но, если присмотреться, можно было заметить почти прозрачный женский силуэт – за учительским столом.

Она была одета в рубашку и брюки. Волосы – собраны в невысокий хвост. Лицо ее рассмотреть было трудно: мутное, нечеткое, черты его и вовсе, казалось, отсутствовали.

– Здрасте, Екатерина Владимировна.

В кабинет вошел, лучше бы здесь подошло «влился», высокий и такой же полупрозрачный парень. Лицо его было более четким, явно выделялся нос.

– Здравствуй, – учительница слабо улыбнулась. – А Лиза где?

– В библиотеке. Достала! Как ей еще не надоело?

Екатерина Владимировна улыбнулась:

– Не знаю.

Любовь к литературе странна и непонятна для тех, кто с ней никогда не сталкивался. А бумажные книги – удовольствие для особенно ненормальных. Для тех, кому нравится приходить в библиотеки, ходить между стеллажей, выбирая подходящую книгу, сидеть там, наслаждаться запахом старой, потрепанной бумаги и атмосферой в целом. Она точно это знала.

– Лиза тебя покинула? – насмешливо спросила Екатерина Владимировна.

– Да. Отказалась взрывать кабинет химии. Вот выполняю мечту всей своей жизни в одиночестве.

– Не надоело еще?

– Применимо ли понятие «еще» для призраков? По вашей вине, кстати, – мрачно заметил парень.

– Вполне. Иди, Дань, позови Лизу.

Он быстро покинул кабинет, как ей тогда показалось радостным. Конечно, избежать очередной промывки мозгов – счастье.

Екатерина Владимировна подплыла к окну. Ей нравилась ночь.

То время, когда все замирает. Время останавливается, на улице редко можно встретить кого-то из тех, живых людей. Она знала, что с такими никогда больше поздороваться не сможет. Для них ее не существует.

Ночь – время мертвых! Таких, как она.

Учительница вспомнила слова ученика «по вашей вине». Как неприятно слышать такое от товарища по несчастью!

Ни в чем она не виновата. Никто не виноват.

В голове пронеслись воспоминания…

***

В тот вечер она задержалась в школе с двумя своими учениками, Данил получил двойку за контрольную, а Лиза хотела исправить тройку.

«Перепишете» – сказала тогда Екатерина Владимировна.

– Конечно, Екатерина Владимировна, придем. Надо же двойку исправить, – сказал Данил и покосился на Лизу. Он искренне не понимал, зачем, ей это надо. Не лучше ли пойти домой?

Ребята пришли к Екатерине Владимировне после уроков и все было вроде бы нормально. Они взяли листки с заданиями, сели за первые парты первого и второго ряда.

Учительница проверяла тетрадки, иногда посматривая на учеников. Вероятно, придется потратить еще один вечер на проверку тетрадей, уже другого класса. Она бы так хотела посмотреть недавно вышедший фильм или что-нибудь прочитать. Или хотя бы просто выспаться. Не получится. Ну ничего, у нее будут новогодние праздники. Наверное.

И вдруг Лиза сказала:

– А если нас здесь закроют? Что мы делать будем?

– Будем узниками лицея, – пошутил Даня.

Екатерина Владимировна тогда сказала:

– Не оставят. Я предупредила завучей.

– Жаль! Было бы прикольно заночевать в школе, – продолжил Данил и заржал.

Лиза бросила на него взгляд полный непонимания. А Екатерина Владимировна подумала:

«Вот еще чего мне в жизни не хватало! Сейчас они допишут, и я, наконец, уйду отсюда.»

***

Слегка желтоватый свет лился из окна на третьем этаже, прямо над козырьком, шестьдесят второго лицея. Некогда веселая, теперь же печальная и мрачная, женщина стояла у окна и разглядывала улицу, размышляя о чем-то своем.

Для нее всегда было загадкой, почему в плохую погоду людям не сидится дома. Буран и минус тридцать градусов на термометре никак не помешали той веселой компании из отеля «Кузбасс» пойти гулять.

На весенней улице, несмотря на поздний час, было много машин. Наверное, люди разъезжались по домам или – наоборот, ехали развлекаться, чтобы вернуться наутро.

Екатерине Владимировне казалось, что жизнь бьет ключом. И только она находилась в состоянии сна.

А что, если бы она не попала сегодня в лицей в тот день? Осталась бы дома. Проверяла бы тетради или выставляла оценки.

***

От размышлений ее отвлек голос ученика:

– Екатерина Владимировна, я – все.

Учительница вздохнула.

Сейчас она проверит работу, может даже поставит ему «тройку» в четверти. Однако стараться он так и не начнет. Ни разу не начал. Сколько она знала Данила, он всегда был твердым троечником, притом, что знал предмет на «два».

Екатерина Владимировна подошла к столу, взяла листок, только что убежавшего ученика, и, почувствовав на себе чей-то взгляд, оглядела кабинет. Но Лиза писала, уткнувшись в работу, а никого больше вокруг не было. Учительница пожала плечами.

Учительница прочитала приписку в конце работы и еще раз вздохнула.

«Пожалуйста поставте четыре».

«Упустил «запятую» и «мягкий знак»», – отметила она.

Вдох-выдох. Она еще проверять не начала, а уже ошибки отмечает. Вдох-выдох. Ему нужна оценка «три» в четверти.

«Здесь – «я», а не «е». А тут не нужен «восклицательный знак»».

И «тройка» тоже ему не нужна. Только «два».

Открыв журнал, она выставила оценку.

– Екатерина Владимировна!

Голос Данила заставил ее вздрогнуть.

«Почему он еще не ушел?» – Мысленно возмутилась. – «Или он мне кажется, и я схожу с ума?».

Медленно подняла глаза. Перед ней, действительно, стоял Данил. Глаза его были испуганными.

– Там… никого… нет, – произнес он, четко разделяя слова. – Дверь закрыта.

Она снова вздохнула.

Наверняка, он все напутал. А охранник просто ушел, например, в уборную. А может сам Данил ее разыгрывает?

***

– Пойдемте вниз. – Сказала,