Андрей Астахов Книги в СССР

Опубликовано Русский обозреватель в пн, 29/09/2008 - 09:40

Книги в СССР ценились. Не уверен, что это главным образом проявление истеричной «культурности», но доля книги в досуге была много выше. Общая неинтересность монотонной жизни - да, скорее толкала на чтение даже классики. Плюс самый настоящий дефицит на эти самые книги. Выпускалось в основном, абсолютно нечитаемое идеологическое и производственное барахло.

Наша семья библиотеку собирала. Мы имели дело с московскими книжными магазинами, городским книжным магазином в г.Железнодорожном, в котором мы жили, книжным магазином в бабушкином селе, знакомыми в союзных республиках, советской почтой, пунктами приёма макулатуры, московскими книгообменами и московским же "чёрным рынком".

В родном городе за 20 лет мы не купили ни одной приличной книги, они на прилавке не появлялись совсем. В московских магазинах картина была похожей. Можно было встретить книгу из какого-то сверхъестественного тиража, типа серии "Классики и современники" (мягкая обложка, серая бумага), какого-нибудь Герцена. Подписки в московских книжных магазинах были так же недосягаемы без блата (директор или старший товаровед), за исключением совсем незначительных выбросов сугубой классики. На них, действительно надо было записываться с вечера и дежурить, но такой спорт с непредсказуемым результатом нам был не нужен. Детских книг выпускалось мало, но тиражи были большие. Библиотек из них не собирали, так что случайно купить было возможно. Но нечасто и несистемно.

Основные поступления в личную библиотеку происходили в бабушкином сельском книжном магазине. Народ там был попроще, собирателей всего пяток, а распространение работало неплохо. Книжки частично доходили и в день привоза можно было что-то купить. Кроме этого в рамках политики кормления окраин национальным издательствам разрешалось издавать популярную литературу, в частности, в Минске и Кишинёве. У нас жил в Кишинёве какой-то знакомый, и он несколько раз покупал нам что-то по тем временам приличное, типа Ремарка, Моруа или Стоуна. Плюс, в том же селе можно было подписаться через почту на одно из собраний сочинений, выпускаемых "Огоньком", квоты делились между сельским активом, в который бабушка долгое время, и потом по старой памяти, входила.

Плюс к этому сэкономленную копеечку можно было легко потратить на московском "чёрном рынке". В основном, нас интересовала тема культуры, к примеру, серия "Жизнь в искусстве", цены были умеренны: от 15 (Домье) до 30 (Рафаэль) рублей. Причём, 30, практически было не по карману. На модные детективы, всяких Стругацких, Булгаковых и макулатурный "20 лет спустя" (один из первых макулатурных) даже и не замахивались.

Ну, и обменивали какие-то достанные по случаю книжки на нужные в книгобменах.

Цены? Магазинные цены были не так уж и дешевы. Например, макулатурный "Три мушкетёра" (тираж 1.000.000) 1976 года стоил 1 р. 36 коп., тоненький Свифт, 1979 года (тираж 200.000) - 1 р. 80 коп., первый том с/с Стивенсона (библиотека "Огонёк"), 1981 года (тираж 600.000) - 2 р. 70 коп., первый том Томаса Манна, 1987 года (тираж 300.000) - 3 р. 90 коп.

Сравнивать с современным изобилием, как по произведениям, так и по оформлению и ценам, просто смешно.

***

Не то, чтобы удивился, получив довольно много комментариев на изложение своего советского опыта собирательства библиотеки.

Обвинения в антисоветском настрое отвергаю напрочь. Коммунизм, как теорию тотальной власти идеократической диктатуры, не люблю. Но СССР вполне даже. При явном недостатке СССР в сравнении с Российской империей практически во всех отраслях деятельности, за исключением массового индустриального производства, он во многом возвышается над современной РФ.

Но это не отменяет фактов. В частности по книгам. Я собирал книги в СССР, сейчас возглавляю производство далеко не самого крупного, но и не самого мелкого издательства. Я говорю о своём опыте, который объективно имеется.

1. Собрать библиотеку было очень сложно. То, что называют типовой советской библиотекой, это эклектичный набор отдельных изданий, каждой твари по паре, за исключением подписных собраний сочинений, и кусочков брендовых серий: БВЛ (подписная), ЖЗЛ, Литературные памятники, Большая и малая библиотеки поэта, Жизнь в искусстве, поздняя Библиотека классики и т.п. В них наиболее востребованные выпуски можно было достать только на чёрном рынке или в книгообмене за очень большое количество баллов. Никакой возможности собрать представительные книги по узкой теме, например "истории Древнего Рима", не было. Подобрать соответствие оформления переплётов - тем более, извините.

2. Существовали большие издательские лакуны:

- всё, что может быть связано с православием: библии и Евангелия, специальная литература, художественная литература типа Шмелёва, большая часть Лескова;

- антинигилистическая литература за исключением Тургенева;

- русский исторический роман, чем взвинтили истерию ажиотажа на Пикуля. Потом эту тему начали эксплуатировать в макулатурном проекте, но всё равно никаких Мордовцевых, Салиасов, Карновичей не издавалось;

- исторические исследования. Даже вполне критичный к царизму С.М.Соловьёв был издан один раз и спрятан в библиотечных закромах. Под занавес начали экспериментировать с Ключевским, но и только.

3. Тиражи. Почему-то считают, что советские тиражи на голову выше постсоветских. Местами это так, но в совпадающих брендах постсоветские тиражи времён насыщения инерционного спроса, отнюдь не меньше. Понятное дело, что мощности некоторых советских проектов, например БСЭ, и системы советского книгораспространения в целом (книжный магазин в каждом райцентре) современному книжному делу не достигнуть, но в, действительно сильных спросовых моментах даже сейчас тиражи в несколько сотен тысяч экземпляров существуют, и системы распространения больших тиражей бестселлеров выстроены. Что говорить о бурных 90-х, когда гербалайфщиков мотало от книг к парфюмерии через сковородки и обратно. Однотомные словари, иллюстрированные сборники сказок, книжки по русской истории типа Ишимовой - всё это легко перекрывало миллион. А сколько Аванта накачала своих первых энциклопедических выпусков?

4. Возражения, типа "ах, а вот я тогда-то купил что-то такое", как будто чему-то противоречат. Книги издавались, и счастливые покупки случались, кто ж против. И система обслуживания дефицита работала тоже хорошо. Десант с московского книжного рынка в Кишинёв за двухтомником Ремарка какой-нибудь "Картя молдовиняскэ" - дело обычное.

5. Детские иллюстрированные книги. Когда я говорю, что их выпускалось