неизбежного спросил Федя.

— Тебе правда интересно? — удивлённо вскинул брови мужчина.

— Н-ну, почему бы и нет?

Гаденький достал телефон и зашёл в аккаунт Тик-тока. Неуверенно протянул Феде и ткнул на кнопку. Заиграло какое-то нечто. Снова очень знакомое нечто. «Ангелы и демоны кружили надо мной, разбивали тернии и млечные пути… Не знает счастья только тот, кто его зова понять не смог…» Илья Никифорович оказался знатоком японской анимации. И внезапно хорошим танцором. Если сначала Федя испытывал испанский стыд, видя лишь оболочку: потешного мужичка, пляшущего под музыку из мультиков, — то постепенно ему начали открываться более глубокие слои личности ректора. Плавные, переходящие в резкие, движения — целая история в танце. Стильный образ: рыжая куртка, чёрные штаны, иссиня-чёрные волосы — как у Мотоко в первых сезонах. Всё это произвело на молодого человека сильное впечатление. Федя сделал глубокий вдох.

— А неплохо.

По правде говоря, осознать было непросто. В первые несколько минут увиденное выглядело чудовищно — но все же не так чудовищно, как разбитая им статуя.

Ректор недоверчиво посмотрел на гостя. Переключил видео. Федя смотрел и смотрел, даже позабыв про пульсирующую болью руку. Не то, чтобы ему очень нравилось, но что-то было в этих танцах, что-то, что он никак не мог уловить. И вдруг услышал в голове глубокий женский голос: «Что есть в моих глазах, и есть в твоих, лишь стоит обратить внимание на других?..» Фёдор хлопнул себя по лбу: «Красота! Это же красота! Которая в глазах смотрящего». И взглянул на танцы ректора по-новому.

— Ваши тик-токи не так уж плохи. В них чувствуется стиль. Я бы даже подписался.

Недоверчивость во взгляде ректора сменилась подозрительностью.

— Но мне все говорят, что они ужасны! Даже моя мамочка…

— Ничего ужаснее статуи в классе конфигурации я не видел. Но я её разбил. Случайно.

— То есть шедевр Хтониса Фхтангониса повержен? — ректор глупо хлопал глазами. — И теперь я занимаю первое место с конца? Первый? Я первый!

Он повернулся к музыкальному центру и включил мелодию торжества. Лучи софитов сошлись на мужчине в матроске. На его глазах выступили слёзы, одна за другой капнули на алые сапожки. Илья Никифорович раскинул руки и упал на колени. А потом неведомая сила вознесла ректора над сценой, и золотое сияние окутало его с ног до головы.

Федя нервно сглотнул: «Неужели он сейчас и правда превратится в Сейлор-воина?!» От яркого света парень снова прикрыл глаза ладонью. А когда интенсивность сияния немного снизилась убрал руку от лица. Федя увидел лежащую на постаменте девушку. Два длинных светлых хвостика обвивались вокруг неё, почти укрывая тело.

— Неужели?.. — глупая, невозможная детская мечта встретиться с Сейлор-Мун стремительно воплощалась в реальность.

Девушка медленно поднялась на руках. Ахнула, осмотрела ноги, схватилась за лицо, потом за грудь, которая оказалась едва прикрыта широкой матроской.

— Что произошло?

— Да разве ж я знаю? Просто я понял, что красота в глазах смотрящего, — сказал Федя.

— Ты смог… — выдохнула девушка, не веря своим глазам. — Ты снял проклятие!

Она подбежала к окну, а Фёдор подошёл следом, всё пытаясь осознать случившееся. Снаружи происходило настоящее чудо. Неведомая сила восстанавливала прохудившуюся крышу, возвращала на место шпили. Стены светлели, трещины затягивались. Творилось чудо! То, с чем не могла справиться обыкновенная магия преподавателей, воплощалось силой Пророчества. От академии прочь разлетались привидения и банши, уползали населившие её опасные гады. Кроме змеи-аспирантки магопсихологического факультета. Она выползла к воротам и осталась там сидеть, задумчиво брякая погремушкой.

*

— У тебя получилось! — разнёсся дуэт рычаще-мяукающих голосов.

В кабинет ректора ворвались Котопырь с Криптозавром и медленно и величаво вплыла Авралия. Они удивлённо посмотрели на Сейлор-Мун.

— Простите, мадам. А что вы здесь делаете? Не лучшее место для настолько хорошенькой девушки.

— Вы хотели меня убить, — сердито сказала она.

— Мы? — в праведном негодовании спросил Котопырь, взглянув на Криптозавра в поисках поддержки. Тот лишь пожал маленькими плечами.

— Да, вы послали этого молодого человека с огнестрельным оружием, чтобы прекратить моё существование, — на глаза девушки снова навернулись слезы. — Но он спас меня. Спас от проклятия, расколдовав меня и всю академию.

Она всё-таки разревелась и осела на пол. А Федя подошёл и по-джентльменски укрыл её сдернутой со стола скатертью. Посуда попадала на пол, разлетевшись на осколки.

— Ректор? Илья Никифорович Гаденький?! Не может быть!

— Отныне и навсегда Лилия Светлая.

Лилия сдула чёлку с лица и поднялась. Скатерть мантией спускалась с её плеч.

— А теперь займитесь своими непосредственными обязанностями.

— Хорошо, — прошипели змеи на голове у Авралии.

Хозяйка змей одним пассом вправила и срастила кости Фединой правой руки, потом подошла к нему, прижала к себе и страстно поцеловала в губы.

*

Болотная площадь. Репин. Парень, сидящий на ступеньках постамента, держится за голову и хлопает глазами. «Не пришла, — с сожалением думает он, оглядываясь по сторонам. — Всё-таки лажа». В голове обрывки грёз: высокие залы, говорящие кот и дракон. Собака, которую он больше не боится. И две женщины: у одной вместо волос змеи, а вторая — вылитая Сейлор-Мун. «Ну и дичь, — парень мотает больной головой. — Знатно меня припекло».

Он поднимается и идёт в сторону лип с развесистыми кронами, чтобы передохнуть в прохладе. Садится на скамейку, достает смартфон, смахивает с плеча короткий чёрный волос. Между лопаток неприятно саднит. Ноет в локте правая рука. Новости, комментарии и лайки в соцсетях. Появляется пуш-уведомление. Молодой человек присматривается: «Новое видео в вашей подписке». Он открывает Тик-ток и с удивлением смотрит на танцующую девушку с двумя длинными блондинистыми хвостами.