совершенно не нужна, лишь для контрольной проверки. И уже перед самым выходом из каюты, я остановилась, потому что мне в голову пришла странная мысль… Я иногда записываю свои стихи на маленьких листочках. И вот мне пришло в голову взять с собой за борт один из них. Я сделала это. Перед тем как переступить порог «Валенте» и сделать свой первый шаг ближе к звёздам, я прошла контроль. Всё было готово. Шаг. Я в открытом космосе. Переборка закрылась. Я взглянула на Артёма с той стороны через иллюминатор, в котором отражались лучики далёких звёзд.
Всё проходило в штатном режиме, близилось время моего возвращения на корабль. Внезапно я почувствовала неполадки в тросе, соединяющем меня с кораблём. Сообщила об этом инженеру. Обнаружилась линия обрыва внутренней части крепления. Через секунду я уже летела прочь. Помню, как голос Артёма скомандовал:
– Я сам пойду за ней!
Мгновение показалось вечностью. Но когда я увидела с моей стороны за корабельной переборкой его – забыла об опасности и перестала чувствовать время. И тогда я увидела взгляд Артёма… Он смотрел на меня иначе. Но дело было вовсе не в ситуации, в которой оба оказались. Я поняла, что он почувствовал тоже, что я восемь лет назад на поляне в городском парке… Звёзды же были совсем близко:
На капельках звёзд на просторах Вселенной Сплелись наши руки, разрушили стену Из ноты молчания, из скуки бренной. Мы рядом в ладонях у Звёздной Вселенной, И наш Млечный Путь вдаль зовёт вдохновенно.
Поэзия неба раскрыла нам очи, И мы, словно птицы, свободные очень. Лишь звёзды и космос вокруг – между нами Любовь на ладонях, в сердцах и на грани.
Не помню, что происходило в последующие секунды, но капитану Петрову удалось зафиксировать меня тросом, и мы вернулись на корабль. Переполох был невероятный. А вечером Артём постучал в мою каюту.
Я открыла, он стоял на пороге.
– Приветствую моего героя. – улыбнулась я. Но говорила совершенно серьёзно.
– Я должен был позволить тебе погибнуть?! А как же наша мечта? И не называй меня, пожалуйста, героем, это точно слишком.
– Хорошо. – улыбнулась я. – Проходи.
– Расскажи мне о своих ощущениях во время свободного парения.
– Как профессионал я, конечно, понимаю, что от меня нужно, но если быть честной, я просто жутко испугалась и ничего не соображала, а потом… – я замолчала, потому что это «потом» значило его появление.
– Что потом? – спросил Артём, но встретил мой взгляд и, кажется, понял, в чём дело. Он тоже замолчал. А после взял мою руку своей ладонью и, сказав:
– Я тебя люблю. – ушёл.
А я осталось наедине с этим.
Ночью были стихи и яркая вспышка за стеклом иллюминатора:
Твои руки ладонь согревали, После вспышка за тонким стеклом… Манят нас непроглядные дали, Но ответ прочла в сердце твоём.
Заметив эту странную вспышку, я связалась с инженером «Валенте», который той ночью дежурил на станции корабля:
– Алан, Вы, конечно, видели сейчас…
– Да, «Крон» уже анализирует полученную информацию.
«Крон» – портативный компьютер дальной мощности, измеряющий колебания. Такая сухая информация значится в техническом паспорте прибора. На самом же деле, «Крон» больше, чем простой прибор, Крон – наш маленький галактический помощник. Мы даже разговариваем с ним. Ну, старые романтики странные и сентиментальные.
Утром все на корабле обсуждали эту самую вспышку. Исследователь Антон Фролов, научный сотрудник станции «Валенте», довольно необычный парень со смелыми идеями, был близок к теории о внеземных цивилизациях.
Моей же внеземной цивилизацией был Артём Петров. Единственное, что меня интересовало в тот момент, это его вчерашнее признание. Но поговорить с ним мне помешал приятный сюрприз. Команда корабля «Валенте» решила отметить моё чудесное спасение и героический поступок капитана, в связи с чем, устроила небольшой утренник. Мы отметили произошедшее космической карамелью и криками «Салют!».
Позднее нам всё-таки удалось поговорить с Артёмом в капитанской рубке, куда я якобы отправилась с докладом о произошедшем:
– Разрешите… – постучавшись вошла я к капитану.
– Пилот Розовская… Проходите.
– Капитан.
– Ладно, Вероника, я веду себя глупо! – он вышел из-за своего кресла и, подойдя ко мне, обнял… – Когда вчера я подумал, что могу потерять тебя, моё сердце наконец смогло докричаться до моего разума, я одновременно почувствовал и понял, что ты – единственное ради чего я существую.
Моя «внеземная цивилизация» перестала быть таковой, а через месяц полёта мы с Артёмом поженились. В современном нам мире подобное допустимо. Наш путь на Антей продолжался. Космос раскрывал перед нами свои тайны, а мы с благодарностью принимали их. Так внезапно обнаружили «зеркальное отражение», из-за которого расстояние, измеренное нами прежде до Антея, на самом деле оказалось меньше. По этой причине путешествие до «звезды» сократилось во времени. И мы высадились на ней на пару месяцев раньше.
Антей из галактики Лирик называется звёздной планетой, потому что её озаряют крупные спирали звёзд, создавая подобие сияющего шара вокруг. Звёзды на Антее так близко, что, кажется, их можно коснуться рукой.
14 августа 2049 Земного года экипаж «Валенте» высадился на Антее и космонавты сделали первый шаг на его поверхность. Притяжение здесь меньше, чем на Земле, и это делает походку парящей. Как только экипаж ступил на поверхность Антея, научные сотрудники станции начали разворачивать исследовательскую аппаратуру для изучения звёздной планеты.
– Мы наконец можем коснуться звёзд, здесь они так близко, как никогда…
Антей
Мы коснулись руками звёзд, На ладонях твоих их свет, Что поэзию нам принёс, Свет идёт через много лет До Земли, и, быть может, он В эпицентре давно погас, Но лирический звёздный сон До сих пор вдохновляет нас. Шёпот струн по спирали вниз Увлекает нас в звездопад. Свет софитов во тьму кулис, И ликует вокруг толпа.
Экипаж «Валенте» начал заселение развёрнутого научного шара на Антее, внутри которого мы могли дышать генерируемым воздухом, получаемым из газообразной атмосферы снаружи. На поверхности же можно было передвигаться только в скафандрах. Но приборы фиксировали редкие вспышки кислородной активности, причины которой нам долго не удавалось объяснить. Грунт на Антее тоже сильно отличался от Земного, хотя, при взятии проб, в нём обнаружились, как и в атмосфере, элементы благоприятные для развития жизни.
Постепенно наш экипаж осваивался в новых условиях существования. Каждый день мы отправляли полученные данные в
Всё проходило в штатном режиме, близилось время моего возвращения на корабль. Внезапно я почувствовала неполадки в тросе, соединяющем меня с кораблём. Сообщила об этом инженеру. Обнаружилась линия обрыва внутренней части крепления. Через секунду я уже летела прочь. Помню, как голос Артёма скомандовал:
– Я сам пойду за ней!
Мгновение показалось вечностью. Но когда я увидела с моей стороны за корабельной переборкой его – забыла об опасности и перестала чувствовать время. И тогда я увидела взгляд Артёма… Он смотрел на меня иначе. Но дело было вовсе не в ситуации, в которой оба оказались. Я поняла, что он почувствовал тоже, что я восемь лет назад на поляне в городском парке… Звёзды же были совсем близко:
На капельках звёзд на просторах Вселенной Сплелись наши руки, разрушили стену Из ноты молчания, из скуки бренной. Мы рядом в ладонях у Звёздной Вселенной, И наш Млечный Путь вдаль зовёт вдохновенно.
Поэзия неба раскрыла нам очи, И мы, словно птицы, свободные очень. Лишь звёзды и космос вокруг – между нами Любовь на ладонях, в сердцах и на грани.
Не помню, что происходило в последующие секунды, но капитану Петрову удалось зафиксировать меня тросом, и мы вернулись на корабль. Переполох был невероятный. А вечером Артём постучал в мою каюту.
Я открыла, он стоял на пороге.
– Приветствую моего героя. – улыбнулась я. Но говорила совершенно серьёзно.
– Я должен был позволить тебе погибнуть?! А как же наша мечта? И не называй меня, пожалуйста, героем, это точно слишком.
– Хорошо. – улыбнулась я. – Проходи.
– Расскажи мне о своих ощущениях во время свободного парения.
– Как профессионал я, конечно, понимаю, что от меня нужно, но если быть честной, я просто жутко испугалась и ничего не соображала, а потом… – я замолчала, потому что это «потом» значило его появление.
– Что потом? – спросил Артём, но встретил мой взгляд и, кажется, понял, в чём дело. Он тоже замолчал. А после взял мою руку своей ладонью и, сказав:
– Я тебя люблю. – ушёл.
А я осталось наедине с этим.
Ночью были стихи и яркая вспышка за стеклом иллюминатора:
Твои руки ладонь согревали, После вспышка за тонким стеклом… Манят нас непроглядные дали, Но ответ прочла в сердце твоём.
Заметив эту странную вспышку, я связалась с инженером «Валенте», который той ночью дежурил на станции корабля:
– Алан, Вы, конечно, видели сейчас…
– Да, «Крон» уже анализирует полученную информацию.
«Крон» – портативный компьютер дальной мощности, измеряющий колебания. Такая сухая информация значится в техническом паспорте прибора. На самом же деле, «Крон» больше, чем простой прибор, Крон – наш маленький галактический помощник. Мы даже разговариваем с ним. Ну, старые романтики странные и сентиментальные.
Утром все на корабле обсуждали эту самую вспышку. Исследователь Антон Фролов, научный сотрудник станции «Валенте», довольно необычный парень со смелыми идеями, был близок к теории о внеземных цивилизациях.
Моей же внеземной цивилизацией был Артём Петров. Единственное, что меня интересовало в тот момент, это его вчерашнее признание. Но поговорить с ним мне помешал приятный сюрприз. Команда корабля «Валенте» решила отметить моё чудесное спасение и героический поступок капитана, в связи с чем, устроила небольшой утренник. Мы отметили произошедшее космической карамелью и криками «Салют!».
Позднее нам всё-таки удалось поговорить с Артёмом в капитанской рубке, куда я якобы отправилась с докладом о произошедшем:
– Разрешите… – постучавшись вошла я к капитану.
– Пилот Розовская… Проходите.
– Капитан.
– Ладно, Вероника, я веду себя глупо! – он вышел из-за своего кресла и, подойдя ко мне, обнял… – Когда вчера я подумал, что могу потерять тебя, моё сердце наконец смогло докричаться до моего разума, я одновременно почувствовал и понял, что ты – единственное ради чего я существую.
Моя «внеземная цивилизация» перестала быть таковой, а через месяц полёта мы с Артёмом поженились. В современном нам мире подобное допустимо. Наш путь на Антей продолжался. Космос раскрывал перед нами свои тайны, а мы с благодарностью принимали их. Так внезапно обнаружили «зеркальное отражение», из-за которого расстояние, измеренное нами прежде до Антея, на самом деле оказалось меньше. По этой причине путешествие до «звезды» сократилось во времени. И мы высадились на ней на пару месяцев раньше.
Антей из галактики Лирик называется звёздной планетой, потому что её озаряют крупные спирали звёзд, создавая подобие сияющего шара вокруг. Звёзды на Антее так близко, что, кажется, их можно коснуться рукой.
14 августа 2049 Земного года экипаж «Валенте» высадился на Антее и космонавты сделали первый шаг на его поверхность. Притяжение здесь меньше, чем на Земле, и это делает походку парящей. Как только экипаж ступил на поверхность Антея, научные сотрудники станции начали разворачивать исследовательскую аппаратуру для изучения звёздной планеты.
– Мы наконец можем коснуться звёзд, здесь они так близко, как никогда…
Антей
Мы коснулись руками звёзд, На ладонях твоих их свет, Что поэзию нам принёс, Свет идёт через много лет До Земли, и, быть может, он В эпицентре давно погас, Но лирический звёздный сон До сих пор вдохновляет нас. Шёпот струн по спирали вниз Увлекает нас в звездопад. Свет софитов во тьму кулис, И ликует вокруг толпа.
Экипаж «Валенте» начал заселение развёрнутого научного шара на Антее, внутри которого мы могли дышать генерируемым воздухом, получаемым из газообразной атмосферы снаружи. На поверхности же можно было передвигаться только в скафандрах. Но приборы фиксировали редкие вспышки кислородной активности, причины которой нам долго не удавалось объяснить. Грунт на Антее тоже сильно отличался от Земного, хотя, при взятии проб, в нём обнаружились, как и в атмосфере, элементы благоприятные для развития жизни.
Постепенно наш экипаж осваивался в новых условиях существования. Каждый день мы отправляли полученные данные в
