вином. И наступила оглушающая тишина.
— Все! — объявила нудук, вставая и отряхиваясь.
Жарк вставать не спешил. Поднялся на четвереньки, оглядывая окрестности. Небо быстро очищалось, сквозь уходящие на глазах пылевые облака уже проглядывало солнце.
— Вот! — заорал Жарк, указывая на крошечную фигурку внизу. — Там! Жива!
— Верблюдов туда, — приказала нудук.
Апольярд помог подняться Жарку.
— Господин Жарк, — спросил парень, отряхивая его одежду от песка, — вы меня правда здесь оставите?
— Я тут подумал, — произнес мужчина, не сводя глаз с фигурки внизу, — зови меня господин наставник. Зря что ли я с тобой мучаюсь. И да, начнешь дурить, оставлю. Не переживай, они людей уже давно не едят.
Поль побледнел. Вытер мокрый от пота лоб.
— Я же их не понимаю! — взмолился.
— Ничего. Научишься. У них простой язык.
— Но что я здесь есть буду? — лихорадочно принялся бормотать Поль. — Ни пирогов. Ни кренделей. Даже пряников нет. И по скалам этим ползать каждый день. А жара какая? Тело точно плавится.
— Не о том думаешь, — одернул его Жарк, — думай лучше, чем перед хозяином оправдываться станем за то, что опоили и дома оставили.
— Так ведь леди Анди сказала, что иначе его тут убьют. Мать эта очень ревнивая и потому путь в пески ему заказан.
— Ох, — Жарк почесал затылок, — так-то оно так, только любит он ее… страсть как. Достанется нам, что позволили ей жизнью рисковать. Ладно, придумаем что-нибудь. А пока, давай на верблюда. Едем встречать. И домой. Дерхи заждались поди.
— Девочка моя, — нудук обняла, крепко прижимая к себе, и Анди зашипела от боли. — Ох, прости, пески не отпускают без крови. Сильно досталось? — с тревогой спросила, отстраняясь нудук. Анди мотнула головой, мол, нормально. Жить будет. — Я, — начала было говорить, но нудук прижала палец к ее губам: — О том, что было между тобой и Матерью, останется здесь, в песках. Никому об этом знать не нужно. Конечно, усмехнулась про себя Анди. Зачем кому-то знать, сколько раз ее обозвали безмозглым куском навоза. Но она смогла отстоять своих детей — дерхов и своего мужчину. Мать смирилась с ее выбором, наказав, являться по первому зову. Но жить разрешила там, где Анди захочет. — Дочь принесешь показать, — потребовала, — а сына… Так и быть, оставь им. Ни сына, ни дочери у Анди пока не было, но когда появятся… Она даст им выбрать самим, за каким ветром идти.
— Как будто снег идет, — пробормотал Жарк, наслаждаясь полетом белых лепестков персиковых деревьев. Поднял ладонь. Поймал парочку. Залюбовался. — Диво-дивное, однако. Рядом на скамейку присел Орикс. С наслаждением вытянул ноги. Жарк глянул с неодобрением — одежда пропыленная, сам грязный, с дороги — опять по поручению хозяина куда-то мотался. Портит столь благостный вид. Наемник сунул руку за пазуху и достал оттуда персик. Чуть зеленоватый, но уже одуряюще пахнущий. — Тебе. Самый первый персик. Из Хайды. Там они уже спеть начали. Жарк глянул с подозрением — издевается? Но Орикс смотрел прямо, без издевки, а потом заявил, растягивая губы в улыбке: — Я жениться решил. — Да? — заинтересовался Жарк. Решился — взял подарок. Поднес к лицу. Вдохнул сладкий аромат. — И на ком? — спросил. — Так на тебе, — брякнул наемник, и Жарк задохнулся воздухом. Закашлялся. Орикс заботливо постучал его по спине. — Ты! — выдохнул Жарк, по стиснутым пальцам побежал персиковый сок. — Так и знал, что ты мне откажешь, — развел руками Орикс, в глазах прыгали смешинки, — так что я себе вдовушку присмотрел. Недалеко отсюда живет. Таверну держит. — Это ты у нее обедать пристрастился? — сощурился Жарк. — Ревнуешь? — наклонился к нему Орикс. — Тьфу на тебя! — сплюнул Жарк. Вскочил. Посмотрел на сплющенный персик. Зашвырнул со злостью в кусты и зашагал к дому. — На свадьбу только попробуй не прийти! — донеслось ему с хохотом в спину. Жарк зашипел. Вытер испачканную ладонь о штаны. — Женится он, — шагал он по саду, ворча себе под нос. — Он женится. Да, кто за такого пойдет? Нашел, небось, косую и кривую. А я? — и он замер на дорожке. — Красивый. Пусть не молод, но с достатком. Денег хозяин подарил — дом купить можно. И без семьи. Один. А некоторые, которые только и умеют, что дурно шутить, себе вдовушку нашли. Обошел ведь, засранец, — и Жарк выругался в сердцах. Ускорил шаг. Внесся на кухню. Остановился на пороге. Нашел взглядом повариху. Прошелся по столь знакомой и любимой фигуре. Вдохнул потрясающий аромат свежей сдобы и гаркнул так, что зазвенела посуда: — Выходи за меня! Конец. Апрель 2023 года
— Девочка моя, — нудук обняла, крепко прижимая к себе, и Анди зашипела от боли. — Ох, прости, пески не отпускают без крови. Сильно досталось? — с тревогой спросила, отстраняясь нудук. Анди мотнула головой, мол, нормально. Жить будет. — Я, — начала было говорить, но нудук прижала палец к ее губам: — О том, что было между тобой и Матерью, останется здесь, в песках. Никому об этом знать не нужно. Конечно, усмехнулась про себя Анди. Зачем кому-то знать, сколько раз ее обозвали безмозглым куском навоза. Но она смогла отстоять своих детей — дерхов и своего мужчину. Мать смирилась с ее выбором, наказав, являться по первому зову. Но жить разрешила там, где Анди захочет. — Дочь принесешь показать, — потребовала, — а сына… Так и быть, оставь им. Ни сына, ни дочери у Анди пока не было, но когда появятся… Она даст им выбрать самим, за каким ветром идти.
— Как будто снег идет, — пробормотал Жарк, наслаждаясь полетом белых лепестков персиковых деревьев. Поднял ладонь. Поймал парочку. Залюбовался. — Диво-дивное, однако. Рядом на скамейку присел Орикс. С наслаждением вытянул ноги. Жарк глянул с неодобрением — одежда пропыленная, сам грязный, с дороги — опять по поручению хозяина куда-то мотался. Портит столь благостный вид. Наемник сунул руку за пазуху и достал оттуда персик. Чуть зеленоватый, но уже одуряюще пахнущий. — Тебе. Самый первый персик. Из Хайды. Там они уже спеть начали. Жарк глянул с подозрением — издевается? Но Орикс смотрел прямо, без издевки, а потом заявил, растягивая губы в улыбке: — Я жениться решил. — Да? — заинтересовался Жарк. Решился — взял подарок. Поднес к лицу. Вдохнул сладкий аромат. — И на ком? — спросил. — Так на тебе, — брякнул наемник, и Жарк задохнулся воздухом. Закашлялся. Орикс заботливо постучал его по спине. — Ты! — выдохнул Жарк, по стиснутым пальцам побежал персиковый сок. — Так и знал, что ты мне откажешь, — развел руками Орикс, в глазах прыгали смешинки, — так что я себе вдовушку присмотрел. Недалеко отсюда живет. Таверну держит. — Это ты у нее обедать пристрастился? — сощурился Жарк. — Ревнуешь? — наклонился к нему Орикс. — Тьфу на тебя! — сплюнул Жарк. Вскочил. Посмотрел на сплющенный персик. Зашвырнул со злостью в кусты и зашагал к дому. — На свадьбу только попробуй не прийти! — донеслось ему с хохотом в спину. Жарк зашипел. Вытер испачканную ладонь о штаны. — Женится он, — шагал он по саду, ворча себе под нос. — Он женится. Да, кто за такого пойдет? Нашел, небось, косую и кривую. А я? — и он замер на дорожке. — Красивый. Пусть не молод, но с достатком. Денег хозяин подарил — дом купить можно. И без семьи. Один. А некоторые, которые только и умеют, что дурно шутить, себе вдовушку нашли. Обошел ведь, засранец, — и Жарк выругался в сердцах. Ускорил шаг. Внесся на кухню. Остановился на пороге. Нашел взглядом повариху. Прошелся по столь знакомой и любимой фигуре. Вдохнул потрясающий аромат свежей сдобы и гаркнул так, что зазвенела посуда: — Выходи за меня! Конец. Апрель 2023 года