Во-вторых, возможно, вы спросите, трагедия ли это? Конечно, да! Трагедия учёных, что создали арсенал мощнейших, доселе невиданных, разрушительных образцов вооружений, уничтожавших тысячи людей за минуты. Заключается она в том, что они передали его политикам и военным. Нет, я не виню их за создание этого оружия. Мне жаль их. Они создавали образцы взрывчатых веществ и компьютерных систем, чтобы помочь людям. А политики обернули их достижения в противоположную сторону. В своё время динамит, созданный Альфредом Нобелем, должен был помочь людям обходиться на подземных выработках без кирок и лопат. С подачи министров и генералов он превратился в оружие, способное уничтожать всё самое прекрасное, что есть в этом мире – жизнь. Тяжело учёному, когда его разработку, призванную помогать людям, спасать их, используют для того, чтобы уничтожать живое. Эта война стала первой в своём роде, где беспилотные летательные аппараты, роботизированные системы стали использоваться повсеместно. Они показали себя отличными спутниками танков и самолётов, способные прикрыть боевые машины, заставить противника обратить огонь на них. В будущем, предполагаю, связка танк – робот, истребитель или бомбардировщик – беспилотник, будут активно использоваться военными. Тактики придумают новые виды боевых порядков, способы взаимодействия роботов с живыми солдатами и т. д. А искусственный интеллект будет помогать генералам разрабатывать операции, и чем совершеннее он будет, тем блистательней будет победа. В будущем бомбы станут мощнее, танки крепче, самолёты быстрее, солдаты сильнее, роботы умнее. Эта война – первый шаг к тому будущему, что мы видели доселе исключительно в научно-фантастических фильмах. Хорошо это или плохо? Время покажет.
В-третьих, эта война поставила ребром вопрос о военных преступлениях. Вы можете хоть тысячу слов сказать про то, какие ваши солдаты святоши. Что они не убивают пленных, не бомбят мирных жителей. Практика показывает, что это глупый галдёж, враньё, и ничего более. Жестоко карать тех, кто совершает военные преступления сознательно и не судить, не ставить в один ряд с первыми тех, кто совершил проступок по ошибке, добросовестному заблуждению. В отношении военных должна действовать презумпция невиновности, законодательство должно чётко прописывать, кому и какие санкции должны последовать за тот или иной проступок. Необходима скрупулёзная, тщательная работа психологов, военных следователей, психиатров, прежде чем выносить решение по делу. Нельзя строго судить солдат, совершивших преступления, заведомо знавших, что они незаконные, по приказу вышестоящих чинов, если имела место быть дедовщина. Помните, что война – это стресс. Вы можете сколько угодно кидаться в простых военных обвинениями в убийстве детей. Но помните, что на их месте вы могли совершить ту же самую ошибку, или даже причинить вред куда больший, чем нанёс тот, кого вы обвиняете. Например, идёте вы по городу с взводом солдат. Впереди дом с подвалом. Оттуда выходит человек, держащий в руках нечто похожее на винтовку. Издалека вы не можете точно понять, что это. Что вы прикажете сделать бойцам? Учитывайте, что несёте за них ответственность. Они тоже хотят вернуться домой живыми. Я уверен, вы прикажете выстрелить по зданию из гранатомёта, дабы избежать потерь со своей стороны. А потом окажется, что это был слепой старик, что желал выйти из подвала и держал впереди себя трость, которую вы приняли за ружьё. Винили бы вы себя? Да? Не стоит. Любой командир на вашем месте поступил бы также, чтобы спасти бойцов. Добросовестное заблуждение не является преступлением. Что же касается радикальных сторонников каких-либо движений, в будущем любой армии мира нужно будет огородиться от подобных кадров. Технический прогресс не потерпит первобытной жестокости на основании политических и иных убеждений, вероисповедания