отзываются эти слова внутри.

— Заставив уйти? Думаешь, что вдали от тебя она будет счастлива?

— Да. Именно так.

— Тогда ты не прав. Потому что за любовь нужно сражаться!

— Я не… она найдет другого, ― сквозь зубы ответил, не сумев заставить себя солгать, ― того, кто сможет дать ей то, чего она заслуживает. Без меня ей будет лучше.

— А её мнение ты спросил? С чего мужчины вообще взяли, что имеют право принимать такие решения одни? А если она не хочет никого другого? Если ей нужен только ты? И она готова бороться, мириться, изменяться и менять? Об этом ты подумал? Ну, конечно же, нет! ― она рассерженно зарычала, а затем возвела глаза к потолку. ― Боже, мой брат самый настоящий осел!

— Закончила? ― спокойно спросил, пытаясь скрыть бурю, которая разыгрывалась внутри.

Элейн только открыла рот, чтобы ответить, но доктор О’Нил прервала её планы.

— Простите, если помешала, но будет лучше, если Элейн немного отдохнет, ― она мимолетно улыбнулась, вставая у монитора.

— Я отлично себя…

— Конечно, ― перебил сестру, заставляя её запнуться, ― так будет лучше.

Подошел к кровати и нежно коснулся губами её уже теплого лба.

— Помни о своем обещании. Я заберу тебя утром.

Их взгляды ненадолго скрестились, но я почти тут же отвел глаза и неторопливо, хотя и не слишком направился к двери.

Уже коснулся ручки, когда неожиданно услышал:

— Верни её. ― рука на мгновение замерла. ― Без Эбби твоя жизнь опустеет.

Прикрыл глаза.

Секунда. Две. Три.

Сглотнул и рефлекторно кивнул, понимая, что именно эту самую пустоту в данный момент ощущает сильнее всего остального.

— Да, ― озвучил свои мысли, а затем крепко сжал пальцами металл, ― но её ― наполнится. А большего мне и не нужно.

И сказав это, вышел за дверь.

1. Эбигейл

Прислонившись лбом к стеклу, смотрела на бескрайние воды Атлантики.

Я до сих пор не верила, что из окна своей квартиры теперь могу видеть океан.

Настоящий. Живой. Огромный.

Он простирался на многие―многие мили вдоль береговой линии, а затем уходил в закат, далеко―далеко отсюда.

Я смотрела на него уже так много раз, изучив, наверное, каждый оттенок каждой его капли, но у меня всё так же сильно, как и в первый раз, перехватывало дыхание.

«Солнечный штат» или «Штат солнечного сияния» ― именно так за тепло и яркие краски прозвали Флориду. И теперь именно этот вечнозеленый и цветущий полуостров был нашим домом.

По крайней мере, я очень пыталась считать его таковым.

Прикрыла глаза, всеми силами пытаясь отогнать от себя непрошенные воспоминания, но тщетно. Я скучала по Нью―Йорку. Очень сильно скучала. И не его улицы, дома или деревья, любимые и знакомые мне с детства, становились тому причиной, а люди.

Семья, которую я оставила за много тысяч миль позади.

Майк. Нелли. Пол. Элейн.

А ещё… ещё я оставила там того, кто каждый раз заставлял мой пульс замедлять свой ритм. Я старалась выкинуть Его образ из головы и навсегда изгнать из сердца. Но не смогла. Ведь разве человек имеет силы вырвать из земли стволистое дерево, прочно пустившее в глубину свои могучие, ветвистые корни? Разве я имею на это силы?

Сделав глубокий вдох, медленно открыла глаза, наблюдая за тем, как встает солнце. Я делала так каждое утро. Просыпалась в 5.30, ― потому что спать дольше просто не могла, ― принимала душ, а затем укутывалась в шерстяной плед, несмотря на то, что во Флориде было вечное лето, ― наверное, привычка, ― и с ногами забиралась на подоконник, удобно устраиваясь на мягких подушках.

Именно эти минуты были необходимы мне для того, чтобы просто жить дальше.

Двигаться вперед, несмотря ни на что.

Я просидела так до полного восхода, стараясь освободить мысли после очередной нелегкой ночи. После очередной практически бессонной ночи. А затем, уже почти на автомате спустилась вниз и, отложив в сторону плед, вышла в коридор.

Пройдя несколько шагов, немного помедлила и только услышав легкое, едва различимое сопение, не спеша приоткрыла дверь.

Тоненькая полоска света проникла в темную комнату, но я остановила её прежде, чем она тронула детское личико. Малышка сладко спала, слегка приоткрыв свой маленький ротик и раскинув руки на подушке, и её такой милый и невинный вид заставил губы невольно растянуться в улыбке.

Помимо мира вокруг: рассвета, заката, смеха людей… основные силы, а главное ― желание к жизни, давала эта маленькая девочка. Моя принцесса, в которой и был смысл всего того, что я делала день ото дня.

Именно в ней и ради неё. Благодаря ей я снова училась дышать.

Осторожно опустив колени на пол, коснулась ладонью её волос.

— Вставай, соня… уже пора.

— Ещё пять минуток… ― прошептала Адель, не открывая глаз.

— Знаю я ваши пять минуток, юная леди, ― уже громче заметила, выпрямляясь и с улыбкой направляясь к окну. ― Тебе только волю дай, и ты проспишь до самого обеда.

Распахнула шторы, позволяя солнечным лучам моментально заполнить комнату, а Адель ― поморщиться и взвизгнуть.

Развернулась на звук и заметила, что непоседа с головой забралась под одеяло, по всей видимости, собираясь валяться в постели и дальше. Обреченно, но всё ещё улыбаясь, выдохнула, а затем скрестила руки на груди.

Разбудить эту девчонку раньше десяти обычно стоило очень больших трудов, но зато вот в школу она потом неслась, как на самый настоящий праздник.

— Что ты делаешь?

— Хочу досмотреть сон, ― послышалось еле слышное детское бормотание, заставившее меня весело прикусить губу.

Я тихонько опустилась на корточки, наклонилась и легко приподняв краешек ткани, заглянула под него.

— Интересный? ― Адель кивнула. ― Очень―очень? ― снова кивок. ― И ты не вылезешь отсюда, пока его не досмотришь?

— Угу, ― прошептала девочка.

— И тебя абсолютно ничто не заставит изменить своего решения?

Короткое отрицательное качание головой.

— Ммм… хорошо, ― кивнула, а затем выпрямилась. ― Ты спи, а я сообщу всем, что ты решила никуда не ехать, и Форт…

Адель взвизгнула и резко сдернула с себя одеяло:

— …Лодердейл! ― в мгновение ока соскочила с кровати, а затем с растрепанными волосами и в розовой пижаме начала, словно вихрь, носиться по комнате.

Она старательно, но, однако, со скоростью самой настоящей молнии застелила свою постель, ― к слову сказать: обалдеть! ― затем достала из ящика всю необходимую одежду, которую надела на себя так быстро, как не надевала ещё никогда, и, схватив с прикроватного столика расческу, побежала в сторону двери.

Её батарейки слегка «выдохлись» лишь на мгновение, когда с горящим и требовательным взглядом, словно это