пик готов прорезать небеса. – Всё подходит к своему финалу.

- И тем не менее, это ты и твои братья разжигали в людях огонь тлена! – обвинил латник, показывая, что порождения инфернального огня нашёптывали роду людскому чёрные слова, возбуждавшие неистовые страсти, а целая свора «алых братьев» вела того, кто должен был стать спасителем сего мира к самой главной ошибке в истории, обрекшей всё население на смерть в огне очищения.

- Цикл должен быть исполнен, - с этими словами из небытия последовал голос и явилась фигура, похожая на женскую – осиная талия, её тело покрыто платьем цвета ночи, украшенным изысканной работы цветочным орнаментом, поверх которого туника, усеянная чёрными бриллиантами и сапфирами, голова покрыта широким капюшоном, а лик закрыт шарфом-палантином от которого исходит лёгкое благоухание.

Её пришествие не вызвало у латника радости, только лишь отторжение, что и выразил пронзительный обвинительный глас:

- Ты заявляешь, что выбрала нейтралитет и роль исполнителя, но твои деяния говорят об ином, - воин простёр руку и явил картину того как люди собирались вокруг женщины под полунощной вуалью и отдавали ей поклоны, как богу, верили ей и вверяли жизни, а в конце она просто выжимала их до дна, а души похищала в своё владение. – Ты ради потехи себе, ради удовлетворения свои бездонной гордыни губишь жизни, несёшь боль и разочарование. Ты всего лишь пытаешься стать для людей подобием бога, но не умея созидать – несёшь смерть, - после сих речей воин выпрямился и два сторонника мрака попятились назад.

- Я не иду нога в ногу с Тель-Имаатхати, - утвердила «женщина».

- Но дела твои говорят об ином, ибо ты сеешь смерть, ложь, - обвинил латник, прожигая их дух обвинительным взором.

- Пойми, брат, таковы устремления людей, - прильнула к нему «женщина» и показала на город, утопающий в крови и человека, что тянется к светочу. – Вот-вот свершиться очищение и это докажет нашу правоту. Так будет и со следующим родом народов земных.

Отведя взгляд от приспешников гибели, взор светлого рыцаря пал на девочку, которая всё ещё жмётся к углу. Он склоняется к ней и даёт увидеть себя. Один вид сияющего латника неведомым сиянием, исторгающим тепло и сладкий аромат чудным образом успокоил рыдающего ребёнка, ужас и оцепенение в глазах сменились отблеском надежды. Воин сделал шаг вперёд и обнял крыльями дитя, даруя ему покой и наслаждение умиротворением, медовый напев зазвучал с губ рыцаря, вселяя в душу ребёнка покой.

Одно мгновение, и он коснулся её души, по произволению Господина своего освободив её от уз плоти и бездыханное тело ребёнка упало на золотые перчатки воина, что вызвало гневливое шипение у красно-чёрного монстра.

- Она не попадёт в твои объятия, - прошептал в его сторону «светлый».

Лучше так, чем если бы её выдернуло очищение, превратив момент расставания с жизнью в мучительный миг, растянувшийся в болезненную вечность.

И пронзил небеса луч светлый, в один миг разрезав грань между миром инфернальным и материальным, в один миг дав все души на растерзания голодным чудовищам, жутким князьям потустороннего царства. Латник, взглянув наверх, расправил крылья и в мановении ока вознёсся над городом. Его очам предстала картина апокалипсиса – тысячи людей, а за пределами стен ещё миллионы рухнули на землю и взвыли неестественным, звериным и истошным голосом. Их тела скрутило и вывернуло, в глазах стала меркнуть жизнь и лишь отблеск света ещё напоминает о жизни в телах. Кожа стала медленно тлеть, сползать кусками чёрного пергамента. Миллионы людей в одну секунду превратились в пепел на могиле истории Пирийской империи, а их души – жатвой, пиром для инфернальных существ, воющих из эфирного поднебесья, голодной тьмой явившегося из распоротых небес.

- Свершилось, - прошептал чёрный воин. – И снова начнётся всё заново. Сколько лет пройдёт у новой цивилизации прежде чем её постигнет очищение? – издевательским вопросом закончил речь монстр в доспехах.

Ответом стала короткая фраза, сказанная по воле Великого Господина, заставившая адского воина шелохнуться.

- Это ваш последний триумф.

Акт 2

Спустя несколько тысяч лет. Остров к северу от Эндерала.

Холод и мороз, снег и лёд сковали места далёкого севера. Кусок суши в море, расположенный в пяти километрах от материка покрыт белой прохладной пеленой, на нём практически нет растительности, кроме нескольких голых кустарников. Посреди острова возвышается высокая одинокая тёмная гора, слегка припорошенная. Редкие руины из серого камня слегка опутывают её, говоря о славном прошлом сего места.

Казалось, что на этом ромбовидном скальном участке земли посреди океана, нет жизни. Но это всего лишь иллюзия, рождаемая от невнимательности, на что и был расчёт. В недрах горы тайное существование ведёт горсть людей, пришедших сюда с юга на хлипком корабле. Там, внутри скалы, скрытую жизнь ведёт тайный культ, которому бы не обрадовались в Эндерале, поскольку он нарушил один из главных религиозных законов храмовой ортодоксии: засомневался в божественности живых богов – Рождённых светом. Древние пирийские руины давнишней, для нынешнего мира неизвестно как сгинувшей, цивилизации внутри горы стали отличным местом для тех, кто бежал из страны и сейчас возносит молитвы в глубине храма.

Плавно горящие свечи отбрасывают слабый свет на пол небольшого помещения. Всё оно вырезано в скале и облицовано серыми плитами, лишено изыска, а отдаёт холодной грубостью. Посредине чуточку тлеет костерок, разбитый в небольшом каменном ложе и согревающий присутствующих. Тут стоит несколько человек, их лица и тела сокрыты под тёмной тканью туник с капюшонами. Только чуть видны шевелящиеся в молитве губы, и слышна тихая речь. В самом конце помещения возвышается небольшой каменный столп на котором поставлена жаровня с красными углями, а возле неё служит высокого роста человек, с перетянутой стихарём – лентой, покрытой письменами, мантии. Он поднял руку – худая белая кисть показалась из-под широкого рукава, которой он осенил присутствующих и раздались слова:

- Благослови вас Творец.

- Да будем имя Его благословенно и славимо! – в один голос ответили полдюжины собравшихся.

- А теперь прочтём книгу книг, дарованную Им тем, кто тут некогда собирался, - мужчина потянулся к толстенному фолианту, распахнул его, разнося шелест бумаги и басом возвестил слово. – Чтение Книги бытийности, о мире создания. «Прежде первого мира был Творец безначальный, пребывающий вовеки. Помыслил он и от любви избытка создал мир духа и мир земной. На тверди небесной,