- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (33) »
— Ты хочешь, чтобы я остановился? — Спросил я, борясь с желанием развернуть ее к себе лицом. Если бы я это сделал, я бы поцеловал ее, и тогда ситуация быстро бы обострилась. По крайней мере, так я мог доставить ей удовольствие, не боясь потерять контроль. — Скажи мне, Лара.
— Ронин, — выдохнула она, содрогнувшись, — не надо.
— Не надо? — Спросил я, высвобождая свою руку.
Она остановила меня, схватив за запястье.
— Не останавливайся. Чего бы ты ни захотел, я твоя.
— Это опасные слова, малышка Лара, — прорычал я, возбужденный больше, чем когда-либо за долгое время. — Блейк надерет мне задницу.
— Ему не нужно знать, что ты прикасался ко мне сегодня вечером.
Только сегодня вечером?
Должно быть, она почувствовала мой невысказанный вопрос.
— Одна ночь. Здесь только ты и я. Прикоснись ко мне, Ронин. Я хочу, чтобы ты заставил меня почувствовать себя живой.
Живым. Вот что она заставляла меня чувствовать. Как будто я был разрядом электричества по проводу, танцующим в волнах эйфории, которые скользили по моему телу. Лара была опьяняющей, как раскат грома, прекрасной, как удар молнии.
— Раздвинь бедра, — хрипло приказал я, наслаждаясь тем, что она подчинилась без колебаний.
Два пальца скользнули в ее щель, и я застонал, когда почувствовал ее влагу, покрывающую ее скользкий вход. Осторожно я ввел в нее оба пальца и начал медленно поглаживать их внутрь и наружу, тяжело дыша ей в ухо, чтобы она могла слышать, что она со мной делает.
— Ты такая мокрая, детка. Такая тугая. Ты пососешь мои пальцы, как хорошая девочка.
— Ронин, — выдохнула она, медленно покачивая бедрами в такт моим движениям и громко выдыхая.
— Как это ощущается? — Спросил я, поворачивая руку так, чтобы мой большой палец мог одновременно обводить ее клитор. — Чувствуешь, эту вязкую, маленькую струйку, вытекающую из твоей киски? Тебе это нравится, не так ли?
Что-то неразборчивое слетело с ее губ.
— Я тебя не слышу, детка. Ты должна сказать мне, — пробормотал я, медленно целуя ее в ушную раковину.
— Ронин, о… — выпалила она, слегка дернувшись, когда я увеличил давление и темп.
— Ты собираешься кончить? Намочишь эти трусики специально только для меня?
Она кивнула, и я лизнул ее в шею, не в силах удержаться от того, чтобы покачать бедрами в ответ.
Звуки, которые мы оба издавали, были настолько эротичными, что я был уверен, что кончу в штаны еще до того, как это закончится. Мы должны были осознавать, что нас окружает, тот факт, что Блейк может застукать нас или ее родители могут вернуться домой и обнаружить мою руку у нее в штанах. Блядь. Я все равно собирался сорвать их с нее и нырнуть в воду лицом вперед.
Момент между нами достиг своего пика, и она сильно дернулась, выкрикивая мое имя самыми сладкими губами. Ее бедра колыхались, когда она сжала мою руку и выплеснула свое удовольствие, откинувшись на мою грудь, когда я высвободил свою руку. Не в силах сопротивляться, я поднял пальцы и слизал с них сливки, полностью пристрастившись к ее вкусу в течение нескольких секунд.
— Черт возьми, детка. Ты такая красивая.
— Ты сделал это, — прошептала она, переводя дыхание.
— Заставил тебя почувствовать себя живой? — Спросил я, все еще в бреду от нашей связи.
— Да.
Она медленно повернулась, глядя мне в глаза с таким обожанием, что я почувствовал себя виноватым за то, что сделал. Я недостаточно хорошо все продумал. Она была так чертовски молода, и она была девственницей. Я связался с девушкой, которая, вероятно, даже до сих пор не получила своего первого настоящего поцелуя. Что, черт возьми, со мной не так?
— Тебя когда-нибудь целовали? — Спросил я, желая знать, насколько она была невинна.
Моргая, она смотрела вниз, пока я не поднял руку и не приподнял ее подбородок.
— В третьем классе.
К черту. Мою. Жизнь. Я так облажался прямо сейчас. Тот поцелуй в третьем классе был тем, который я подарил ей, когда она упала с велосипеда и ободрала коленку, плача, когда кровь выступила на поверхности ее светлой кожи.
— Ты когда-нибудь занималась сексом? Делала то, что мы только что сделали?
Ларами покачала головой, ее щеки все еще пылали от страсти. Мне не должен был понравиться ее ответ. И мне не следовало наклоняться, прижимаясь своими губами к ее губам, заявляя о чем-то еще, чего ни один другой парень никогда не брал у Ларами, но мой язык уже нежно касался уголка ее восхитительного маленького ротика.
Глядя в эти сверкающие голубые глаза, когда мы расставались, я осмелился желать для себя всего, что было у нее в первый раз, включая то, чего я не должен был желать больше всего на свете. Я хотел почувствовать, как ее девственные стенки сжимаются на моем члене, и мне нужно было быть тем, кто покажет ей, что спальня создана для наслаждения.
Больше всего я жаждал увидеть голодное, неприкрытое желание в ее глазах, и чтобы это длилось больше одной ночи. Она была младшей сестрой моего лучшего друга, я клялся оберегать ее, но я не смог уберечь ее от опасного монстра, который снова поцеловал ее, проникая глубже, опустошая сладкую пещеру ее рта, в то время как мое сердце бешено колотилось в груди.
Я жаждал Ларами, и не было никаких сомнений, что это станет моим падением.
Пролог часть вторая
— Что ты хочешь сделать? — Спросил я, уставившись на Блейка так, словно он сошел с ума. — Чертовы Скорпионы, это не шутка, братан. Мы говорили об этом. Это не наша сцена.
— Я знаю. — Он пожал плечами. — Выслушай меня. Мы обсудим это со Скорпионами и посмотрим, подходит ли нам этот клуб. Если нет, мы придерживаемся первоначального плана и обсуждаем его с Королевскими бастардами.
Мне это как-то не понравилось. Я слышал слишком много слухов о Скорпионах и их президенте Кислоте. Его брат Разр был еще хуже. Это был клуб, который имел дело со всеми незаконными организациями в штате Невада: покупкой и продажей оружия, распространением наркотиков, торговлей людьми. Черт, я слышал, они даже похищали девушек ради свежей киски в своем клубе. Кислота, Разр и остальные члены клуба не заботились о законе и не
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (33) »