раскаявшегося чиновника-взяточника», — подумал священник. Мать жила надеждой, что со временем дочери сделают операцию и её хромота не будет такой заметной.

— Скажу, милая, обязательно скажу. В каких грехах хочешь покаяться?

— Одноклассники не дружат со мной, и дети во дворе никогда не играли. Я на них зла не держу, но всё равно мне очень обидно, я же не виновата, что я не такая как все.

Отец Александр плакал душой за этого ребёнка.

«Неужели, сохранить свою чистоту возможно лишь рано познав, что такое страдание?» — размышлял священник, накрывая склонённую голову ребёнка епитрахилью. Жизнь и судьбы людей всё больше убеждали его, что горести и беды, боль и страдания посылаются людям не случайно.