действий встретил ребят новыми ужасающими картинами. Их глаза скользили по вездесущему хаосу, улавливая смерть и насилие. Если из далека бандиты казались не такими страшными, то сейчас ужаснее их не было никого на свете. Дикари оглядывались по сторонам в поиске новых жертв, а их движения выглядели слишком неестественно. Словно наркоманы, они дергались на любой шорох и замирали, прислушиваясь.

Мальчик сделал вздох и чуть не подавился собственной рвотой. Запах человеческой плоти пробрался в дыхательные пути и плотно застрял в его легких. Из носа и рта резким потоком вырвалось содержимое желудка.

Неподалеку горел костер. Вглядевшись в него, мальчик заметил чьи-то острые черты. Руки, ноги и тела людей валялись в небольшой кучке, где начинал бушевать огонь, танцуя смертельный танец на останках жителей. Запах горелой плоти разносился по округе. От него не спасало никакое укрытие.

Неприятели носились по лагерю, держа в руках острые тесаки и массивные топоры. Они подлетали к людям и безжалостно кромсали тела. Монстры отрубали конечности, головы или просто калечили своих жертв, позволяя ощутить безысходность. Все кричали и совсем не хотели умирать, но увы, другого варианта уже не было.

Ричи помрачнел, оглядывая лагерь в поисках безопасного пути до дома. Однако нападающие словно муравьи заполонили территорию. Они выходили из-за каждого угла. Их было слишком много.

Этот «самосуд» нельзя было остановить. Потери шли с обеих сторон, но убийцы выигрывали благодаря массе. Страх отблескивал в детских глазах, но инстинкт выжить засел глубоко в черепной коробке, и мальчик побежал в сторону домика, крепко держа руку сестры.

— Мы близко. — шептал Ричи с легкой улыбкой, повернувшись в пол оборота к Флоре.

Сестра натянула что-то похожее на улыбку, но было видно, как та проделывает это через силу. Мальчуган ускорил шаг, приметив позади смутное мельтешение. Но было поздно. Откуда не возьмись, выскочили двое высоких мужчин с топорами, испачканными чужой кровью. С острия лезвий соскальзывала красная жидкость, отчего Ричи испугался и побежал со всех ног.

Перепуганные дети мчались к родному дому. Он стоял недалеко и был вполне узнаваем по деревянной крыше с трубой из камня. На самом верху красовался металлический петух, который крутился от любых движений воздуха.

— Мы рядом. Еще немного. Еще совсем чуть-чуть. — кричал мальчик, задыхаясь от усталости и тупой боли в боку.

В центре чужаков практически не наблюдалось, но те все же продвигались в середину лагеря, убивая всех на своем пути. Они не думали никого щадить. Их жертвами становились мужчины, старики, инвалиды и даже женщины с детьми.

— Сектанты… — громко закричал стальной голос мужчины со стороны двора.

Дети выскочили на свободную поляну, где стоял крепкий высокий мужчина. Уверенность и сила таилась в его широких плечах, а взгляд был готов сразить наповал. Отец детей держал в руках длинную заточенную саблю и находился в боевой стойке, кричащей о способности дать отпор. Серебристое лезвие блеснуло в лучах солнца, а рука сжала рукоять до хруста.

Дети пробежали мимо родителя, улыбкой посылая отцу свою поддержку. Миловидная женщина с белоснежными локонами выскочила из раскрытой двери дома, держа в руках увесистый дробовик. С виду женщина выглядела милым одуванчиком, но внутри таился пылкий характер и уверенность в себе, чего порой не хватало другим. Они стояли на страже и не могли допустить нападения на Ричи и Флору.

— Мои дорогие. — дрогнул женский голос, и женщина обняла детей свободной рукой.

Спустя секунду она отпрянула и прикрыла ребят своим тонким телом, ограждая от опасности. Патроны быстрыми движениями отправились в ствол, после чего женщина заняла наиболее удобную стойку. На фоне нее даже муж казался маленьким мальчиком, и платье нисколько не портило угрожающего образа.

Сухой хлесткий выстрел раздался совсем близко, из-за чего зафонило в ушах. На этот раз дети не шелохнулись, ведь были со своими родителями. Пуля достигла своей цели и, сбив с ног неприятеля, уронила его на щебенку. Живот сектанта разлетелся в клочья, а на месте порезов появилась разорванная плоть.

Кишки вывалились наружу и теперь заливали почву алой кровью. Стрелявшая не смотрела на труп, ведь на подходе были другие враги. Она вновь зарядила оружие, приняла привычное положение и приготовилась к битве.

Второй бандит достался мужчине и полег от мощного удара, словно какая-то маленькая букашка. Острая сабля отсекла ему правую руку, спровоцировав крик ужаса, поражающий барабанные перепонки. Женщина пыталась прикрыть ладонью глаза детей, но оказалось поздно. Кровавое месиво отчетливо запечатлелось в их памяти. Их веки были опущены, а картинка четко стояла перед глазами.

Последовал второй удар. Круглая голова сорвалась с крепкой шеи и поскакала по брусчатке, разбрасывая капли крови по зеленой траве. Взрослый отскочил в сторону, ожидая троих прибывших врагов.

— Сектанты. — это слово въелось в голову Ричи и крутилось по кругу.

Трое накинулись с разных сторон. Женщина потратила два патрона, поразив двух противников, а третьего решила оставить мужу. Она вновь зарядила оружие и отстреливала других. Пули точно поражали цель, словно матери приходилось стрелять не в первый раз. Приходилось сражаться, спасая свою жизнь от орды мертвецов и бандитов.

Потом случилось непредвиденное. Тетива арбалета издала привычный для себя звук, и болт на большой скорости вошел в плечо девушки. Кусок металла с легкостью разорвал мягкую плоть и застрял в кости. Женщина согнулась и застонала, а ружье выпало из рук. Мальчик подхватил его в надежде защитить своих родных, но руки оказались слишком маленькими, а сам дробовик тяжелым. Женщина заметила тщетные попытки Ричи и дернула его к себе.

Мужчина повернулся к родным и заметил багровое пятно на плече жены. Из раны сочилась алая струйка и торчал фрагмент болта, а светлое платье пропитывалось кровью. Хрупкая рука женщины безвольно болталась.

— Прячь детей! — крикнул глава семейства, но не заметил приближения сектантов.

Совсем рядом раздался выстрел пистолета. Отец детей замер, широко раскрыл глаза. В последний раз он видел свою семью. В последний раз перед смертью. Его поразили в шею, а такие раны не лечатся.

Зачем-то мужчина улыбнулся и приоткрыл рот, выпуская поток алой крови, капли которой приземлялись на землю и пропитывали ее насквозь. Небесный цвет глаз наполнился безжизненными красками, наводя цепенящий ужас на родных. Отец упал на колени и совершенно не моргал. Он был еще жив и наблюдал заплаканное лицо жены, которая схватила детей и