Как можно, если его новый друг в беде? Ему нужно найти помощь во что бы то ни стало. И маму нужно быстрее спасти. Вдруг она прямо сейчас уже очнулась, а его рядом нет. Вот она напугается!

Опять что-то заныло в груди, протяжно выворачивая всего мальчика наизнанку.

— Сейчас, Кроха. Отдохну только немного.

И он остановился, немного согнувшись. Боль тянула вниз, призывала лечь прямо на снег, но Димка отчаянно боролся. Нужно всего лишь отдохнуть и идти дальше. Жизни его мамы и нового друга теперь зависят от него. А он справится, потому что сильный.

Мальчик вновь пошёл, правда, медленно, но пошёл ведь! Голова кружилась, и несколько раз приходилось закрывать глаза, чтобы не упасть. Он думал позвать кого-нибудь на помощь, но кто его услышит, когда вокруг стоит грохот от взрывов и канонада зениток?! Сейчас всем не до него. Мальчик вдруг почувствовал себя песчинкой, что носят из стороны в сторону приливные волны безразличного океана.

Теперь заболело так, что мальчик аж присел на колени и не мог разогнуться секунд тридцать. Лишь как боль немного отпустила его, Димка просунул руку за пазуху, туда, где болело, ниже, чем даже прижался к нему хомяк. И нащупал что-то липкое. Вынув ладонь, мальчик удивлённо смотрел на неё, пока пальцы не свело от холода. Она была красная!

Кровь.

Его ранило осколком!

И тут его сковало, да так, что Димка застонал. Коварная боль будто только этого и ждала, когда он увидит, до чего его довёл тот взрыв.

Но сдаваться нельзя. Он теперь был ответственен не только за себя, но и за маму, и за своего нового друга. А так нельзя. Если взял животное, то должен заботиться о нём! Во что бы то ни стало.

И он собрал всю свою волю в кулак. Сделал один шаг. Второй. Пока ноги вдруг предательски не дрогнули, и мальчик рухнул прямо в снег. При этом он всё равно выставил руку, чтобы не раздавить свой ценный груз.

— Прости, Кроха. Я устал, — одними губами прошептал малыш. — Сейчас, только дух переведу.

Мальчик перевернулся на спину. Боль немного утихла. Даже холод теперь был не таким невыносимым. Внутри Димка ощущал жар, что теперь, как казалось, согревал его изнутри. Была бы возможность, он бы скинул полушубок и остался так лежать в снегу. Но руки предательски отказывались слушаться. Так же, как и всё тело. Ну ничего — значит, он будет просто лежать…

А там, на небе, он видел свою маму. Она весело улыбалась ему, протягивала руки, будто стремилась обнять. Лицо её разгладилось от морщин и вновь стало тем красивым и молодым, каким он её всегда помнил.

А вот и папа. Он сейчас не хмурится. Как раз наоборот. Говорит ему что-то ободряющее. Наверное, чтобы глупыш не боялся. Теперь мальчик вспомнил. Мама чётко сказала ему, что он погиб в бою, как раз перед взрывом. И теперь они там, наверху. Оба ждут его.

Вот рядом с ними стоит старушка с тёплым взглядом и добрым лицом. Это та самая бабушка, которую он никогда не видел при жизни. Мама его мамы. У них ещё будет возможность познакомиться.

Там были ещё люди, и все они казались добрыми. Не было только немцев, которые пришли их убить. Тех, кто стрелял снарядами в их с мамой дом. И сотворил с ними такое.

Ему ещё многое хотелось сказать своему новому другу, но губы не слушались. Тогда мальчик проговорил эти слова про себя, надеясь, что Кроха его поймёт.

Про то, что хомяку нужно уходить. Пусть найдёт себе новый дом. Где-нибудь под обломками. Там будет теплее, чем на поверхности. Остерегаться следует только бездомных кошек и собак. И что-то про то, чтобы он не боялся. Страшного ничего нет. Нужно быть сильным. И тогда всё будет хорошо.

Вскоре пальцы мальчика обмякли, и хомяк почувствовал, что его уже никто не держит. Он побольше укутался в одежду своего спасителя, но тепла, которым тот его согревал, становилось всё меньше и меньше.

Тем не менее Кроха не стал убегать. Хомяк водил носом, немного выбравшись из-за пазухи. Нюхал округу. Она пахла пожаром. Всюду раздавался грохот, от которого животное вздрагивало и поглубже пряталось под одеждой. Здесь было спокойней и так было правильней.

Их потом так и нашли. Тушка хомяка примерзла к одежде мальчика, так что добрые люди вынуждены были положить их в наспех выкопанную могилу вместе. В то время всем было не до таких мелочей. Ведь шла страшная война.

Но Диме, как и его маме, и хомячку, даже немного повезло. Они не застали тот страшный голод, бесконечные налёты и обстрелы, которым подвергли фашисты его родину. Мальчик уже не увидел тех страданий, что прошёл советский народ за годы Великой Отечественной войны.