злобились на тяготы повседневного бытия. Они выражали предпочтение сытому рабскому существованию против голодной свободы пустыни. Неразвитость воображения тормозила их духовное совершенствование, закрывала душу перед внушаемыми Моше и Аароном резонами Господа, и чернь укреплялась в раздражении и недовольстве.

А теперь представим себе, каково это человеку сорок лет скитаться по пустыне, знать, что умрешь в ней, и при этом смириться с неисполненным обещанием, то есть так и не войти в землю, молоком и медом текущую? О, эта мысль слишком тяжела!

Моше и Аарон упорно пытались вселить в головы своей паствы утешительную идею — дескать, Ханаан непременно достанется следующему поколению. Не многие отцы по-настоящему пекутся о своих сынах. Только самые жертвенные из беглецов сжились с Божьей задумкой. Благодаря их подвижничеству, с тех древних времен чадолюбие вошло в кровь и плоть иудейскую.

Окидывая ретроспективным взглядом метаморфозы, случившиеся с иудеями от начала исхода до конца скитаний, мы можем отметить три случившихся переворота. Первый — из Египта в Синай. Второй — от Моше к Кораху. Третий — от Кораха к Моше.

Общее для всех трех переворотов состояло в том, что народ распадался на две неравные части. Большая часть — исполнители, малая часть — вдохновители. Каждый из переворотов приносил и выгоды, и ущербы. Львиная доля выгод доставалась вдохновителям, а остатки — исполнителям. Основное бремя ущербов несли на себе исполнители, и совсем немного перепадало вдохновителям.

Вполне возможно, что случившееся на заре истории распределение выгод и ущербов меж исполнителями и вдохновителями переворотов, послужило прецедентом, которому на протяжении веков следовало и поныне следует человечество. А прецедент, как известно, увековечивает принцип.