Гибель пилота

Глава I. Прибытие епископа

Из двери с табличкой «Аэроклуб Бастона. Управляющий» внезапно вышла молодая женщина в очках с роговой оправой. Ее лицо слегка покраснело, видимо, был какой-то неприятный разговор.

— Молодой человек, чего вы хотите? — резко, все еще не успокоившись, спросила она.

Мужчина средних лет, в сером костюме, стоявший в холле клуба заозирался, пытаясь понять, к кому обращается женщина, пока не понял, что он и есть тот человек, и спросил:

— Вы управляющий аэроклуба? 

— Я и управляющий, и секретарь. Все начальство в одном лице.

— Понятно. — Говоривший хоть и не был робок, но еще не оправился от удивления, вызванного тем, что женщина назвала его «молодым человеком», хотя была моложе его. — Дело в том, что я хочу научиться летать. — То есть, — неуверенно добавил он, — если я еще не слишком стар для этого.

Эта неуверенность резко контрастировала с его голосом, звучание которого явно свидетельствовало о большом ораторском опыте.

Девушка просияла:

— Не беспокойтесь! Мы обучим вас, даже если это убьет нас… или вас, — она принялась рыться в бумагах, которыми был завален стол, и нашла бланк. — Нам лучше побыстрее принять вас в члены клуба, пока у вас не сдали нервы и вы не передумали. Вы — подданный Британии? Это не требование для вступления в клуб, но если у вас иное гражданство, то мы не сможем получить субсидию на ваше обучение и поэтому возьмем бо́льшую плату.

— Я — австралиец.

Девушка встревоженно уставилось на него из-за очков.

— Надеюсь, вы не напиваетесь? Наш последний австралиец упился в стельку в тот день, когда ему предстояло летать в одиночку.

Пришелец с осуждением прокашлялся:

— Думаю, это маловероятно, чтобы я так поступил. Я — епископ из Кутамундры.^[1]

Девушка впервые выглядела сбитой с толку.

— Ну… мне… я хотела сказать: как странно! — Она оценивающе взглянула на него. — У вас вид епископа, теперь это заметно, и такой приятный голос священника. , — заметила она. — Но почему у вас нет той штуки на шее и чулок на ногах?

— Полагаю, вы имеете в виду воротник священника и епископские гетры. — Чопорным манерам епископа противоречил блеск его чистых, голубых глаз. — Сейчас я в отпуске. И, в любом случае, мы на периферии Содружества^[2] не так строги в отношении формальностей. Следуем духу времени, так сказать.

— Кстати, о времени. Мне нужно закрыть бар, ведь уже пробило три. Эти чертовы алкаши лишат меня лицензии, если только смогут. Кстати, простите мой язык. Епископы у нас не так-то часто появляются.

— Извините, если задерживаю вас…

— Ничего страшного! — решительно ответила девушка. — Я собираюсь получить вашу подпись, прежде чем оставлю вас!

Говоря, она быстро заполняла бланк, и теперь протянула его епископу. Он расписался и вынул чековую книжку.

— Как я вижу, вступительный взнос — две гинеи, плюс подписка — еще две. Итого, четыре. Кому я должен выписать чек?

— Мой дорогой старче, вступительный взнос это только для проклятых толстосумов. Выпишите две гинеи на счет «Бастон Аэро Лимитед».

— О, спасибо, — епископ заполнил и подписал чек.

Управляющая взглянула на подпись.

— «Эдвин Мэрриотт», — прочитала она. — Я думала, вы подпишитесь как Джордж Кентерберрийский, Артур Суонсийский или как-то так.

— Боюсь, что нет, — улыбнулся епископ. — Эдвин Кутамун­дрийский звучит как-то неважно, не так ли?

Она аккуратно сложила чек и сказала:

— Ну будем надеяться этот чек, в отличие от других, не будет деньгами выкинутыми на ветер. Нужно за это выпить по рюмочке, как вы, не против? Ой, я и забыла. Вы, наверное, не пьете. Знаете, уйдет какое-то время на то, чтобы привыкнуть к тому, что вы — епископ. Когда вы закончите обучение, представляю, как вы станете себя рекламировать: Сменил митру^[3] на летный шлем! — Класс!

От этих слов епископ заметно содрогнулся.

Девушка передала ему документы и сделала прогоняющий жест:

— Ступайте туда, на наш асфальтик и осмотритесь, может увидите что-нибудь летающее. Потом я к вам присоединюсь и познакомлю вас с вашим инструктором.

Не вполне понимая, что это за «асфальтик», епископ вышел в дверь перед ним и попал на забетонированную площадку. На свежем воздухе были расставлены столы и стулья, а справа от деревянного здания, из которого он вышел, находился мрачный ангар, в котором, видимо, и размещались самолеты. Очевидно, что впереди был аэродром — епископ видел, как по нему быстро несется самолет.

— Взлет, — удовлетворенно пробормотал он.

Позже к нему присоединилась управляющая, она выглядела еще сильнее покрасневшей и еще более растрепанной. Очевидно, таков был результат попытки закрыть бар.

— Лучше я сначала представлюсь, — энергично заметила она. — Сара Сакбот, но все зовут меня Салли.

— Приятно познакомиться, — вежливо ответил епископ.

— Ваше преосвященство? Простите, я не знаю, как титуловать епископа австралийской церкви.

— Лучше не титуловать. В Австралии лишь немногие из моей паствы делают это, и, когда я слышу такое обращение здесь, я чувствую себя не в своей тарелке. Я предпочитаю обращение «доктор Мэрриотт».^[4] Или, как члена клуба, зовите меня «Епископом», возможно, это как-то по-американски, но так мне привычней.

Епископ пристально взглянул на появившуюся возле них стройную фигуру в белом комбинезоне и летном шлеме. Та часть лица, которую мог видеть епископ, была очень привлекательна и смутно знакома, но он видел не достаточно и не мог узнать ее.

Слова Салли заставили девушку обернуться.

— Это, — сказала ей Салли, — наш новый член — епископ Кутамундры. Никаких шуточек на его счет — панибратства и всего такого: он и в самом деле епископ.

Салли улыбнулась доктору Мэрриотту:

— Думаю, вы узнали ее? Кремы для лица, знаете ли. Леди Лаура Вэнгард, королева красоты, — пользуется только Блэнк Скинфад, и так далее. Она зарабатывает кучу денег на рекламировании нашего аэроклуба, не правда ли, Лаура?

— Ну, почему ты всегда так беспокоишься о состоянии моего жалкого счета? — спросила леди Лаура.

— Затраты не оправдываются. Наличные лучше известности, — угрюмо ответила мисс Сакбот.

— Как верно! — леди Лаура улыбнулась епископу. — Ужасно рада знакомству. Это одна из глупых шуточек Салли, или вы и правда епископ?

— И правда, — ответил тот, чувствуя себя еще более неловко, чем прежде.

— Почему вы хотите научиться летать? Чтобы приблизиться к Богу?

— Дорогая, не святотатствуй, — одернула ее Салли.

— Лучше так, чем сквернословить, — ответила леди