конницы, начальника стражи, жрецов, зодчих, правителя дворца и других придворных. Гробницы целиком вырублены в скале и состоят обычно из двух комнат (реже из одной), к которым ведет длинный коридор. Стены этих помещений покрыты рельефами, на проходах высечены иероглифические надписи и коленопреклоненные фигуры владельца гробницы и его жены.

Надписи и рельефы доныне хранят ценнейшие сведения об Ахетатоне. Перед нами словно развертывается панорама жизни города. Стремясь увековечить себя и прославить свою деятельность, вельможи стремились показать на стенах гробниц все, чем они гордились, что считали наиболее примечательным и заслуживающим похвалы, — этапы блестящей карьеры, высокое положение, награды. До нас дошли разнообразные и яркие сцены, связанные с определенными событиями из жизни того или иного человека. Вот фараон в присутствии всего двора назначает верховным жрецом одного из своих приближенных Мерира, вот в такой же торжественной обстановке награждает за верную службу золотым ожерельем и ценными подарками зодчего Пареннефера, главного врача Пенту и других. Мы видим толпу придворных, согнувшихся в низких поклонах перед фараоном и царицей, видим бурно выражающих свою радость родственников награжденных. Вот фараон осматривает хозяйство храма бога Атона и хвалит верховного жреца, а вот поймали двух лазутчиков, и начальник стражи Маху их допрашивает.

Все это изображено на фоне реальной обстановки. Перед нами дворцы и храмы, построить которые поклялся фараон в надписях на пограничных стелах. Мы видим парадный балкон дворца, откуда фараон, его жена и дочери бросают награды стоящему внизу вельможе, видим внутренние помещения царского жилища — столовую с легкими колоннами, спальню, комнаты гарема. В другом эпизоде показан покрытый цветами и плодовыми деревьями спуск к реке, на волнах которой покачиваются царские ладьи. В большой повествовательной композиции посещения фараоном храма с одной стороны изображено здание дворца, откуда выехал кортеж, с другой — храм; у ворот жрецы встречают фараона, его семью и придворных; следуют сцены богослужения, причем центральную роль выполняет фараон, приносящий жертвы солнцу на высоком алтаре, в то время как царица и царевны бряцают систрами — инструментами с навешанными металлическими кружками, мелодично звенящими при умелом сотрясении.

Иногда показаны и те люди, чьи руки создавали город, украшали его, снабжали пищей, — ремесленники и скульпторы в их мастерских, земледельцы на жатве, пастухи, охраняющие стада, рыбаки, добывающие рыбу.

Можно часами «читать» эти увлекательные рассказы о жизни Ахетатона в XIV века до н. э.

В гробнице зодчего и военачальника Маи сохранилось восхваление города, в котором Ахетатон назван «великим и многолюбимым», — люди ликуют при виде его красот, он так прекрасен, что посмотреть на него — «подобно взгляду на небо».

Восхваление составляет часть одного из гимнов богу солнца Атону, высеченных на стенах гробниц. Эти тексты — интереснейшие источники для характеристики своеобразных религиозно-философских идей обитателей Ахетатона, и в первую очередь самого фараона; при этом они показывают высокую поэтическую одаренность их творцов. Эхнатона в них сравнивают с могучим Нилом и просят Атона даровать ему столько любви, сколько есть песчинок на берегу, чешуек у рыбы, волос у скота, такую долгую жизнь, чтобы ее годы равнялись длине берегов Нила, размерам моря, количеству гор, перьев у птиц, листьев у деревьев. Воспевая Атона как вечно сущее божество, его называют создателем лет, творцом месяцев, делающим дни, считающим часы, владыкой бесконечности.

Хотя, как мы увидим ниже, в гробницах Ахетатона почти никто не был погребен, они сохранили ценнейшие сведения о людях, живших тридцать пять веков назад в ныне исчезнувшем городе. Мы можем даже следить за успехами и неудачами владельцев гробниц, узнать их характеры и особенности поведения.

«Мой голос не возвышался в доме царя, и мой шаг не был широк во дворце», — говорит о себе начальник царской сокровищницы, один из главных зодчих Ахетатона Туту, и из этих двух строк отчетливо возникает фигура осторожного опытного царедворца, умело лавирующего в сложной обстановке придворного быта. В противоположность ему уверенно и гордо звучит голос виднейшего вельможи, начальника конницы Эйе, жена которого имела высокую честь быть кормилицей царицы Нефертити, а сам он, видимо, был родичем фараона с материнской стороны: «Я был хвалим своим владыкой… я был первым из вельмож, во главе людей… О, все, кто живет на земле, и всякое поколение, которое будет! Я свидетельствую, что я был хвалим за то, что я говорил, я был [награжден] за то, что я делал. Я был правдив на земле, восхваляя Атона живого!»

Стилистически рельефы гробниц неоднородны. В некоторых усыпальницах фигуры переданы с той же нарочитой заостренностью, как и на пограничных стелах. В других мы наблюдаем иную трактовку — мягкие очертания тел, подлинную жизненность портретных характеристик.

В рельефах гробниц поражает одна деталь: здесь нет никаких изображений божеств, кроме все того же солнца — Атона. Нет даже популярнейшего бога Осириса, загробного судьи душ, дарующего бессмертие праведным. Это, конечно, неслучайно: сразу же вспоминается, как царь подчеркивает в надписях на пограничных стелах, что Ахетатон основан на месте, «не принадлежащем никакому богу».

Все, что есть на стелах и в гробницах Ахетатона, настолько интересно, что путешественники и археологи давно облюбовали эту местность, которую называют эль-Амарной по имени жившего здесь арабского племени Бени Амран.

Еще в 1824 году англичанин Дж. Вилкинсон осмотрел некоторые усыпальницы. Отдельные рельефы из них были опубликованы по рисункам участников немецкой археологической экспедиции Р. Лепсиуса, побывавшей в Египте в 1842–1845 годах. Позже Амарну посещали многие египтологи, художники, путешественники. Однако все они ограничивались только изучением гробниц, хотя в самом начале XIX века еще сохранялись развалины города, можно было различить направление нескольких улиц, очертания храмов, дворца, домов. Участники экспедиции французского ученого Франсуа Шампольона, прославившегося дешифровкой египетских письмен, набросали общий план руин Ахетатона. Но спустя всего несколько десятилетий эти руины исчезли: жители соседнего городка брали отсюда камень для построек, торговцы древностями рылись в поисках предметов для продажи иностранцам, феллахи, как часто бывало в Египте, начисто уничтожили остатки жилищ, добывая для удобрения полей пропитанные минеральными солями пыль и почву.