приходят и вредители, и хищники. Коваленковы постоянно обследовали все соседние лесополосы, залежи, поля и насаждения. Так возник метод «упреждающего удара» паразитами по первым кладкам вредителей на обочинах и в лесополосах. Так выяснилось: в хозяйствах с разнообразным природным ландшафтом вдвое легче наладить биозащиту и добиться стабильности в агроценозах. И так была открыта огромная защитная роль насаждений сои.

Оказалось, на сое собирается в несколько раз больше хищников, чем на всех прочих культурах — больше 700 видов! Фактически, соевые поля и клинья, сами по себе — эффективный защитный метод. Метод агрономический, и подробнее о нём — в главе об агрометоде.

И, конечно, я не мог не задать свой вопрос: а что будет, если устроить идеальный ландшафт — и вообще ничего не защищать? И с облегчением расстался с очередной наивной крайностью.

Фауна не сидит на месте, как растения на одном поле. Она меняется, плывёт и летит — мигрирует, как наши агроценозы, ландшафты и погода. Мы меняем культуры и сорта, структуру и площади посевов, забрасываем поля в залежь, сажаем сады, вводим новые пестициды — и резко меняем ареалы обитания вредителей, а вслед за ними и хищников. Можно стабилизировать своё хозяйство, но что–то будет наползать от соседей. Можно уравновесить целый район, но кто–то всё равно прорвётся из других районов. Можно слишком расслабиться — и постепенно накопить критическую массу вредителя.

Да, в богатом ландшафте, несомненно, ситуация стабильнее и спокойнее: численность вредителей меньше, вспышки реже и намного мягче. Но совсем спокойно не будет никогда. Где–то недалеко обязательно растёт какая–то масса, и эта бомба ждёт своего часа. Одна тёплая зима, один ливень — и кто–то рванёт! Обычно это бывает раз в 7–10 лет, и часто по пикам Солнца.

Лет шесть назад миллион огромных, ярких гусениц бражников лавиной полз через шоссе на подсолнух и гречиху. Эти восхитительные бабочки несколько лет накапливались на соседней залежи — и теперь жаждали корма! Пока разобрались, они успели объесть край полей на полсотни метров вглубь. Несколькими годами раньше — вообще бедствие: кузнечики тучей накрыли половину Ставрополя. Они хрустели под колёсами, облепили фонари и стены домов, лезли в квартиры! Откуда взялись, почему?.. Американская белая бабочка вдруг накрывает целый район — и в одну неделю оголяет все деревья. Тут, конечно, поднимай вертолёты — бей точно и жёстко. А ведь всё это можно было увидеть и предсказать прошлой осенью!

Как–то, ещё в Таджикистане, вдруг поднялась буча областного масштаба: внезапно сгнил весь Кандак — знаменитый на всю Европу абрикос. Под деревьями — сплошной слой гнилых плодов. Власти готовы были превратить долину в озеро ядов! Но обратились к Коваленкову — его мнение тогда уже высоко ценили. Он поехал, посмотрел: абрикосовая толстоножка! Лет десять накапливала массу — и вот рванула. И никакой яд не поможет: вся популяция уже ушла на зимовку — в косточки. Выход был один: собрать все косточки — и сжечь. Представляете, насколько дико это звучало? К чести властей, они поверили и подняли народ. Собрали и сожгли 8000 тонн косточек! И толстоножка больше не появилась.

Симпатичный жук — шпанка красноголовая — в природе выедает яйца саранчи. И вот её в массе обнаруживают на огородах. Оказывается, она всеядна: выела саранчу — переходит на овощи. И, что характерно, уже устойчива ко многим ядам!

На винограде недавно появилась цикадка — и понемногу растёт. На томатах клопы медленно вытесняют совок. На подсолнух наступают саранчовые и милые бабочки — репейницы. Вишнёвая муха не так давно жила только на абрикосе, а теперь ест большинство косточковых.

Другая сторона вопроса: независимо от ландшафта, паразиты и хищники чаще всего запаздывают на неделю–две. Создав ландшафт, дачник может жить спокойно: его не огорчит даже пятая часть потерь. Для фермера сие неприемлемо: потери неоправданны, да и вредителя накапливать нельзя. Короче говоря, устойчивый ландшафт надо защищать! Но совсем по–другому.

Твоя профессия теперь — знаток своего агроценоза. Добился саморегуляции — занимайся её сохранением: постоянно отслеживай все главные виды. Каждую неделю знай, где что прилетело! Следи за своими: где мало — работай био, а где накопились — пожёстче. Поменял что–то в посевах — спровоцировал сдвиги в ценозе, будь особо бдителен. Следи за чужими: прогнозируй и упреждай атаки извне. Почаще интересуйся, что там нового у соседей. Брошенное поле рядом с хозяйством — глаз не спускай: возможны сюрпризы!

Почувствуйте разницу. Средство для поддержания войны — оружие. Средства для поддержания мира — осведомлённость, прогнозирование и профилактика.

Что делать?

Я неспроста писал о достижениях Коваленковых в прошедшем времени. Реформы-с! Ещё совсем недавно в России работала тысяча биолабораторий. Почти каждый тепличный комбинат сам защищался своими хищниками и микробами. Сейчас осталось с полсотни, да и те умирают. Службе защиты растений оставили одну функцию — мониторинг. Наблюдайте, ребята, и докладывайте — а мы уж закажем, купим и продадим. А если хищники нужны — хоть дома разводи! В общем, в марте 2007 я слышал, как Вячеславу Георгиевичу сообщили об упразднении его биолаборатории «за ненадобностью». Теперь они, видимо, станут «безлошадными», вольными учёными ВНИИ БЗР.

А я грешным делом и думаю: может, оно и к лучшему?.. Да простят они мою наивность! Ведь они, судя по всему — единственные, кто может обучить реальной защите наш южный регион. Последние из могикан. Вот это — в настоящем времени. Наталья Михайловна — ас мониторинга и анализа. Она легко видит яйца, которые в принципе считаются невидимыми. Она может не просто показать, насколько эффективен яд, но и сказать, с какой скоростью он будет терять эффект. Вячеслав Георгиевич — гениальный стратег и тактик комплексной защиты. Его схемы в три года сводят вредителей к безопасному уровню, одновременно восстанавливая равновесие в ценозах. Выпуская хищников когда и куда надо, он может сделать так, что главная масса некоторых вредителей даже на поле не попадёт!

Сейчас Коваленковых рвут на части, умоляют, зовут и на Кубань, и в Ростовскую область — а у них ни сил, ни времени: по всем полям — сами, все образцы и наблюдения — сами, все анализы — сами! Доверить некому — нигде этому не учат! Все наши учёные–практики, далеко обогнавшие традиции и вузы — заложники своих умений. Им некогда учить: у них тьма работы! Что же делать?.. А вот что. Если реальная защита для нас что–то значит, я вижу один выход: