2007

История про разговоры DCXCII

— Посоветуйтесь с портером. Или, на худой конец, с миллером.

— Ничего-ничего. Обращайтесь. Я знаю ещё много Жутких Тайн этого города.

— Русское — да. Там раньше было ещё что-то вроде 43-х. Скудеет и вырождается всё

— Нет, раньше, при Советской власти это делалось без всякой хирургии.

— При помощи силикатного клея и скрепок.

— Ты необразованность свою прилюдно не показывай. Я понимаю, ты с утра глаза залил, но не повод позориться-то.

— Его устами говорит мескалито, дьявол пейотистых прерий.

— Тут речь не об этом — язык должен подходить к задаче, как и сюжет — рецепты этого давно отрабатываются. В телевизионных сериалах (куда закачивают огромное количество денег) это всё прописано — но, повторяю, это вероятностная задача. Не все продюсеры, одним словом, дураки.

— Воистину так! Но я считаю все-таки, что только редкие мастера слова способны умять свой язык до уровня "как надо".

Извините, если кого обидел.

02 января 2007

История про разговоры DCXCIII

— Это что. Я искал пьесу Киршона "Чудесный сплав". Никто не удосужился отцифровать. Уроды, одно слово. Пришлось обойтись без цитаты.

— Хорошее название у пьесы.

— Там дело было в молодых учёных, что придумывают новый сплав. Но сами являются новым сплавом — новой общностью, многонациональным советским народом, и проч. и проч.

— А могла быть и про плотогонов.

— Ну, да — род "Оптимистической трагедии". "Кто ещё хочет пустить под воду комиссарское тело?»…

Извините, если кого обидел.

02 января 2007

История про разговоры DCXCIV

— Мёртвые сраму не имут.

— (Мрачно) Но они возвращаются. Ровно через год.

— Неа. Без Вицли-Пуцли — никак. И пеоны там?

— И пейотли.

— Пейтли кто-то быстрый и гадкий уже вставил. Напиться — это ведь быстро?

— Если умеючи — долго и сладко.

— За мной — выпивка. Медленная и сладкая.

— Так многие говорят.

— А делают так — ещё больше. Вы не мизантропируйте тут.

— Ну, пытать некоторые тоже учились долго и сладко (см. Джека нашего Дондона "Потерявший лицо").

— Нужно вам перечитать "Сердца трех". А вместо Томаса Ригана — взять Романо Абрамель. Лондона, Лондона!!!

— Отож!

Извините, если кого обидел.

02 января 2007

История про разговоры DCXCV

— Какие-такие жужжалки?

— Почитай сам. Это товарищи по партии лютуют.

— А что там? Ты третий раз за три дня меня просвещаешь. Впрочем, что за жужжалки в жопе — я не нашёл. Шендеровича — нашёл, а жужжалок — нет.

— Основатели партии "Свободная Россия" основали свой бизнес на торговле каким и то медицинскими жужжалками по принипу многоуровнего маркетинга (аля Гербалайф). Теперь, издеваясь над их партийным списком на выборе в Мосгордуму им припоминают по раз на дню эти жужжалки.

Ты, Владимир Сергеевич, мне мою третью супругу напоминаешь. Она тоже так любила меня подъебывать. Однажды сказала что никогда не видела обрезанного члена и попросила обьяснить чем он отличается от обычного. На десятой минуте обьяснения я понял что надо мной просто постебались.

— То есть ты кончил на десятой минуте?.. Прости, конечно, за вопрос — но ты сам заявился.

— Нет. Я с тех пор вообще не кончаю При встрече припомню-верну наезд.

— Писателя обидеть — что ребёнка ударить.

Извините, если кого обидел.

02 января 2007

История про разговоры DCXCVII

— А что это ты глаза с утра залил?

— Ну, во-первых, вместо того, чтобы заниматься делом я написал хороший рассказ. Это так бывает — делаешь одно, а у тебя, как у той работницы тульского самоварного завода, всё пулемёт получается, а не самовар. А ведь мог иначе? И вот, в самый неожиданный момент, ты начинаешь размазывать сопли по своей роже, а вот на бумаге никаких соплей не обнаруживаешь. На бумаге, а вернее, на экране, ты видишь текст, за который тебе не стыдно. И вот тебя трясёт ещё, и ты делаешь необязательные вещи, разговариваешь просто так, с кем-то… С тобой, например… Читаешь дурацкую почту.

— Вон, мне чудесное письмо пришло: "Привет! Давно от тебя никаких новостей не слышно что-то… Ты где вообще пропадаешь? Я тут файл приложил, давно хотел отправить но всё забывал. Там всё просто, откроешь сразу разберешься. Удачи!!!". Кто им тексты пишет — ума не приложу. Или вот: «Если ты не лох, пришли СМС на наш номер. Чем больше ты не лох, тем больше СМС пришли».

— А это уже не выйдет. Человеку всегда нужно что-то конкретное — тут он может прислать три СМС и махнуть рукой. Или забыть. Тысяча бумажных журавлей всё равно не помогла японской девочке.

— Она же вроде как не успела тысячу сложить.

— Тем более. Но там какая-то хитрая штука. Вроде и не самому можно. Оттого, потом весь мир потом сложил триста миллиардов журавликов и не знаю потом что с ними делал.

— И что? К алкоголю какое отношение?

— А во-вторых, у меня сегодня именины. «…Уподобился Еси купцу, ищущему доброго бисера, Славнодержавный Владимире, на высоте стола седя матери градов, Богоспасаемого Киева, испытуя же и посылая к царскому граду увидети православную веру, и обрёл сей бесценный бисер, Христа, избравшего тя, яко втораго Павла и отрясшего слепоту во святой купели, душевную вкупе и телесную, тем же празднуем твоё успение, люди твои суще, моли спастися державы твоя Российския Иерархом и множеству пасомых».

— Вопросов более не имею.

Извините, если кого обидел.

03 января 2007

История про кулинарный словарь

Пока вы жрёте день за днём, я вам расскажу про еду.

Я-то ем по ночам, и оттого — в одиночестве, размышляя о судьбах Мироздания…

Так вот — "Большой кулинарный словарь" Александра Дюма приходил к нам по частям: в конце девяностых его по частям печатали в переводе Галины Мирошниченко «Наука и жизнь», а вот теперь издали полностью — в переводе О. Е. Ивановой, Ю. Ю. Котовой, и Б. Б. Павлова — полностью и с аутентичными иллюстрациями.

Я нашёл там несколько опечаток, и думаю, что их больше — но было бы скотством придираться к книге размером и весом в два кирпича из-за опечаток. Все помнят про «Британскую энциклопудию».

Это настоящий памятник Дюма — последняя книга, умирающий писатель лежит где-то в Бретани и надиктовывает текст. Задумка, впрочем, была давняя — ещё со времён путешествия в Россию и прочих странствий, когда Дюма жевал по всей Европе. Огромный том был написан, опубликован после смерти, но популярностью не пользовался и самими французами без пропусков был издан, если я не ошибаюсь, в восьмидесятые годы прошлого века.