протестовать. Кажется, что он уже мертв, но у бабушки немалый опыт по этой части: она вытаскивает его из ручья, насухо вытирает и одевает. Выживет ли ребенок? На это воля Божья! Если умрет, значит, меньше несчастий выпадет на его долю. В стране с таким холодным климатом подобное испытание проводится из самых добрых побуждений – нельзя оставлять слабых и больных там, где медицинская помощь почти отсутствует. Смерть нескольких младенцев считается здесь меньшим злом, чем жизнь нескольких неизлечимых инвалидов.
После смерти брата мои занятия пришлось ускорить, потому что в семилетнем возрасте полагалось уже готовиться к карьере. Какой? А это уж как скажут астрологи. В Тибете любое решение – от покупки яка до выбора профессии – принимается по предсказанию астролога. Приближался такой момент и в моей жизни: как раз накануне моего семилетия мать собиралась устроить грандиозный прием и пригласить на него все высшее общество, чтобы выслушать предсказания астрологов. Моя мать была женщина выдающейся полноты, круглолицая и черноволосая. Тибетские женщины носят на голове специальные деревянные формы, через которые пропускают и укладывают волосы самым причудливым образом. Эти формы обычно покрывают лаком, инкрустируют полудрагоценными камнями – нефритом, кораллом; вообще эти изделия давно стали предметом очень тонкого искусства. Если женская прическа еще и блестит, смазанная маслом, то впечатление она производит очень яркое. Наши женщины любят платья самых веселых расцветок, с преобладанием красных, зеленых и желтых цветов. Однотонный передник с горизонтальной контрастирующей, но гармоничной по цвету лентой – почти постоянный атрибут их одежды. В левом ухе носится серьга, размеры которой зависят от положения в обществе. Мать принадлежала к семье из правительственных кругов и носила серьгу длиной более 15 сантиметров. Мы всегда были сторонниками полного равноправия мужчин и женщин. Но в управлении домашними делами моя мать пошла дальше – она не признавала никакого равенства. В своей стихии она пользовалась непререкаемым авторитетом, властью диктатора, – короче говоря, что хотела, то и делала. В суматохе и эмоциональном ажиотаже по поводу устройства приема она действительно чувствовала себя как рыба в воде. Надо было все организовать, всем распорядиться, предусмотреть все мелочи, придумать нечто такое, что бы «поразило» соседей. И ей все удавалось с блеском, поскольку частые поездки с отцом в Индию, Пекин и Шанхай порождали в ее голове массу экзотических идей, которых могло бы хватить не на одну жизнь! После того как была назначена дата приема, монахи принялись с особой тщательностью и радением выписывать приглашения на толстых, ручной работы, листах бумаги, предназначенных для важных сообщений. Размер каждого такого послания составлял 30 на 60 сантиметров, и скреплялось оно печатью отца семейства. Рядом с печатью отца мать ставила и свою – знак ее принадлежности к знатному роду. Была у них и общая печать, так что всего выставлялось три печати – приглашение представляло собой грандиозный документ. Я дрожал от страха при одной мысли, что оказался причиной таких больших событий. Я не мог в ту пору знать, что во всей этой затее моя роль была более чем скромной: на первый план выдвигалось Общественное Событие. Если бы мне сказали тогда, что прием поднимет престиж моих родителей, я бы все равно ничего не понял. И мне все равно было бы страшно. Для рассылки приглашений назначались специальные гонцы. Каждый гонец садился на чистокровного жеребца и брал в руки жезл, на конце которого был прикреплен пакет с изображением фамильного герба. Жезлы украшались лентами с написанными на них молитвами, и ленты развевались в воздухе во время езды. Когда наступил момент отправки гонцов, в нашем дворе началось светопреставление. Слуги охрипли от криков, лошади ржали, огромные черные доги лаяли. Выпив по последнему глотку тибетского пива, всадники шумно опустили кружки. Тут со скрипом открылись главные ворота, и вся кавалькада с дикими воплями устремилась вперед. У тибетских гонцов, несущих письменное послание, есть еще и устный вариант, причем содержание второго может существенно отличаться от содержания первого. В давние времена бандиты, устраивавшие засады на гонца, могли перехватить послание и, воспользовавшись им, совершить нападение на плохо защищенный дом или процессию. Поэтому возник обычай писать заведомо ложные послания, чтобы, в свою очередь, завлечь в западню разбойников. Обычай двойного послания сохранился до наших дней. Поэтому еще и сегодня письменное послание может отличаться от устного варианта, который в таком случае является единственно верным. В доме беготня, переделки, уборка! Стены вымыты и покрашены заново. Потолки выбелены. Паркетные полы натерты воском и так отполированы, что ходить по ним становится небезопасно. Алтари главных комнат отлакированы. Появилось большое количество новых масляных ламп – одни золотые, другие серебряные, но все надраены так, что не отличишь, из какого металла они сделаны. Мать и эконом, не ведая покоя, носятся по дому как угорелые, распоряжаются и распекают направо и налево всех, кто им попадается под руку. Слуги растерянно бегают, вид их жалок, они ничего не успевают сделать. У нас своих слуг больше пятидесяти, да еще наняли других по случаю приема. Никто не бездельничает, все работают с усердием. Даже двор вычищен, плиты так и сверкают, будто их только что доставили из каменоломни. Чтобы придать им праздничный вид, межплиточные стыки заполняют разноцветными материалами. Когда все было готово, мать собрала ошалевших слуг и приказала им нарядиться в чистейшие из чистых одежд. На кухнях царило еще большее оживление – предстояло наготовить огромное количество еды! Тибет представляет собой гигантский холодильник – пища, заготовленная впрок, долго не портится благодаря сухому и холодному климату. Даже при повышенных температурах съестные запасы в сухом воздухе не портятся. Поэтому мясо сохраняет свежесть в течение года, а зерно может храниться несколько столетий. Буддисты не убивают. Они употребляют в пищу мясо лишь тех животных, которые погибли в результате падения с горы либо убиты случайно. Наши житницы и кладовые всегда были набиты продуктами. В Тибете есть и профессия мясника, но ортодоксальные семьи не общаются с мясниками – это каста «неприкасаемых». Мать решила принять гостей столь же оригинально, сколь и роскошно. В частности, она задумала угостить их специально приготовленными цветками рододендрона. Еще за несколько недель до приема часть слуг верхом на лошадях отправилась
После смерти брата мои занятия пришлось ускорить, потому что в семилетнем возрасте полагалось уже готовиться к карьере. Какой? А это уж как скажут астрологи. В Тибете любое решение – от покупки яка до выбора профессии – принимается по предсказанию астролога. Приближался такой момент и в моей жизни: как раз накануне моего семилетия мать собиралась устроить грандиозный прием и пригласить на него все высшее общество, чтобы выслушать предсказания астрологов. Моя мать была женщина выдающейся полноты, круглолицая и черноволосая. Тибетские женщины носят на голове специальные деревянные формы, через которые пропускают и укладывают волосы самым причудливым образом. Эти формы обычно покрывают лаком, инкрустируют полудрагоценными камнями – нефритом, кораллом; вообще эти изделия давно стали предметом очень тонкого искусства. Если женская прическа еще и блестит, смазанная маслом, то впечатление она производит очень яркое. Наши женщины любят платья самых веселых расцветок, с преобладанием красных, зеленых и желтых цветов. Однотонный передник с горизонтальной контрастирующей, но гармоничной по цвету лентой – почти постоянный атрибут их одежды. В левом ухе носится серьга, размеры которой зависят от положения в обществе. Мать принадлежала к семье из правительственных кругов и носила серьгу длиной более 15 сантиметров. Мы всегда были сторонниками полного равноправия мужчин и женщин. Но в управлении домашними делами моя мать пошла дальше – она не признавала никакого равенства. В своей стихии она пользовалась непререкаемым авторитетом, властью диктатора, – короче говоря, что хотела, то и делала. В суматохе и эмоциональном ажиотаже по поводу устройства приема она действительно чувствовала себя как рыба в воде. Надо было все организовать, всем распорядиться, предусмотреть все мелочи, придумать нечто такое, что бы «поразило» соседей. И ей все удавалось с блеском, поскольку частые поездки с отцом в Индию, Пекин и Шанхай порождали в ее голове массу экзотических идей, которых могло бы хватить не на одну жизнь! После того как была назначена дата приема, монахи принялись с особой тщательностью и радением выписывать приглашения на толстых, ручной работы, листах бумаги, предназначенных для важных сообщений. Размер каждого такого послания составлял 30 на 60 сантиметров, и скреплялось оно печатью отца семейства. Рядом с печатью отца мать ставила и свою – знак ее принадлежности к знатному роду. Была у них и общая печать, так что всего выставлялось три печати – приглашение представляло собой грандиозный документ. Я дрожал от страха при одной мысли, что оказался причиной таких больших событий. Я не мог в ту пору знать, что во всей этой затее моя роль была более чем скромной: на первый план выдвигалось Общественное Событие. Если бы мне сказали тогда, что прием поднимет престиж моих родителей, я бы все равно ничего не понял. И мне все равно было бы страшно. Для рассылки приглашений назначались специальные гонцы. Каждый гонец садился на чистокровного жеребца и брал в руки жезл, на конце которого был прикреплен пакет с изображением фамильного герба. Жезлы украшались лентами с написанными на них молитвами, и ленты развевались в воздухе во время езды. Когда наступил момент отправки гонцов, в нашем дворе началось светопреставление. Слуги охрипли от криков, лошади ржали, огромные черные доги лаяли. Выпив по последнему глотку тибетского пива, всадники шумно опустили кружки. Тут со скрипом открылись главные ворота, и вся кавалькада с дикими воплями устремилась вперед. У тибетских гонцов, несущих письменное послание, есть еще и устный вариант, причем содержание второго может существенно отличаться от содержания первого. В давние времена бандиты, устраивавшие засады на гонца, могли перехватить послание и, воспользовавшись им, совершить нападение на плохо защищенный дом или процессию. Поэтому возник обычай писать заведомо ложные послания, чтобы, в свою очередь, завлечь в западню разбойников. Обычай двойного послания сохранился до наших дней. Поэтому еще и сегодня письменное послание может отличаться от устного варианта, который в таком случае является единственно верным. В доме беготня, переделки, уборка! Стены вымыты и покрашены заново. Потолки выбелены. Паркетные полы натерты воском и так отполированы, что ходить по ним становится небезопасно. Алтари главных комнат отлакированы. Появилось большое количество новых масляных ламп – одни золотые, другие серебряные, но все надраены так, что не отличишь, из какого металла они сделаны. Мать и эконом, не ведая покоя, носятся по дому как угорелые, распоряжаются и распекают направо и налево всех, кто им попадается под руку. Слуги растерянно бегают, вид их жалок, они ничего не успевают сделать. У нас своих слуг больше пятидесяти, да еще наняли других по случаю приема. Никто не бездельничает, все работают с усердием. Даже двор вычищен, плиты так и сверкают, будто их только что доставили из каменоломни. Чтобы придать им праздничный вид, межплиточные стыки заполняют разноцветными материалами. Когда все было готово, мать собрала ошалевших слуг и приказала им нарядиться в чистейшие из чистых одежд. На кухнях царило еще большее оживление – предстояло наготовить огромное количество еды! Тибет представляет собой гигантский холодильник – пища, заготовленная впрок, долго не портится благодаря сухому и холодному климату. Даже при повышенных температурах съестные запасы в сухом воздухе не портятся. Поэтому мясо сохраняет свежесть в течение года, а зерно может храниться несколько столетий. Буддисты не убивают. Они употребляют в пищу мясо лишь тех животных, которые погибли в результате падения с горы либо убиты случайно. Наши житницы и кладовые всегда были набиты продуктами. В Тибете есть и профессия мясника, но ортодоксальные семьи не общаются с мясниками – это каста «неприкасаемых». Мать решила принять гостей столь же оригинально, сколь и роскошно. В частности, она задумала угостить их специально приготовленными цветками рододендрона. Еще за несколько недель до приема часть слуг верхом на лошадях отправилась