организм начал циркулировать в два раза усиленное, по-своему пытаясь справиться с травмами. С одной стороны — это было очень хорошо, а вот с другой — довольно скверно, потому как процесс восстановления необходимо было направлять, иначе последствия могли стать плачевными, вплоть до выгорания ядра или же мгновенной смерти от разрыва органов. Придется ставить блок, чтобы усмирить разбушевавшуюся энергию внутри организма и затормозить процесс, двигая его мелкими шажками.

— Максим, ты так и не ответил на мой вопрос. Что там произошло?

— Ничего особенного. Подоспела помощь, но этот ублюдок все равно ушел, — я скрипнул зубами, — Не вышло завалить гада.

— Это он виноват в том, в каком состоянии я нахожусь. Илья медленно меня убивал, — глухо, с горечью, произнесла женщина, — А ведь я считала его другом.

— Да, — не стал подслащать пилюлю.

— Как тебе вообще удалось продержаться так долго против него? Это просто невозможно для студента твоего уровня.

— Так ведь я не один был, вы помогали.

— Не делай из меня дуру, Максим. Не хочешь, говорить, так и скажи.

— Секрет рода, — пробормотал я, радуясь, что есть такая прекрасная отмазка, — Давайте мы со всеми тайнами разберемся, когда вы будете лучше себя чувствовать. Между прочим, у вас, я так подозреваю, секретов не меньше, чем у меня. К примеру, вы прекрасно знакомы с Артемием.

— Встречались пару раз, — беззаботно отмахнулась Подольская, но я не купился на ее равнодушный вид.

— Ээ-э, нет, я тоже не идиот. Перед тем, как он ушел, вы сказали про какую-то информацию.

Покровская почти ничем не выдала своего волнения. Лишь в глубине глаз на секунду мелькнуло беспокойство.

— Артемий мой хороший знакомый вот и попросил устроить свою племянницу в академию. Не успела девочка приехать к вступительным экзаменам.

— Угу, пусть будет так. Я не настаиваю на честном ответе… Пока.

— Максим…

— Нет, мы закончили этот разговор на сегодня, — прервал я Стеллу Яковлевну, потому как свои выводы уже сделал, осталось только найти им подтверждения, но это не к спеху.

С самого начала мне показалось, что Подольская не принадлежит академии. Так бывает: смотришь на человека и понимаешь — он на своем месте, там, где должен быть. Здесь же, ничего подобного я не ощутил, наоборот, присутствие Стеллы Яковлевны в кабинете проректора вызывало диссонанс, словно ее тут не должно было быть. Весь ее вид кричал о принадлежности к государственным структурам. Сразу же подумал, что работать в учебном заведении женщина стала совсем недавно, скорее всего, после списания с предыдущей работы из-за травмы.

В целом, я оказался прав, хоть и допустил несколько незначительных ошибок в своих рассуждениях. Из сегодняшнего разговора Подольской с нюхачем, стало предельно ясно, что женщина до сих пор находилась на службе, даже не смотря на ее тяжелое состояние. В академии Стелла Яковлевна не просто преподавала, она шпионила. Вопрос лишь в том, что именно она пыталась выяснить и за кем наблюдала?

Интересно, ректор в курсе того, что происходит в его академии или же остается в неведении?

Если исходить из того, чем он сам занимался в прошлом, следует сделать вывод, что без его участия не обошлось.

Ладно, не буду пока забивать голову чужими заботами. Сейчас передо мной стоят совершенно другие задачи и проблемы, которые надо решить.

Зазвонил телефон, и я отвлекся.

— Да, хорошо, Семен Семенович. Будете минут через десять? Все, как и договаривались, — отключил связь и вновь повернулся к женщине, — Сейчас я буду передавать вам жизненную силу или как ее называет Семен Семенович — внутреннюю матрицу, а потом за дело возьмется Рабашский.

— Хорошо, — кивнула Стелла, — Погоди, это бред. Подобного делать никто не умеет.

Закатил глаза. Надоело слушать одно и тоже.

Огромная просьба: не забывайте ставить лайки, писать комменты, подписываться на автора (то бишь меня), чтобы быть в курсе последних событий. Ответная реакция всегда мотивирует писать быстрее.

Глава 2

— Я умею и точка. Дискуссии по этому поводу не будет. Единственное, хочу предупредить, что способ передачи очень необычен. Мне придется вас поцеловать.

Надо было видеть выражение лица Подольской, но в отличие от эскулапа, она оказалась молодцом, быстро справилась с эмоциями и не стала задавать лишних вопросов.

— Понимаю, что вы мой преподаватель, я — ваш студент, и профессиональная этика запрещает вступать в подобные отношения, но мы же с вами не роман собрались закрутить, а так сказать: для пользы дела… — Почему-то залепетал я, как малолетний подросток.

— А-ха-ха, — рассмеялась Подольская и вскинула подбородок, — Целуй.

Присел на кровать, наклонился и коснулся профессорских губ своими.

Подольская не стала разыгрывать недотрогу, впрочем, в ее возрасте это было бы смешно. Женщина со всем жаром ответила на поцелуй, заставляя мое сердце биться быстрее, а разум затуманиться похотью. Лишь на самом краю сознания мелькала здравая мысль, что я не имею права заходить слишком далеко. Во-первых, не было времени, скоро должен был появиться Рабашский, а во-вторых — более активные действия, чем поцелуй, могли произвести обратный эффект и повредить здоровью еще подверженного болезнью организма.

С трудом, но я сумел отстраниться.

Подольская с хищной улыбкой пантеры посмотрела на меня и сексуально облизнулась.

— Давно я не чувствовала себя настолько живой, — хрипотца в голосе женщины без всяких слов говорила о ее состоянии.

— Рад, что сумел помочь, — хмыкнул в ответ.

— Если мое лечение всегда будет происходить подобным образом, я готова поболеть подольше, — промурлыкала Стелла, но тут же скинула с себя романтический флер, — Спасибо, Максим.

— Всегда пожалуйста, — посмотрел на время и понял, что в очередной раз опаздываю, — До свидания. У меня еще сегодня куча дел.

Поднялся с постели, и послав женщине воздушный поцелуй, поспешил на выход.

— До завтра, — кивнула Подольская, устраиваясь удобнее на кровати.

Не успел открыть дверь комнаты, как столкнулся с Рабашским.

— Передаю Стеллу Яковлевну в ваши профессиональные руки. Лечитесь.

Нацепив на себя грозное выражение лица, направился в сторону кабинета, где здорово пропесочил воспитателя и его воспитанника, заявив, что если такое повториться еще раз, то Саврасов окажется на улице без средств к существованию, а Сережка в полиции, и спасать его оттуда никто не будет. Славке, пришедшему за компанию, тоже перепало.

— Да при чем здесь я? — шмыгнул носом двоюродный брат.

— А вот нечего подбивать друга на разные нехорошие дела. Выпороть бы вас обоих, да