остались в гостиной, где над Омутом продолжал стоять Аластор Грюм.

А где-то в башне Альбус Дамблдор созерцал крушение всех своих надежд, потому что артефакты демонстрировали ему тот факт, что душа Тома покинула этот мир. Возможно, это было связано с детьми, однако даже объявить Гарри новым Тёмным Лордом у него не получится — ему просто не поверят, а те, кто поверит, точно не выстоят против этого нового факультета. Оставалось только ждать и надеяться на Аластора.

* * *

Аластор Грюм в очередной раз вывалился из Омута, когда дети поднялись после дневного сна и приводили себя в порядок, готовясь к выходу. Он вывалился и упал, закашлявшись. Смотреть этот кошмар за один присест не получалось. Приходилось смотреть, потом глушить виски и снова смотреть.

Надо сказать, что на него почти никто не обращал внимания. Снаряжались дети, как на войну, выстраиваясь по курсам, пряча девочек в глубине построения… Старшие проверяли и помогали младшим, Гарри присматривал за всеми разом.

Приподнявшийся Аластор наблюдал сцену «боевая группа готовится к выходу». У старого аврора остро защемило сердце. Да, теперь он знал. Струсившие и заигравшиеся взрослые оставили детей один на один с врагом, с оборотнями, великанами, дементорами и Волдемортом. А перед этим… Грюму было стыдно смотреть в детские глаза. Но как Альбус мог! Как он посмел такое сотворить с детьми?!

— Декан, вы с нами? — поинтересовался Поттер и, когда Аластор кивнул, показал ему место позади строя.

— Ты издеваешься?

— Спереди вы будете мешать группам, если что.

— Понял, — Аластор действительно понял — он ещё не сработался с ними и может попасть под шальную «аваду», чего ему бы не хотелось.

Двери гостиной раскрылись, и дети начали выходить компактными группами, постоянно колдуя, причём половину заклинаний Аластор ещё не видел. Ничего, не они первые, не они последние… Второй и первый курс в полном составе отправился в библиотеку, третий — на улицу.

Юная Луна Лавгуд прижалась к Невиллу, привычно осматривая заднюю полусферу, пока они шли к библиотеке. Навстречу попались слизеринцы, которых обездвижили и отпустили, только когда все прошли. Со «слизнями» никто разговаривать не хотел, а бывшие слизеринцы шли сейчас вместе со всеми.

В библиотеке расселись тоже необычно — по периметру старшие, в центре младшие и девочки. Те, кто внутри, что-то пишут, те, кто снаружи, держат щиты. Аластор поначалу даже не понял, что они делают, пока не упёрся в плёнку кинетического щита. Мадам Пинс хотела возмутиться, но Грюм жестом показал, что всё нормально. Тяжело вздохнув, он вышел из библиотеки и пошёл по направлению к директорской башенке, борясь с острым желанием вырвать Альбусу бороду.

По дороге он встретил Минерву МакГонагалл, которая куда-то торопилась, но была остановлена Аластором. Он внимательно посмотрел ей в глаза, отчего женщина поёжилась.

— Минерва, моих не трогай.

— Почему?

— Ты себе не представляешь, что они пережили. Не трогай их.

— Хорошо, Аластор… надеюсь, однажды ты мне объяснишь.

* * *

Где-то, когда-то…

Мальчики и девочки, смотрящие друг другу глаза и клянущиеся быть рядом… Для кого-то ритуал побратимства стал магическим браком, других связал братскими узами. Десятки молодых людей, подростков стали после этого братьями, сёстрами, жёнами и мужьями. Огромная чаша с кровью их всех, долитая вином, шла по кругу, завершая древнейший ритуал. Завтра будет бой, так сказала Луна Лонгботтом, а она не ошибается, в отличие от Трелони. Скольких из них заберёт Смерть — этого никто не предскажет.

Вот они расходятся по комнатам и классам, чтобы побыть вместе с любимыми ещё эту ночь. Для многих — последнюю. Потом будет бой, кровь, шипение заклятий и боль ран. А сейчас есть только ночь и глаза любимых. Нежность и радость прикосновений. Великая сила любви, способная перевернуть горы и достичь звёзд. Здесь и сейчас они есть друг у друга. В происходящем нет животной похоти, а только океаны нежности. Ведь, возможно, это — в последний раз.

Нежно обнимает свою Луну Невилл, тихо плачет Луна, зная, что завтра их не станет. Но она никому ничего не скажет, потому что некому больше. Взрослые сильные маги забились в щели, оставив на растерзание Волдеморту их. Детей. «Кто, если не мы?»

Часть 3

Аластор уже приближался к горгулье, когда его догнали Фред и Джордж Уизли. Они держались настороженно, но были вдвоём, а не всем курсом в построении типа «свинья», что уже заинтересовало старого аврора.

— Декан, не надо…

— …туда в одиночестве, — сказали близнецы в своей обычной манере.

— Почему?

— Память сотрёт, — спокойно ответил один из близнецов. — У нас многие кое-чего вспомнили, когда нас поубивали.

— Предлагаете ходить со всем факультетом?

— Можем и втроём…

— Нет уж, подождёт Альбус, — сказал Аластор, разворачиваясь в обратную сторону с колотящимся сердцем и слепой яростью, которая поднималась из глубины души. — Пойду, лучше со Снейпом побеседую, а то будут трупы.

— Один труп.

— Но будет.

— Вот и не надо нам тут трупов, — заключил Грюм, отправляясь в подземелья.

Рыжие близнецы отправились следом, не особо спрашивая своего декана. Отношение к Снейпу было у них сложным, но, в отличие от Поттера, они вполне могли пережить присутствие зельевара без того, чтоб проклясть его повеселее, в конце концов зельевар не убивал директора в их присутствии. А учитывая отношение к директору…

В этот раз первое сентября выпало на пятницу, сегодня была суббота и занятий не было. Северус Снейп по такому поводу находился в кабинете и за стаканом коньяка размышлял об изменившемся Поттере. Точнее, о том, как себя вести, потому что такого он ещё не видел. Можно сказать, что зельевар испытывал когнитивный диссонанс из-за чувства опасности, которое буквально излучали перераспределившиеся дети.

В дверь постучали, после чего она распахнулась. На пороге стоял ненавистный Грюм. Северус крайне негативно относился к аврорату, а уж к Аластору и подавно, потому зельевар скривился, готовясь сказать что-то едкое, но сразу поймал беспалочковое «силенцио» и «инкарцеро», оставаясь в той же позе за столом.

— Снейп. У меня нет ни времени, ни желания слушать твои ядовитые комментарии. Я тебе скажу один раз и навсегда — если хочешь дожить до того момента, когда тебя сожрёт Нагайна, не трогай «ветеранов» и особенно Поттера. Дети тебя и так с трудом переносят. Кивни, если понял.

Северус медленно кивнул. Он находился в состоянии, близком к ярости, но говорить не мог, хотя очень хотел проклясть Грюма. На данный момент ему гораздо