слово «Картахена», Джеймс несколько секунд смотрел на этих двоих как на сумасшедших. Но затем мелькнула мысль: а почему бы и нет?

— Что и говорить, предприятие смелое. Рискованное, — сказал он, глядя на свою жену. — Я бы даже сказал — чрезмерно рискованное.

— Ну, Джек, ты же меня знаешь, — Галка весело улыбнулась. — Безнадёжных дел я не затеваю.

— Я не о том, — сказал Эшби. — Кто предложил такую идею? Ты, или Жозе?

— Я, — прямо сказал Дуарте. Ну, не умел он лавировать между рифов в словесных баталиях, что поделаешь. — Если Моргану удалось взять Маракайбо и Панаму, почему мы не можем взять Картахену? Я там жил четыре года, и знаю город.

— Подождём Билли, — Эшби хоть и не был капитаном, но его слово на совете значило немало. Всё-таки кадровый военный. — Если он явится с хорошим уловом, тогда можно будет о чём-то говорить. Если нет…

— …придумаем другой план, только и всего, — подмигнула ему Галка.

— Авантюристка, — усмехнулся Джеймс, когда Дуарте ушёл с квартердека. — С кем я связался?…

— Дорогой, ну должна же я сделать любимому мужу хоть какой-то подарок к годовщине свадьбы, — Галка поддержала его игру и весело рассмеялась.

Она смеялась, но на душе у неё было не так уж радостно, как хотелось бы. И Джеймс об этом знал.

Вообще-то, он был единственным человеком, кто знал о Галке если не всё, то всё существенное. Включая и истинную историю появления на необитаемом острове двоих русских. Она боялась недоразумений, но Эшби оказался человеком вполне практичного ума. Доказательство — мобильный телефон, из которого на последних крохах энергии Галка выжала максимум возможной информации — его вполне удовлетворило. После этого многое для него встало на свои места. Сразу нашли объяснение кое-какие странности. Жена, кроме всего прочего, рассказала ему вкратце историю будущих столетий — ту, которую знала. И тогда он выдвинул предположение, что она здесь объявилась вовсе не случайно, а очень даже целенаправленно. "Пусть так, — ответила тогда Галка. — Я не знаю, КТО это с нами сделал, и знать не хочу. Единственное, что меня действительно интересует — зачем. Я хотела бы разгадать эту загадку". "Не мне судить о намерениях Всевышнего, — ответил ей Джеймс. — Однако, я уверен, что если ты оказалась здесь не случайно, то рано или поздно возьмёшь нужный курс". С тех самых пор, когда ушла последняя тайна, разделявшая их, Галка могла доверять мужу безоглядно. Он и правда был надёжнее любого сейфа.

Утром следующего дня в Кайонскую бухту вошли два фрегата под французскими флагами. Один из них некогда носил имя «Саутгемптон», и считался при своих тридцати шести тяжёлых пушках гордостью британского военного флота. Но сейчас на его корме красовалось название «Амазонка», и украшал он собой не британский, а пиратский флот. Второй фрегат был чуток поменьше — всего «каких-то» тридцать два орудия. Вид имел немного потрёпанный, но вполне удовлетворительный. И ещё не переменил имя: на кормовом подзоре крупными буквами было написано «Рочестер». Видать, тоже недавно был гордостью британского флота.

— Англичанин, — не слишком довольно заметил Эшби, разглядывая трофей. — Это Билли перестарался, или ты дала ему такое указание?

Галка, жмурясь от солнечных бликов, тысячно дробившихся в мелкой зыби на поверхности бухты, улыбнулась.

— Прости, Джек, но я дала Билли указание брать любой подходящий корабль, какой попадётся по дороге, если на нём не будет французского флага, — сказала она. — В этот раз попался англичанин. Что, из-за одного фрегата Англия объявит войну Франции?

— Наверняка нет, но неприятностей теперь не оберёшься. После того, как мы немножко ограбили Моргана, а затем его немножко убили, отношения англичан и французов в Мэйне тоже немножко испортились.

— Да, я знаю. Недавно напали на Требютора, но ведь он не только отбился, а ещё и с призом пришёл.

— Тем более, — Эшби не был пессимистом. Он был реалистом, а это гораздо хуже. — Так ещё дождёмся, что Линч начнёт выдавать комиссии[Официальный документ, разрешающий нападать на корабли и наземные объекты противника. В отличие от каперского свидетельства, в комиссии чётко указывалось, против каких конкретно кораблей и объектов разрешается вести боевые действия. ] против кораблей под французскими флагами.

— Линч ещё не сошёл с ума, чтобы сделать такую глупость, — Галка знала и.о. губернатора Ямайки лишь заочно, но слышала, будто это человек умный. — Хотя, если в Европе кому-то вдруг приспичит подраться, мы в стороне тоже не останемся. А мне в самую последнюю очередь хотелось бы, чтобы сюда явился английский флот.

— Не знал, что ты настолько симпатизируешь Франции, дорогая.

— Франции? Чуток побольше, чем Англии с Испанией, — призналась Галка. — А как ещё я должна относится к стране, которая поставляет корабли во враждебный моей родине турецкий флот? Но д'Ожерон — чертовски умный человек. И если убедить его поучаствовать в нашей авантюре, то в выигрыше будут все. Кроме Испании.

— Признайся честно, Эли, — Эшби заглянул ей в глаза. — Д'Ожерон предлагал тебе патент капитана французского флота?

— Я отказалась.

— Ещё бы… И как его реакция?

— Он тоже меня понял, Джек, — негромко сказала Галка. — Мы — вольные птицы, а нас в мундир и в клетку.

— Думаю, предложение будет сделано ещё раз, и, боюсь, не самым любезным способом, — сказал Эшби. — Тебя могут поставить перед нелёгким выбором.

— А вот чтобы нас никто не ставил перед нелёгким выбором, — заговорщически подмигнула ему Галка, — придётся совершить дерзкий рейд. Такой, чтобы затмил даже Панаму.

— Пойдёшь к д'Ожерону?

— Сперва посмотрим, чего там приволок Билли…

…А Билли, давно пересевший с «Афины» на «Амазонку», действительно не мелочился. Пираты обычно не нападали на военные корабли, и «Рочестер» шёл из метрополии в Порт-Ройял один, без сопровождения. Но он не слишком удачно выбрал время для одиночного путешествия. Во-первых, после разнесшегося слуха о том, как Морган собирался «кинуть» своих союзников, и как они сами его грабанули на приличную сумму, отношения между английскими и французскими пиратами действительно слегка испортились. Во-вторых, французские пираты теперь время от времени пощипывали английских купцов, а английские платили тем, что щипали французских. В-третьих, сами пираты тоже пошли другие. Если раньше посудина в двадцать пушек у них считалась достойной адмирала, то сейчас им подавай тридцати- и даже сорокапушечные. Отсюда и результат: нападение средь бела дня на английский военный фрегат… Билли, как и его адмирал, без нужды никого не резал. Оставшихся в