юные мечты.

Потоптаны толпой злорадной

Надежд весенние цветы,

И длится ночь, черна, как прежде,

Всю землю мглою полоня, -

А всё же радостной надежде

Есть место в сердце у меня!

6 октября 1892

«Туман не редеет…»

Туман не редеет.

Молочною мглою закутана даль,

И на сердце веет

Печаль.

С заботой обычной,

Суровой нуждою влекомый к труду.

Дорогой привычной

Иду.

Бледна и сурова,

Столица гудит под туманною мглой.

Как моря седого

Прибой.

Из тьмы вырастая,

Мелькает и вновь уничтожиться в ней

Торопится стая

Теней.

«Какая тишина! Какою ленью дышит…»

Какая тишина! Какою ленью дышит

Дремотный сад!

Какою радостью беспечной пышет

Его закат!

Мой старый клен, ты прожил много,

Но что ты рассказать бы мог?

Спокойна и убога, -

Перед тобою сеть дорог.

Поник ты старыми ветвями

Над одинокою скамьей.

Весенними ночами

Ты слушал речи страсти молодой?

Видал ты здесь потайные свиданья?

Хранил ты на коре своей

Следы ножа — немые начертанья,

Понятные лишь ей?

Скучающий старик, едва ли

В твоей тени

Слова любви звучали,

Едва ли пролетали

Ликующие дни.

Вот сыплет ночь движением нескорым

Рой звезд на небе бледно-голубом,

И бледная луна над косогором

Взошла серпом.

Заснувшая беззвучно деревушка

Так ярко вся луной озарена,

Что каждая лачужка,

Как на столе красивая игрушка,

Мне в ней отчетливо видна.

Загадочные силы!

Когда взойдет над ними день?

Темнее сумрака могилы

Их обнимающая тень.

20, 24, 26 декабря 1892, 5 января 1893

Творчество

Темницы жизни покидая,

Душа возносится твоя

К дверям мечтательного рая.

В недостижимые края.

Встречают вечные виденья

Ее стремительный полет,

И ясный холод вдохновенья

Из грез кристаллы создает.

Когда ж, на землю возвращаясь,

Непостижимое тая,

Она проснется, погружаясь

В туманный воздух бытия, -

Небесный луч воспоминаний

Внезапно вспыхивает в ней

И злобный мрак людских страдании

Прорежет молнией своей.

3 февраля 1893

«Холодный ветерок осеннего рассвета…»

Холодный ветерок осеннего рассвета

Повеял на меня щемящею тоской.

Я в ранний час один на улице пустой.

В уме смятение, вопросы без ответа.

О, если бы душа была во мне согрета

Надеждой на ответ, могучей жаждой света!

Нет и желанья знать загадки роковой

Угрюмый смысл, почти разгаданный судьбой.

Текут события без цели и без смысла, -

Давно я так решил в озлобленном уме, -

Разъединенья ночь над весями повисла,

Бредем невесть куда, в немой и злобной тьме,

И тьмы не озарят науки строгой числа

Ни звучные хвалы в торжественном псалме.

21 февраля 1893

Лихо

Кто это возле меня засмеялся так тихо?

Лихо мое, одноглазое, дикое Лихо!

Лихо ко мне привязалось давно, с колыбели,

Лихо стояло и возле крестильной купели,

Лихо за мною идет неотступною тенью,

Лихо уложит меня и в могилу.

Лихо ужасное, враг и любви и забвенью,

Кто тебе дал эту силу?

Лихо ко мне прижимается, шепчет мне тихо:

«Я — бесталанное, всеми гонимое Лихо!

В чьем бы дому для себя уголок ни нашло я,

Всяк меня гонит, не зная минуты покоя.

Только тебе побороться со мной недосужно, -

Странно мечтая, стремишься ты к мукам.

Вот почему я с твоею душою так дружно,

Как отголосок со звуком».

30 декабря 1891, 26 января 1892, 2 апреля 1893

«Я слагал эти мерные звуки…»

Я слагал эти мерные звуки,

Чтобы голод души заглушить,

Чтоб сердечные вечные муки

В серебристых струях утопить,

Чтоб звучал, как напев соловьиный,

Твой чарующий голос, мечта,

Чтоб, спаленные долгой кручиной,

Улыбнулись хоть песней уста.

2 июля 1893

Противный сон

Наш кот сегодня видел

Ужасно скверный сон,

И с болью головною

Проснулся рано он.

Коту сегодня снился

Амбар такой большой, -

Там прежде были мыши, -

Но он стоял пустой:

Окрестные крестьяне

Муки не привезли,

И мыши с голодухи

Куда-то все ушли, -

И нет коту поживы.

Какой противный сон!

Расстроил чрезвычайно

Кота сегодня он.

7 сентября 1893

«В переулке одиноко…»

В переулке одиноко

Я иду. Прохожих нет.

Зажигается далёко

За туманом тихий свет.

Скучно всё вокруг и тёмно,

Всё как будто бы в бреду,

И в душе тоскливо, томно.

Я, понурившись, иду.

Утром ветер с моря веял,

Небо в тучи обложил,

Дождик лужицы насеял,

Сонный воздух обложил.

Что мне лужицы ночные!

Обходить их не хочу,

И порою в них босые

Ноги тихо омочу.

С каждым их холодным всплеском,

С каждым вздохом тёмных вод

Дальний свет призывным блеском,

Разгораяся, зовёт.

Но зачем? Вот я уж дома.

А куда же мне идти?

Неотвязная истома

Все запутала пути.

13 сентября 1893

«Безнадежным криком боли…»

Безнадежным криком боли

Я встречаю твой приход,

Новый год.

Так же будешь сеять доли

Ты, как старый твой собрат,

Наугад:

Так же к правде равнодушен,

Так же разуму не мил

И постыл,

Так же случаю послушен,

Ты по свету понесешь

Ту же ложь.

Так же сердце ты изранишь,

Так же разум истиранишь,

Как и тот,

Старый год,

Что последний день роняет

И бессильно умирает.

21 декабря 1893

«Грустная светит луна…»

Грустная светит луна,

Плещется тихо волна,

И над рекою туман.

Тяжко задумался лес.

Хочется сердцу чудес,

Грезится милый обман.

Чутко иду над рекой, -

Шатки мостки подо мной.

Вижу я мелкое дно,

Тень утонула в реке,

Город за мной вдалеке,

Возле — молчанье одно.

23 декабря 1893

«Истомный зной, но мне отрадна…»

Истомный зной, но мне отрадна

Лесная глушь и тишина.

Дыханье хвой впиваю жадно,

Как ток багряного вина.

Лесная тишь поет со мною

И краски жизни огневой

Смягчает лиловатой тьмою,

Как тучею перед грозой.

Но не люблю я возвращенья

В простор полей и в гомон сел,

Где волны тщетного волненья

Жизнь рассекает,