лестнице и несколько раз нажал кнопку звонка.
– Каким счастливым ветром занесло вас, Хосе? Мне показалось, что я ослышался, узнав ваш сигнал, – радостно приветствовал его смуглый старик-креол в прожженном халате. – Ведь, судя по газетам, вас уже нет в живых!
– Слухи о моей смерти сильно преувеличены.
– Да я собственными глазами читал!
Старик порылся в кармане висевшего на стене пиджака, вытащил записную книжку, достал из нее газетную вырезку и подал Реалю.
В заметке было написано:
«25 апреля одна из групп преступников, бежавших из замка Сан-Стефанио, была настигнута в горах. При перестрелке автомобиль беглецов сорвался в ущелье. Установлена гибель одного из организаторов побега – бывшего журналиста Хосе Реаля».На снимке изображались среди обломков автомашины изувеченные тела погибших. – Видите ли, в машине остался не я, а мой пиджак с документами. Если бы полиция внимательнее вгляделась, то она бы опознала в трупах своих конвоиров и шофера. Но я опровергать не буду. Пусть мое дело с дактилоскопическими отпечатками пальцев навсегда будет списано в архивы полиции. А сейчас покойнику хотелось бы позавтракать с вами. Реаль выложил на колченогий стол свои покупки. Пока хозяин разворачивал свертки, гость стал присматриваться к разнообразным склянкам, стоявшим где попало, чтобы использовать их вместо рюмок. Старик-креол вовремя перехватил его руку, готовую выплеснуть остатки какого-то реактива. Понюхав отобранный раствор, ученый сообщил: – Обыкновенный цианистый калий! Правда, слабый раствор… Хосе даже привскочил и осторожно отодвинул какую-то колбу, обнаруженную под ногами. А хозяин продолжал: – Здесь яды на все вкусы. Ну, вот эта посуда, пожалуй, подойдет. Он протянул два стаканчика явно лабораторного назначения. Смущенный гость, помня, что иной посуды здесь никогда не водилось, сказал: – А нельзя ли, уважаемый профессор, хоть предварительно обезвредить их чем-нибудь? – Не стоит, здесь была лишь соляная кислота! Жилье ученого, заставленное диковинными приборами, напоминало лабораторию средневекового алхимика. Старик был в привычной среде, но гость никак не мог здесь освоиться и чуть не уселся на каменную ступку с пестиком. – Садитесь-ка лучше в кресло, – предложил хозяин. Хосе уселся в покосившуюся развалину, из которой торчали пружины и жесткая морская трава. – Рассказывайте, – что снова привело вас сюда? Знаю, без причины не являетесь. Нехорошо забывать старых друзей, – сказал с укоризной креол. – Все дела, профессор, – оправдываясь, ответил Реаль и налил в стаканчики водки. – Ну-с, за ваше появление! – промолвил хозяин, беря стаканчик. – Мы с Фанни прочли о вашей гибели и, признаюсь, загрустили. Красавица Фанни, протяжно мяукнув, появилась из-под дивана и приветственно потерлась о ногу гостя. Это было второе живое существо в домике. Профессор, вспомнив что-то, поставил стаканчик на стол и потащил Реаля в дальний угол за полог. Там стоял прибор, похожий на старинный «волшебный фонарь», с конструкцией которого старик давно возился. – Отлично работает – похвастался он. – Вот посмотрите, ничего в этом векселе не замечаете? – Вексель как вексель, – ответил Реаль, повертев продолговатую бумажку. – А теперь взгляните! – сказал старик, вставив вексель в аппарат. – Вторичное свечение или люминесценция, – пояснил он. Хосе заметил, что тексты, напечатанные типографской краской и вписанные чернилами, светились по-разному, а первая цифра суммы сияла совершенно своеобразно. – Счет подделан! – сказал профессор. – Вписана двойка. Замечаете, цифры светятся по-иному? Подделка была выполнена искусно, но невидимые лучи разоблачили фальшь. – Вытравленная надпись, попав в поле действия ультрафиолетовых лучей, становится видимой, – продолжал объяснять старик. – Любой элемент испускает свечение, характерное исключительно для него. Представляете, какое значение имеют эти лучи? Они могут установить присутствие нефти в куске каменной породы, обнаруживают примеси… – Я читал, что в Советской России ультрафиолетовые лучи уже широко применяются в промышленности. Там на консервных заводах они даже сортируют рыбу… – Стоило упомянуть об этом, как меня попросили покинуть кафедру. Пропаганда! – с горечью заметил профессор. – Ничего, мы еще отпразднуем день вашего возвращения к студентам в настоящую науку, для народа! – Готов выпить за это. Они вернулись к столу и чокнулись. Старик отпил глоток вина и спросил: – Вы ведь, наверное, неспроста ко мне? Опять что-нибудь вроде смывания паспортных бланков? – Сегодня дело посложнее. Нужно знать: не было ли здесь что-либо написано? Профессор, взяв обрывок бумаги, осмотрел его, понюхал и понес к своему аппарату. Реаль устроился поудобнее в шатком кресле. Он помнил, что хозяин не переносил когда «вертятся под рукой», и поэтому терпеливо ждал результатов применения ультрафиолетовых лучей. Через четверть часа профессор подал ему несколько фотоотпечатков и сказал: – Записка написана раствором обыкновенной поваренной соли. Это не трудно установить по спектру свечения. Оригинальные чернила! – Откуда же, дорогой профессор, в застенках Централа взяться чернилам? А применить соль догадается не всякий, – ответил Реаль, со скрытым волнением читая записку.