вперед? – с улыбкой спросила Джен, словно бросая ему вызов.

– А ты и вправду умеешь кататься?

– Спрашиваешь! Когда я была еще маленькой, мы зимой после школы отправлялись на пожарный пруд за нашим домом и играли в хоккей. Я тогда запросто утирала носы мальчишкам.

– Боюсь, что со мной такой номер не пройдет.

Кальдер всего лишь пару раз становился на коньки, но он всегда верил в свои способности и не сомневался, что выиграет у нее.

– Ты так говоришь только потому, что я девушка?

– Хм-м…

Он почувствовал, что краснеет. Именно это он и имел в виду, хотя и не хотел признаваться.

– Не беспокойся, – усмехнулась Джен. – На сей раз я избавляю тебя от позора.

Дженнифер Тан была американкой китайского происхождения. Впрочем, о ее восточных корнях свидетельствовала лишь внешность, а не манера говорить. Проведя детство и юность в богатом предместье Нью-Йорка и получив ученую степень в одном из престижнейших университетов Бостона, она стала полноправным членом элиты Восточного побережья США.

– Знаешь, в чем беда этой страны? – произнесла Джен, отпив шампанского. – Здесь не бывает нормальной зимы. Вам, ребята, явно не хватает ясного морозного неба и настоящего снега вместо вашей отвратительной серой слякоти. Это так давит на психику, – закончила она, содрогнувшись всем телом.

– Ты к этому привыкнешь, – пообещал Кальдер.

– Пока это вгоняет меня во все более глубокую депрессию.

– Перестань. Лондон не так уж и плох.

– Конечно, нет, – улыбнулась Джен. – Мне, например, очень нравится моя работа. Впервые за долгое время мне по утрам не терпится прийти на службу.

– Я знал, что это будет для тебя несложно. Но мне кажется, что ты все же относишься к своему делу слишком легкомысленно. Погоди, скоро мы заставим тебя делать для нас настоящие деньги.

Джен посмотрела на Кальдера так, словно старалась определить, насколько правдивы его слова, но лицо босса ей ничего не сказало. Кальдер знал, что Джен умна и прекрасно схватывает скрытые пружины торговых сделок. Кальдер руководил группой операций с ценными бумагами в Лондонском отделении крупного американского инвестиционного банка «Блумфилд-Вайс». Его команда состояла из четырех человек, и он имел карт-бланш при операциях с ценными бумагами, действуя за счет банка. Кальдер слыл одним из самых успешных трейдеров и считался восходящей звездой, у него была репутация человека, готового идти на серьезный риск ради большой прибыли. Джен также обладала прекрасным потенциалом, но ей для больших успехов пока не хватало самого главного – уверенности в себе, поэтому Кальдер постоянно мягко и ненавязчиво ободрял ее. Она пришла в его группу в тот момент, когда ее вера в себя оказалась сильно подорванной. Кальдер был готов потратить несколько месяцев на то, чтобы определить, насколько велик урон и не является ли он невосполнимым. Если девушка не войдет в форму к лету, с ней придется расстаться. В течение года на рынке облигаций открывалось не так уж и много возможностей для крупной прибыли, и чтобы их не упустить, Кальдер нуждался в решительных трейдерах.

– О Боже! – простонала Джен. – Взгляни!

Кальдер оглянулся. За стоящим в нескольких футах от них столиком располагалась еще одна группа сотрудников «Блумфилд-Вайс». Коллеги тоже пили шампанское, которое разливал человек с копной черных кудрявых волос, бледным детским личиком и в изящных очках в тонкой оправе. Хотя во всей компании этот человек выглядел самым юным, боссом был именно он. Звали его Джастин Карр-Джонс.

– Не обращай внимания, – сказал Кальдер.

– Не могу, – ответила она. – Давай поищем другой столик.

– Свободных столов не осталась. Кроме того, ты не можешь позволить, чтобы Карр-Джонс тебя запугал.

Джен передвинула свой стул так, чтобы оказаться спиной к компании.

– Я просто не хочу быть с ним рядом, – объяснила она.

– Да, он дерьмо, – подавив раздражение, произнес Кальдер. – Но в банке «Блумфилд-Вайс» работает множество моральных уродов, и тебе надо учиться как-то уживаться с ними.

– Похоже на то, – протянула Джен и, отпив шампанского, спросила: – Тебя это не тревожит?

– Что именно?

– Что в фирме полно всякого дерьма?

– Нет, не очень, – немного поколебавшись, ответил Кальдер. Как-никак он был ее боссом, однако прекрасно понимал, что тон выдавал его подлинные чувства и Джен не могла этого не услышать.

– Думаю, что мне следовало этого ожидать, когда я поступала на работу, – заметила Джен. – Фирма «Блумфилд-Вайс» имеет репутацию брутального монстра.

– Не знаю, – отозвался Кальдер. – Фирма, конечно, славится своей агрессивной политикой, но там трудятся достойные люди, готовые на все ради своих коллег. – Джен одарила босса скептическим взглядом, но тот все же продолжил: – Или по крайней мере эти люди были таковыми. Впрочем, возможно, ты и права, – вздохнул он. – Все меняется. Иногда мне кажется, что подонков уже значительно больше.

– Подонков вроде Карр-Джонса?

– Да, таких, как он.

– Но разве это не повод спросить себя: «Что я здесь делаю?»

– Но такое положение далеко не везде, – покачал головой Кальдер, ощущая, что его план подбодрить Джен и дать стимул к работе терпит полный крах. – «Блумфилд-Вайс» по-прежнему остается лучшей фирмой на рынке облигаций. И лучшего места для обучения ремеслу трейдера тебе не найти.

Джен улыбнулась, но Кальдер понял, что убедить ее до конца ему не удалось.

Мэтт и Нильс, ребята из команды Кальдера, закончив дискуссию о перспективах «Манчестер юнайтед» в стартующем этим вечером очередном туре Лиги чемпионов, поставили бокалы на стол и удалились. Кальдер проверил бутылку: та оказалась пустой. Ему не хотелось менять теплый бар на холодную пустую квартиру, ставшую особенно холодной после того, как ее покинула Ники.

– Может, я закажу еще одну? – спросил он, подняв глаза на Джен.

Она кивнула, и сделала это, как показалось Кальдеру, с подлинным энтузиазмом. Хотя не исключено, что ей просто хотелось ублажить босса. Они открыли вторую бутылку и продолжили приятное времяпрепровождение.

Разливая остатки вина по бокалам, Кальдер вдруг почувствовал, что к столу кто-то подошел.

Он поднял глаза и увидел, что это был Карр-Джонс. Тот пил редко, но когда напивался, хмель очень быстро ударял ему в голову. Этот человек, обычно являясь примером сдержанности и самодисциплины, терял контроль над собой после пары бокалов.

– У тебя, похоже, был хороший денек, Зеро?

– Да. Неплохой, – ответил Кальдер, откликнувшись на прозвище, полученное им пару лет назад после особенно удачной операции по