состоянии это выдержать. — Пальцы Лины сжались от желания вцепиться в горло Райбурна.

— Как бы то ни было, резервов нет, — снисходительно произнес Райбурн. — Но банкротство — это не единственно возможный выход. На самом деле я предложил бы вариант номер пять — продать вашу сеть, ее ведь у вас хотели купить пару месяцев назад. Им нужны лишь ваша торговая марка и местоположение. Вот и продайте. У вас появится достаточно денег, чтобы выплатить долг и начать сначала под новым названием и в новом месте.

— Однако я потратила двадцать лет на то, чтобы выстроить сеть «Богиня вкуса», и у меня нет ни малейшего желания бросать ее.

Если бы Фрэнк Райбурн обладал хоть малой каплей интуиции, он бы давно заметил приближение бури в выразительных глазах Лины, хотя до слов дело еще не дошло.

Но Фрэнк Райбурн был человеком нечувствительным.

— Ну, я всего лишь предложил вам варианты, — Райбурн откинулся на спинку мягкого кресла и сложил руки на груди, посмотрев на Лину, как ему думалось, строгим отеческим взглядом. — Вы — босс, так что решать вам.

— Нет, вы ошибаетесь. — Голос Лины был спокойным, тихим, но за внешней мягкостью слышался звон стали. — Видите ли, я вам больше не босс. Вы уволены. Вы доказали свою полную некомпетентность в ведении моих дел, так же как и в выборе одежды. Мой юрист свяжется с вами. Я попрошу, чтобы и он тоже предложил вам несколько вариантов на выбор. Возможно, один из них поможет вам избежать судебного процесса. А теперь всего доброго, мистер Райбурн, и, как сказала бы моя милая, благословенная бабушка, io non mangio in questo merdai. Fongule e tuo сарга! — Лина встала, ладонью разгладила юбку и громко защелкнула замочек кожаного портфеля. — Ах, как это невежливо с моей стороны! Вы же не говорите по-итальянски. Пошел вон! Арриведерчи.

Лина развернулась и пошла через безупречно оформленный офис, зловеще подмигнув ошарашенной секретарше.

Глава 2

— Прислушивайся к интуиции, — напомнила она себе, ведя «БМВ» на сумасшедшей скорости и почти пролетая по эстакаде Пятьдесят первой скоростной дороги; она мчалась из делового района Талсы к модной Черри-стрит, где находилась ее пекарня.

Впредь она намеревалась слушаться внутреннего голоса. Она не будет настолько глупой, чтобы нанять еще одного служащего. О чем только она думала?

Лина вздохнула. Она вообще-то знала, о чем она тогда думала. Ей нужна была помощь. Денежная часть бизнеса никогда не была сильной стороной Лины. Этим всегда занимался отец, но три года назад они с мамой уехали к бабушке, в общину пенсионеров во Флориде. Отец был уверен, что Лина сама справится с финансовыми делами, и в прошлом году Лина не захотела признаться ему, что все-таки решилась взять бухгалтера. И вместо того чтобы спросить у отца совета, кого именно ей лучше нанять, она все испортила, поторопившись и выбрав Фрэнка Райбурна, мистера Ныне Уволенного Подлеца.

— Это как раз то, чего ты заслужила, позволив гордости взять верх, — пробормотала себе под нос Лина, поворачивая на Пятнадцатую улицу — улицу, которая через пару кварталов должна была влиться в Черри-стрит и в итоге привести Лину к ее самой прекрасной, невероятной, удивительной — и теперь полностью загубленной пекарне.

У Лины все оборвалось внутри. Должен, должен быть способ выплатить долг и сохранить старых служащих, а заодно торговую марку и место. Лина одной рукой крепко вцепилась в руль, а другой снова и снова дергала не слишком длинную прядь волос, наматывая ее на палец. Она не продаст свое имя. Она просто не может.

«Pani Del Goddess», или «Хлеб богини»… это звучало просто волшебно. Это название было неразрывно связано с самыми прекрасными воспоминаниями детства. «Pani Del Goddess» — это было то, что они с горячо любимой бабушкой создавали в скучные зимние дни, глядя в старый черно-белый телевизор и попивая душистый чай с медом.

— Каролина Франческа, ты печешь, как маленькая богиня!

Лина просто слышала, как доносится из детства голос бабушки, поощряющей ее экспериментировать с классическими рецептами древней страны, обожаемой Италии.

— Да, малышка, сначала изучи рецепт в том виде, как он записан, испробуй его, а уж потом начинай добавлять un poco — немножко того, немножко этого. Именно так ты создашь свой собственный хлеб.

И Лина создавала собственные рецепты — с талантом и жаром, поражавшими даже бабушку, прославленную кулинарку. И именно бабушка так хвасталась успехами внучки перед своими друзьями, что те стали просить Лину испечь «что-нибудь особенное» для них на праздники вроде дней рождения и разных годовщин. К тому времени как Лина закончила колледж, у нее уже было немало постоянных заказчиков, в основном пожилых вдов и вдовцов, весьма ценивших вкус и качество домашнего хлеба.

Когда бабушка предложила отправить Лину во Флоренцию, в знаменитую хлебопекарную школу «Апициус», Лина сразу начала строить планы воплощения своей мечты — мечты о собственной хлебопекарне. Ведь когда она была еще совсем маленькой, бабушка постоянно нашептывала ей, что хлебопечение и Италия навсегда в ее крови. И после окончания « Апициуса» Лина, приехав в Талсу, послушалась голосов детства. Лина привезла с собой маленький кусочек Италии, ее образ и ее романтику, вместе с поразительно широким ассортиментом сортов хлеба и кондитерских изделий. И снова ей помогла бабушка. Вместе они отыскали одно старое, никудышное здание прямо в центре богемного района Талсы, что именовался Черри-стрит. Они купили здание и постепенно превратили его в блистательный кусочек Флоренции.

Лина покачала головой и выключила радио. Нет, она не может позволить, чтобы «Хлеб богини» погиб. Это разобьет не только ее сердце; это смертельно ранит бабушку. А что будет с ее постоянными клиентами? Ведь кондитерская при пекарне давно стала любимым местом встреч для многих компаний; в основном это были местные оригиналы, знаменитости и отставные военные. Ее кондитерская была не просто кондитерской. Это был своего рода общественный клуб.

А что будет с Антоном и Долорес? Эти двое работали на Лину больше десяти лет. Конечно, Лина понимала — банально сказать, что эти люди для нее не просто служащие, но ведь это действительно так. Они стали ей родными, в особенности потому, что у нее не было детей.

Лина снова вздохнула, потом принюхалась. Несмотря на страх, преследовавший Лину, она улыбнулась. Дым, пахнущий сосной, проник в приоткрытые окна «БМВ». Лина как раз проезжала мимо «Сада Грумпи», маленького магазинчика, который стоял на самой границе района Черри-стрит. Как обычно, из труб этого домика, принадлежавшего милейшей леди по имени Шаун Грумпи, поднимались клубы дыма, насыщая