где с огнем борются пожарные. А поскольку людей не хватает, то он просто обязан послать меня к ним на помощь.

Мэри вздернула ресницы, и он смягчился. Она тут же плаксивым голосом начала жаловаться ему, что ни дядюшка, ни она не умеют водить такую сложную машину. Солгав дважды, она даже глазом не моргнула.

Как только мы отъехали, я спросил у нее:

— А как этот?

— Что, как этот?

— Тоже будто евнух?

— О, нет, нисколько. Очень приятный мужчина.

Этот ответ вызвал у меня досаду.

Старик запретил подъем в воздух и перелет через реку. Он сказал, что это бесполезно. Мы направились в Де-Мэйн. Вместо того чтобы припарковаться на платной стоянке не заезжая в город, мы уплатили пошлину, въехали в город и завершили свой путь у стереостанции Де-Мэйна. «Дядюшка Чарли» прорвался сквозь все кордоны прямо к директору. Он несколько раз солгал — или, вероятно, «Чарльз М. Каванах» на самом деле был влиятельной особой в системе Федеральной Связи.

Уже находясь в кабинете директора, он продолжал разыгрывать из себя крупного босса.

— Теперь, сэр, что это за чушь о фальшивом космическом корабле? Говорите честно, сэр! Ваша лицензия может зависеть от вашего ответа!

Директор был невысоким мужчиной с круглыми плечами, однако он совсем не казался испуганным. Скорее, он был просто раздосадован.

— Мы, как полагается, все полностью объяснили, — произнес он. — Мы стали жертвой розыгрыша. Виновник получил по заслугам. Еще вчера он уволен с работы.

— Вряд ли такой ответ может оказаться удовлетворительным, сэр! — загремел Чарльз М. Каванах.

Коротышка-директор — фамилия его была Барнес — пожал плечами.

— А что, вы ожидали иного? Мы что, должны были подвесить его за запястья?

Дядя Чарли сделал жест сигарой в его сторону.

— Предупреждаю вас, сэр. Со мной шутки плохи. Я не верю в то, что два деревенских увальня и один младший диктор могли провернуть всю эту нелегкую затею.

Она требовала немало денег, сэр. Да, денег! А теперь скажите мне, сэр, что вы…

Мэри сидела совсем рядом со столом Барнеса. Она сделала что-то со своей одеждой, что-то такое, что живо напомнило мне картину Гойи «Обнаженная маха». Так вот, Мэри подала какой-то знак Старику, опустив для этого большой палец вниз.

Барнес не должен был заметить этого. Все его внимание, казалось, было сосредоточено на Старике. И все же он его заметил. Повернувшись к Мэри, он внимательно посмотрел на нее. Лицо его стало мертвенно-бледным. Рука потянулась к одному из ящиков стола.

— Сэм, убей его! — взорвался Старик.

Я прожег ему ноги, и туловище директора безвольно упало на пол. Это был крайне неудачный выстрел. Я намеревался спалить ему живот.

Я сделал шаг вперед и ногой отшвырнул пистолет из все еще сжимавших его пальцев. Я уже собирался совершить «акт милосердия» — человек, обожженный таким образом, по сути дела уже мертвый, но чтобы умереть, требуется еще немало времени — однако Старик резко произнес:

— Не прикасайся к нему! Мэри, отойди в сторону!

Двигаясь боком, он подошел к телу, как кот, который обследует нечто неизвестное. Барнес испустил длинный вздох и затих. Старик осторожно ткнул его тростью.

— Босс, — сказал я. — Пора сматываться, не так ли?

Даже не удосужившись осмотреться, он ответил:

— Мы здесь в такой же безопасности, как и в любом другом месте. Это здание, возможно, кишит ими.

— Кем оно кишит?

— Откуда я знаю. Кишит тем, чем является он. — Старик показал на тело Барнеса. — И именно это я намерен выяснить.

Мэри издала сдавленный крик, будто поперхнувшись:

— Смотрите, он еще дышит!

Тело лежало лицом вниз. Спина под пиджаком ритмично вздымалась, как грудь при дыхании. Старик ткнул тростью в спину.

— Сэм, подойди-ка сюда.

Я повиновался.

— Сними с него пиджак, — велел он. — Только надень перчатки. И будь осторожен.

— Возможен подвох?

— Заткнись! Я же сказал, остерегайся!

У него, должно быть, было предчувствие, которое оказалось недалеко от истины. Мне кажется, что в мозгу Старика есть встроенный компьютер, который со всей логической необходимостью приходит к правильному заключению таким же образом, как палеонтолог реконструирует вымершее животное, исходя из одной кости.

Одев перчатки, я начал осторожно переворачивать труп, чтобы раздеть его. Спина продолжала подниматься и опускаться. И это мне очень не нравилось — это было противоестественно. Я прижал ладонь к лопаткам.

Спина человека состоит из костей и мышц. Здесь же она была мягкой и волнистой. Я тут же отдернул руку.

Не проронив ни слова, Мэри передала мне ножницы со стола Барнеса. Я взял их и разрезал пиджак директора. Под пиджаком на теле был еще тонкий свитер. Между ним и телом, от затылка до половины спины, было нечто, не бывшее человеческой плотью. Толщиной в несколько дюймов, оно придавало трупу несколько сгорбившийся вид.

И оно пульсировало.

Пока мы смотрели на него, оно медленно соскользнуло со спины в противоположную от нас сторону. Я вытянул руку, чтобы задрать свитер, но Старик резким ударом трости отвел мою руку. Затем он просунул трость под свитер и, закатав его, оголил туловище.

Мы увидели нечто серое, немного прозрачное, испещренное темным узором непонятной нам структуры, бесформенное, но оно вне всякого сомнения было живым. Пока мы наблюдали за ним, оно скатилось в углубление между грудью и плечом, заполнило его и осталось там, будучи не в состоянии двигаться дальше.

— Бедняга, — тихо произнес Старик.

— Что? Вот это?

— Нет… Барнес. Напомни мне, чтобы его посмертно наградили «Пурпурным Сердцем» после всего этого. Если, конечно, мы благополучно выберемся из этой передряги. — Старик выпрямился и заковылял по комнате, будто полностью забыв о штуковине, покоящейся возле плеча Барнеса.

Я встал немного поодаль и продолжал смотреть на нее с пистолетом наготове. Она не могла быстро передвигаться, в этом не было никакого сомнения. По всей вероятности, она не могла и летать. Но я ничего не знал о том, что она еще может и что не может делать. Подошла Мэри и прижалась своим плечом ко мне, как бы испытывая необходимость в чисто дружеской поддержке. Свободной рукой я обнял ее.

На приставном столике была навалена груда коробок вроде тех, в которых хранят стереофильмы. Старик взял одну из них, вытряс из нее бобины и забрал их с собой.

— Похоже, что это подойдет.

Он поставил коробку на пол поближе к этому мерзкому существу и стал подгонять его палкой, пытаясь настолько раздразнить его, чтобы оно вползло в коробку.

Вместо этого эта тварь медленно, то сжимаясь, то разбухая, словно комок слизи,