Кристова Анжела Васильевна
Заклинание Акарб или ошибка колдуна

ЛЕКАРСКАЯ ПРАКТИКА

Глава 1

Глава о женском счастье - был бы кто-то рядом!

Я посмотрела по сторонам. Кругом меня радовали глаз разнообразные цветы и зелень всевозможных оттенков. Мечта трудолюбивой идиотки: дом, сад, огород, клумба. Мне было не жаль столько сил убить на такую красоту! И рук не жаль! Как-то раньше я не знала, что мне будет приятен тяжелый физический труд!

Клумба.

На клумбу я сил не пожалела. Её сейчас и разглядывала, стоя во дворике собственного домика. Она, родимая, радовала глаз обилием ярких красок. Середина лета, теплынь! Не забывай рыхлить и поливать, и вот тебе результат - цветет и пахнет одуряющее, а вечером особенно! Пчелы, жуки зелёные, просто мухи со всего города..., мне иногда казалось, что к моей клумбе слетается всё крылатое население нашего городка! Птицы слетаются также, их как раз не красота привлекает, а насекомые. Для птиц у меня приготовлено чучело и куча длинных ярких ленточек, привязанных к плетёной изгороди, что окружает мой дом, мой двор и мой сад.

Чучело я на клумбу не поставила - страшное оно. Одетый в рванину некто странный и пузатый, стоял, прислоненный к изгороди, прибит гвоздями крепко, чтобы не унесли. Было чучело огромным, закрывало часть неба, если на него смотреть с крыльца дома, и что самое главное - видно сиё произведение больного воображения всем входящим и летящим...

Я назвала его Чучел. Так и обращалась каждое утро, как к одушевленному существу. А как иначе?! В каждом предмете интерьера есть частичка нас самих. Частичка бывает большой или маленькой, и она точно отрывок человеческой души. В этом я была уверена точно. Сама же сделала! Своими руками, между прочим, женскими.

Мужские руки призваны часто только рушить, ими не создавать можно, а в большинстве случаев только калечить, что в старом мире, что в этом, новом, в котором я с некоторых пор живу.

Ну ладно! На клумбу полюбовалась, пора в дом, практику открывать надо.

Утро.

Я работать люблю. Я не белоручка, я трудолюбивая идиотка в чужом мне мире, но в этом мире у меня уже есть свой дом. Это плюс! Причем большой! И в этом мире тоже!

Я взошла на невысокое крыльцо. Песочного цвета стены, с ярко красной черепичной крышей дом, с окнами на все четыре стороны света, сейчас, широко распахнутыми. Утренний воздух еще прохладен. Пускай проветрится мой дом.

Вздохнула глубоко, прикрыв глаза. Уловила слабый аромат близкого моря. Нюх у меня собачий. Я за версту чую человека, зверя или труп. Каждый пахнет по-особому. Двух одинаковых нет. У меня в этой жизни обострилось восприятие, как и нечеловеческая сила приросла горкой с верхом. Сила во мне звериная. Могу при желании стальной прут в крючок согнуть. Здоровьем создатель не обидел еще в той, прежней жизни, ну, а если говорить о нынешней...

Облик вот вернула человечий. Всё при мне осталось. Внешность - это первое, а для женщины часто и главное. Второе после внешности - это ум. Для большинства женщин главное первое, для меньшинства второе, а для некоторых важны оба качества. Это про меня сказано.

Посмотрела придирчивым взглядом на стены дома - с цветом я угадала. Мой домик один такой во всей округе. Кругом серые, мрачные средневековые постройки. Стены городские выложены из серого камня, которого тут полно. Под ногами валяется, людям неудобно ходить, лошадям неудобно скакать. Одним козам удобно - трудно горных козлов поймать в нашем крае, а край наш горный, а еще рядом синее море - теплое, доброе, мягкое.

Так вот..., о козлах:

Этих козлов и коз, куда без них? в округе очень много. Так же много, как и камней.

А всё и надо, что оштукатурить каменные стены глиной с добавлением извести и к смеси добавить краску. Я добавила желтую. Результат? А результат сейчас радовал мой глаз, и притягивал взгляды соседей. Завистливые взгляды, так как я рецепт смеси им не озвучиваю.

Мой дом! Дом у моря! Подарок благодетеля! Работодателя и просто хорошего мужика.

Взялась рукой за шнурок. На конце шнурка привязан маленький колокольчик. Дернула шнурок. Раздалась еле слышимая серебряная трель. Пора на работу. Я лекарь с лицензией.

Лечила я всех - от диких козлов до магов: лошадей, коров и их хозяев. На заднем дворе оборудовала небольшой лазарет для братьев меньших, а в моём домике две комнаты были перестроены под палаты - направо девочки, налево мальчики. Общий коридор и общий санузел - не разгуляешься. Я смотрела в оба глаза. Ночью палаты запирались на ключ, своим пациентам я на ночь выдавала ночные горшки. Есть правда окна, но таких случаев, чтобы кто-то в окно..., в общем, не было еще прецедентов.

Ну и красиво у меня перед окнами. А еще страшно, наверное, я не знаю. Злить меня боялись.

Людей я лечить не особенно любила. Капризные они и все норовят не заплатить причитающееся мне по закону.

Животные же я лечила их с большой охотой и часто задаром.

***

Практика на сегодня началась с курицы. Молодой человек, очень здоровый на вид, принес мне молодку - петухи расклевали. Бедолажка. Я её осмотрела, шея разодрана, зашила по-простецки - нитками белыми. Сил на нее и тратить не пришлось. Ранку замазала глиной.

- Отсади её на пару недель от сволочных петухов. Пускай всё зарастет. Второй раз принесешь, если заметишь, что мокнет ранка. А сейчас иди, иди, меня люди еще ждут! - Я всунула заштопанную птицу в руки молодого животновода и указала рукой на дверь. - И помни: один петух на пять куриц, а не два петуха на три курицы, не пять петухов на три курицы..., в общем петухов лишних на мясо. Понял меня?

- Да, Ваше магичество! Всё понял! Один петух..., - и тут животновод что-то вспомнил, обернулся ко мне, уже разглядывающей из окна комнаты красивую клумбу.

Я обернулась.

- Ну. что еще?

- А если петух помрёт от..., - животновод замялся, засмущался, глазки опустил на курицу, что сидела у него в здоровенных ручищах, как голубь белый - один клюв и торчит.

- Не помрет, не переживай! Иди уже! И да, с тебя две тараньки.

Парень кивнул и, перехватив курицу в одну руку, полез второй своей граблей в карман за оплатой.

Достал, протянул медь в раскрытой ладони, медяшек на ладони я не разглядела, были точно, но в таких лопатах...

- Брось вон туда, - и указала головой на стоявшую в углу напольную вазу.

Мелочь я собирала и на нее покупала корм находившимся у меня на передержке животинкам. Некоторых страдальцев было страшно сразу возвращать в руки хозяев. Некоторых я вылечивала и отпускала на волю, а хозяевам говорила, что помер их