быстро гаснущих искр.

Кольцо становилось теснее. Стрелы, по-видимому, были на исходе или закончились, и Терис не слышала, но ощущала, как невидимые дети Ситиса подходят ближе. Трое. Четвертый, маг, должен держаться поодаль.

Она рискнула выглянуть из-за колонны, выхватив из серости зала дорожку из капель крови на полу. Раненый приближался, отмечая свой путь багрянцем. Пятнадцать шагов. Десять. Пять. Рябь в воздухе стала отчетливее, принимая очертания высокой вытянутой фигуры с клинком. Данмер или альтмер.

Вновь резкое движение, отводящее ее в сторону, свист метательного ножа. Эльф отшатнулся, уходя от оружия и тем самым подставляясь под ее клинок. Полукровка ощутила, как лезвие легко входит в плоть: ровно под ребра снизу вверх, не оставляя шансов на выживание.

Ее ликующий вскрик вторил воплю ярости где-то слева, и спустя мгновение раздался лязг скрещенных клинков. Лашанс отвел атаку и сделал шаг в сторону, разрывая дистанцию настолько, что никто из противников не мог достать его, и оставляя их в зоне поражения оставшегося в стороне мага. Терис переступила за ним, держа по правую руку плиту ловушки и молясь, чтобы кто-то из противников наступил на нее первым.

Невидимые глаза следили за ними, не упуская ни одного движения, и размытые тени приближались. Один успешно уклонился от ножа, так и не коснувшись плиты, второй сдвинулся в сторону и сделал резкий выпад, целясь в полукровку.

Первая победа придала сил, позволив уверовать в победу. Там, в нескольких шагах от нее, остался лежать переставший хрипеть эльф. Она справилась с ним, а этот ростом поменьше, и руки у него короче: можно достатать, резко сократив дистанцию. Терис подалась вперед, успешно отклоняя направленный в нее меч, и сделала подшаг, норовя ужалить клинком в шею, когда в спину что-то ударило, окатив волной жара.

Почти не больно. Только тупой удар между лопаток и ползущее по телу ощущение немоты. И гаснущие в воздухе искры, танцующие в лучах света вместе с вековой пылью.

Как будто бы издалека долетел звон выпавшего из руки оружия. Размыто и с опозданием зрение уловило, как Лашанс, перехватив невидимую руку, вонзает меч под ребра и закрывается телом от еще одного брошенного магом шара лилового света. Снова слепящая вспышка и искры, похожие на светлячков.

Колени медленно подогнулись, рука хотела за что-то зацепиться, но пальцы сомкнулись на воздухе. Терис качнулась в тщетной попытке сохранить равновесие и осознала, что тело перестает ее слушаться, становясь подобием сломанной марионетки.

Для нее все кончено. Она может разве что ползти, пока не отнимутся слабеющие руки.

"Бегите!"

Крик так и не прозвучал. Лашанс обхватил ее за пояс, оттаскивая за собой из-под удара меча.

Шаг. Скрежет механизмов и рывок вверх. Потолок стремительно приближался: плоский, покрытый паутиной и хранящий темное пятно, память о прошлой жертве руин.

Испугаться она не успела. Немеющее тело со слабой, как будто бы чужой болью ударилось о камень, упав с небольшой высоты. Взгляд различил каменные стены и тусклый плывущий пятнами свет. Где-то высоко вверху с грохотом ударилась о потолок тяжелая каменная плита.

Они успели спрыгнуть с нее в галерею.

Лашанс рывком поднял ее на ноги и прислонил к стене, держа за плечо и заглядывая в глаза. Он был бледен и дышал с трудом, сквозь зубы цедя холодный воздух, на лоб упали выбившиеся из хвоста пряди волос. Пробившаяся на висках седина бросилась в глаза сильнее обычного, подсвеченная лунным свечением. И он еще не понял, что произошло.

- Ноги... - Выдохнула Терис, качнув головой. - Я не...

- Ты пойдешь. - Знакомый тон, не терпящий возражений, был готов спорить с любыми обстоятельствами вопреки всему. В голове промелькнула мысль, что он сказал бы то же самое, даже если бы ей оторвало ноги ловушкой. Он просто не хотел принимать правду, до последнего считая, что может переиграть жизнь и ее законы.

- Держись за меня и переставляй ноги, насколько можешь.

Терис кивнула вопреки голосу здравого смысла. Она обуза. Без оружия и без возможности идти самой. Ей не выбраться. Но она слишком хорошо знала Лашанса, чтобы тратить его время на убеждения, которым он все равно не уступит. Он вознамерился вытащить их обоих, и не потерпит утверждения, что это невозможно. Не станет слушать и тратить силы на ответ. И она не имеет права сдаться, пока он не отпустит ее сам.

Ноги, которых Терис не чувствовала, еще сохранили способность шевелиться, принимая на себя вес тела. Она пыталась идти, цепляясь за плечо бывшего Спикера обеими руками и изо всех сил убеждая себя, что уже чувствует, как к ногам возвращается жизнь. Вот сейчас пройдет паралич, она сможет ослабить хватку, они пойдут быстрее. Только еще пара шагов в наступающем со всех сторон сумраке. Слишком густая темнота для вечных сумерек алейдских руин, но лучше думать, что это нехватка освещения, а не ее зрение гаснет вместе с ощущением собственного тела.

Она шевельнула пальцами руки, пытаясь удобнее ухватиться за плечо имперца, но те едва шевельнулись, и рука соскользнула вниз, повиснув плетью. Полукровка стиснула зубы, с усилием удерживаясь от того, чтобы безвольно упасть на пол. Не подводил пока только слух, наполненный звуком шаркающих шагов и хриплым и тяжелым дыханием бывшего Спикера.

- Ранили?.. - Давно просившийся вопрос прозвучал, когда он прислонился к стене в каком-то из тупиковых ответвлений и ослабил хватку, позволяя ей сползти на пол.

- Нет. Сейчас... пойдем дальше. - Рука вновь сжала ее плечо и потянула вверх. Уже слабее, чем в прошлый раз. Терис наугад нащупала держащие ее пальцы. Чувства ее подводили, и она не знала, мокрая ли она от крови или нет. Где-то наверху раздалась усмешка. Слишком невеселая, чтобы обнадежить.

- Я не смогу. - Полукровка хотела качнуть головой, но не смогла. Слепота наступала, а вместе с ней перестало слушаться и все тело. Даже выступившие слезы не щипали глаза, а только едва различимым ползли вниз по щекам. - Даже ползти... я...

Она все еще слышала. Слышала, как за стенами раздается скрежет и кто-то идет. Слышала, как Люсьен Лашанс вздохнул и опустился на пол напротив нее. И как будто бы даже коснулся щеки, которой она почти не чувствовала.

Хотелось что-то сказать. Что-то важное и нужное, что она никогда не умела формулировать и выражать. И о чем не думала, воспринимая как само собой разумеющееся. Может, стоило во всем разобраться, пока у них были недели пути, сейчас казавшиеся невообразимо длинными и наполненными только пожравшим все другие эмоции страхом. Но сейчас уже не было времени. И возможности. Расползающийся по телу паралич