настроенную часть населения) и создание условий для дальнейших этапов «гибридной войны» (работа ДРГ российского спецназа и заброшенных из России бандформирований, затем и армейских подразделений ВС РФ) в десяти областях Украины — Одесской, Николаевской, Херсонской, Донецкой, Луганской, Днепропетровской, Запорожской, Харьковской, Сумской, Черниговской.

2. Задача-минимум включала в себя аналогичные действия в пяти областях — Одесской, Николаевской, Херсонской, Донецкой, Луганской.

Взятие под контроль Донбасса с его большой частью пророссийски настроенного населения и минимумом украинских воинских частей в Москве представлялось довольно легкой задачей. Такой же легкой задачей выглядел и захват южных областей (Одесской, Николаевской, Херсонской). Причем именно юг был приоритетом для Путина, который прекрасно понимал, что без контроля над этим регионом ему будет очень сложно обеспечить жизнедеятельность Крыма, более чем на 90 процентов получавшего электроэнергию и воду для сельского хозяйства именно из этого региона. Контроль над Донецкой областью (или хотя бы над ее южной частью), в свою очередь, обеспечивал бы сухопутное сообщение Крыма с Россией.

К моменту проведения Крымского «референдума» 16 марта 2014 года, по данным группы «ИС», численность группировки ВС РФ составляла:

В Крыму (основная часть — это силы и средства Черноморского флота РФ, который дислоцировался в Крыму до момента аннексии) — 19 тысяч человек, до 300 боевых бронированных машин (ББМ), около 40 артиллерийских систем, около 20 боевых самолетов, около 30 вертолетов, 19 кораблей. Одновременно на территории Краснодарского края России в готовности к переброске находилось около 15 тысяч военнослужащих ВС РФ.

На оккупированной территории Молдовы (так называемая Приднестровская Молдавская Республика, или ПМР), кроме вооруженных формирований ПМР, находилась группировка российских войск численностью около 1500 человек — включая военнослужащих в составе ДРГ российского спецназа (с конца марта в Приднестровье также прибывали новые партии военнослужащих РФ). Также в ПМР находилось около 2 тысяч российских «казаков». Эти группировки получили задание дестабилизировать ситуацию в южных областях Украины совместно с силами, которые должны были вторгнуться в южные регионы Украины из Крыма.

В Запорожском направлении (на территории Ростовской области России) возле границы с Украиной были сосредоточены 2 тактические группы ВС РФ общей численностью до 4 тысяч человек, около 50 танков, около 240 ББМ, около 40 артиллерийских систем, около 40 боевых самолетов, около 20 ударных вертолетов.

В Донецко-Луганском направлении — две группировки ВС РФ общей численностью 7,6 тысячи человек, около 50 танков, около 320 ББМ, до 80 артиллерийских систем, около 40 боевых самолетов, около 20 ударных вертолетов.

В Слобожанском направлении (напротив Харьковской области) — три тактические группы в составе одной группировки ВС РФ общей численностью 4,3 тысячи человек.

В северном направлении (напротив Черниговской и Сумской областей) — две группировки ВС РФ общей численностью 8 тысяч человек, около 170 танков, около 520 ББМ, около 120 артиллерийских систем, около 40 боевых самолетов, около 20 ударных вертолетов.

При этом традиционно в восточных областях Украины никогда не было сосредоточения сил и средств ВС Украины — со времен СССР основные силы армии были сосредоточены на западных границах. И хотя за годы независимости Украины Запад воспринимался как партнер, однако никогда не поднимался вопрос относительно передислокации воинских частей в другие регионы (в основном по финансовым причинам). Таким образом, Донецкая и Луганская области Украины были фактически «демилитаризированы», и для их захвата — на фоне пророссийских настроений местного населения — России теоретически понадобились бы минимальные ресурсы. Но лишь теоретически.

Одновременно у российского Генштаба и ФСБ возникли сложности в южных регионах Украины и некоторых восточных областях.

Что касается южных областей, то при всех планах России «поддержать» местные пророссийские силы (которые так же, как и в Крыму, предпринимали попытки захвата административных зданий) российская военная поддержка из Крыма и Приднестровья (силами «ополчения» и не идентифицированных военнослужащих РФ — так называемых зеленых человечков) оказалась затруднена. Пока происходили события в Крыму, украинская власть не теряла времени, сумев все же взять под свой контроль силовые структуры державы. Одновременно активизировались украинские общественные патриотические движения. Как плацдарм для сухопутного наступления Крым малопригоден, поскольку связь с материком обеспечивают два сравнительно узких перешейка, которые легко блокировать, — этим и воспользовались украинские войска, довольно быстро выстроив слабую, но все же оборону как у Перекопского перешейка, так и на границе с ПМР. Это сделало невозможным провести спецоперацию, не осуществляя открытую агрессию России против Украины. Одновременно силами украинских патриотических движений и силовых структур Украины удалось взять под контроль ситуацию в данных областях.

В северо-восточных областях (Черниговская и Сумская) местное население оказалось куда более проукраински настроенным, чем оценивали в Кремле, и операцию пришлось бы проводить, лишь отойдя от формата «гибридной войны» и вводя войска, к чему Путин оказался не готов.

Очень сложная ситуация сохранялась на территории Харьковской области (менее сложная — в Днепропетровской и Запорожской областях, где также предпринимались попытки захвата административных зданий), где пророссийские силы сумели достаточно сильно повлиять на ситуацию, и она долгое время балансировала на грани полной дестабилизации, пока украинские силовые структуры все-таки не взяли ее под контроль. В частности, проведение украинскими силовыми структурами антитеррористической операции в Харькове в начале апреля 2014 года с освобождением захваченных административных зданий и арестом ряда пророссийских деятелей и агентов позволило стабилизировать ситуацию в регионе.

Таким образом, наиболее благоприятные условия для захвата в формате «гибридной войны» сложились в Донецкой и Луганской областях Украины. Одновременно было получено еще одно яркое доказательство того, что все события на востоке и юге Украины инспирировались Москвой. В тех регионах, которые не граничили с РФ, а также там, где местные власти, активисты и силовые