возится с волосами – на любит их расчесывать, или в зеркало смотрится – самое любимое ее занятие. «И морда полная блаженства от осознанья совершенства», Не помню, где я эту фразочку слышала, но моей сестре она очень подходит.

– Зря ты так про нее, – убежденно заявил Зезатар. – Эля ничего не делает и не говорит без основания!

– Уж конечно! – фыркнула женщина. – Но я не о сестре своей болтать пришла…

– Только не говори, что опять выяснять отношения явилась! – не выдержал Луасол. – И не вздумай пугать меня своим тотемом. Я не боюсь тигров-фантомов.

– Она тигрица – зачем-то поправила Лана, присаживаясь около вредного эльфа, а Тигрера улеглась рядом со своей подопечной. – Между прочим, однажды, в один очень ответственный момент, она стала из плоти и крови и здорово нам помогла вместе с остальными нашими кошками-тотемами. Но я не собираюсь натравливать ее на тебя, а если мне не угрожает опаснось, Тигрера не опасна. Я пришла поговорить о нас с тобой, Луасол…

– Вот уж счастье! – презрительно фыркнул эльф, отодвигаясь от нее. – Не о чем нам с тобой разговаривать!

– Ты не должен быть с ней так груб, Луасол! – повысил голос принц. – В чем ее вина? Ты выполняешь свой долг, а она выполняла свой долг перед своим миром. Она же воин, магистр, защитница! Она не могла оставить свой мир в беде.

Удивительно, но ранее не очень развитый принц умнел день ото дня! Против Ланиного ожидания, Элька вовсе не задавила его своим интеллектом, а напротив, он становился мудрее от общения с ней.

– Спасибо тебе, Зезатар, за моральную поддержку, – благодарно улыбнулась Лана.

– Да пожалуйста, обращайтесь! – и слова-то у него стали Элькины! – Ну, я, пожалуй, отойду в сторонку, а вы тут поговорите, решите свои проблемы…

– Пришла поговорить о нас с тобой? Ну что же, слушай! – злобно прошипел Луасол, когда принц оставил их одних. – Нет никаких нас с тобой, поняла? Мы с тобой не пара!

– У себя в Вэрвокте ты так не считал, – возразила было Лана.

– Считал! – продолжал эльф. – Но тогда я должен был выполнять свой долг перед своим народом и видел в тебе мать своих детей. Не скрою, ты красивая, и нравилась мне, но раз уж так получилось…

– Ну получилось и получилось, но ведь все еще можно исправить, – принялась она его уговаривать, ненавидя себя за эти жалобные нотки. – Мы с Кеем разведемся, он только «за». Вот выполню до конца свое предназначение, будь оно неладно, разгромим Даркуса, и я Весте больше не буду нужна. Я вернусь в Вэрвокт, к тебе…

– Не трудись, мне то не нужно! – отрубил Луасол. – Зачем мне предательница, обманщица, да к тому же завистливая и ограниченная девица, которая сама не знает, что хочет?

– Я знаю, что хочу! – со слезами в голосе возразила Лана. – Я хочу быть в Вэрвокте, с тобой…

– Но я этого не хочу! Уходи, не мешай мне отдыхать и думать.

Лана поняла, что дальнейшие разговоры бессмыслены, встала и, пошатываясь, направилась к выходу.

Она шла, и горькие слезы обиды застилали глаза. Даже присутствие Тигреры теперь не помогало. Женщина даже не видела, куда шла.

– Лана, что с тобой? Куда ты идешь? – услышала она откуда-то со стороны голос Кейланиса, а через пару секунд почувствовала его заботливую руку на своих плечах.

Лана вытерла слезы, уткнулась лицом в грудь эльфа-полукровки и со стоном раненого зверя, выдавила из себя:

– Все кончено, Кей!

– Что кончено? Что ты несешь? Что случилось?

– Жизнь моя – вот что кончено! Все напрасно, – Лана снова разревелась.

– Ну-ну, милая, перестань, успокойся. Нет безвыходных ситуаций. Пошли-ка в пещеру, там все мне расскажешь, и мы вместе попробуем все разрешить. Мы же с тобой друзья, ты не забыла?

– Не надо в пещеру, – шмыгнула носом женщина. – Как разревусь там опять. Не хочу, чтобы остальные все слышали, а Элька особенно…

– Все спят, и, как ты знаешь, разбудить их не сможет даже извержение вулкана. Ну, пошли, послушаем, что за беда у тебя стряслась…

Лана долго изливала бывшему мужу душу, Кей успокаивал ее как мог, ну а потом все как-то само собой получилось. Они даже сами не заметили, как начали целоваться, срывать с себя одежду трясущимися руками. Нежный секс, ласковые слова… Все, как раньше…

…Через два часа заснувших Лану и Кея разбудил громоподобный голос:

– Эй, вставайте скорее! Пора идти к Первородному!

Лана открыла один глаз и увидела склонившихся над ней Эльку и Дейвора. Блекхарт держал булаву и щит Ателиса, а Элька сверкала глазами, сгорала от нетерпения и вся вибрировала, как конь перед стартом.

– Обязательно сейчас идти? – спросила Лана, открывая второй глаз.

В поле ее зрения появился еще и Тейлин, который с усмешкой произнес:

– Обязательно, дорогуша. Твоя сестра рвется на войну…

– Ну, до войны-то далеко… – напомнила Лана.

– Ну и что? – не унималась Элька. – Мы здесь вообще-то по делу, а не поход по горам затеяли.

– И в самом деле, давайте уж расставим, как говрит детка, все точки над «ё», – предложил Кейланис, поднимаясь. – А то носимся с этим оружием, как наседки с цыплятами. Пора, наконец, узнать, как использовать щит и булаву против Даркуса. Для меня это всего лишь старинный щит и булава, историческая ценность. Может, Первородный наконец подскажет, в чем особенность сего артефакта.

Но вещи древнего война озадачили даже самого старейшего и мудрейшего из драконов.

Он долго рассматривал щит и булаву. Ощупывал их когтистой лапой, дышал на них, прикрывал, а потом открывал глаза и обращал их к небесам. Наконец, Первородный задумчиво проговорил:

– Вы обнаружили это, когда проходили через портал в Весту?

– Да-да, – подтвердила Лана.– А потом наш Леадор обнаружил пророчество, в котором говорилось, что только этим оружием можно навсегда победить возвращенного Даркуса. Воспользоваться этими штуками может только тот, кто его нашел, то есть, моя сестра и я.

– Вот это-то и странно, ибо я не чувствую никакой особой магической силы в этом оружии, – сказал Первородный. – Вот только щит… Я увидел, что если, к примеру, Элеонора, будет с этим щитом, то ей не повредят никакие заклятия черного магистра.

– Но, как я понимаю, Даркус и не собирается меня уничтожать, ведь до сих пор различий между мной и Диавоной он не видит, – вставила Элька.

– Значит, щит лучше взять Милане, а у тебя должна быть булава.

– А что мне делать с той штукой? Ну, то есть, как использовать ее иначе, чем по прямому назначению? Не зря же оружие Ателиса нам подвернулось, и не зря говорилось о нем в пророчестве.

– Мне жаль, – вздохнул дракон с искренним сожалением, – но я вижу, что лишь в руках великого война Ателиса