общем.

— Пожалуйста, — растерянно ответила Алиса. Происходящее никак не походило на то, что обычно писали в легендах или пели в песнях менестрели. Даже когда речь велась о прекрасных воительницах, вроде неё самой. Всё было каким-то… неправильным.

К тому же, так и не пришедший в себя после меткого удара разбойник, распространял вокруг себя совершенно негероическое зловоние.

— Я теперь после них грязная вся, — Аврора с отвращением оглядела пятна набухающих синяков на своей молочно-белой коже. — Если я срочно не вымоюсь, меня стошнит.

— Река рядом, — пожала плечами Алиса.

— Река? — колдунья поперхнулась. — По-твоему, я могу отмыться от них в реке? Мне нужна горячая ванна!

— Где я тебе здесь достану горячую ванну? — недоуменно спросила Алиса.

— Не надо здесь! — Аврора ухватила Алису за руку. — Она посреди леса! Идём!

Возможно, Аврора была и не самой опытной колдуньей, но в лесу она ориентировалась как у себя дома. Алиса не успела опомниться, как под ногами оказался камень лесной дороги, над головой — тенистое переплетение веток тайного пути, а впереди — необъятные деревья лесного народа и перегораживающие тропу ворота, сотворённые из сросшихся в единую монолитную массу сучьев. Рядом с воротами, возбуждённо разгоняя пыль рыжим хвостом, возился с арфой стройный остроухий юноша в зелёных одеждах.

— Приветствую вас путницы! — привратник ударил по струнам своей арфы. — Что привело вас к вратам достославного…

Договорить он не успел. Шагавшая впереди Аврора прошла сквозь ворота так, словно их не было. Способные выдержать даже разбушевавшегося тролля ветки железного дерева едва успели испуганно отпрянуть с её пути. Алиса, которую колдунья тянула за собой на буксире, еле успела пискнуть что-то невразумительное, в тщетной попытке извиниться и виновато улыбнуться остолбеневшему привратнику, прежде чем ветки сомкнулись у неё за спиной.

— Нам туда! — решительно сказала Аврора, направляясь к самому большому пруду, блестевшему между огромными деревьями.

— Огненный вихрь! — между раскинутыми в стороны руками колдуньи полыхнуло пламя. Сдерживаемые до этого только магией обрывки одежды вновь упали на землю — поддерживающее их заклинание оказалось вытеснено другим, куда более сильным.

Громыхнуло. Вода вскипела. Над прудом встал плотный столб пара.

— Мыльный дождь! — Волна радужной пены, прокатившись по глади вскипячённого пруда, остудила его, оставшись на поверхности огромными, медленно проседающими сугробами.

Аврора радостно завопила, двумя энергичными пинками избавилась от сапог и с разбегу плюхнулась в тёплую воду, подняв фонтан брызг.

— Эй, иди сюда! — закричала она, встав в полный рост.

Алиса посмотрела на покрытые мыльной пеной тёмные волосы, облепившие холмики грудей призывно машущей ей рукой колдуньи, потом на свою пропылённую и потемневшую от пота рубашку, и, не раздеваясь, кинулась в тёплую воду, оставив на берегу только меч и сумочку с пожитками.

Вода была хороша. Какая бы каша не творилась в голове Авроры, колдовать девушка умела. А вскипячённые вместе с прудом лилии и какие-то иные, незнакомые Алисе, водяные цветы лесного народа придавали тёплой мыльной воде приятный аромат.

Когда именно на берегу пруда успело собраться всё население лесного города, девушки не заметили. Они были слишком заняты, отмывая друг друга от грязи.

Нараставший ропот они заметили только после того, как не выдержал глава лесных.

— Святотатцы! — закричал он. — Как вы посмели осквернить священный пруд своими грязными телами? Мы покараем вас во имя богов!

— Священный? — переспросила Аврора.

Алиса молча ткнула пальцем в высящийся на краю пруда резной столб с перекошенной мордой тотемного предка. На лице истукана застыла странная смесь раздражения и… восхищения?

Нет.

Скорее желания.

— Никто не смеет встать между прекрасной девой и её чистотой! — Аврора, воздев руку к небу, резко опустила её, направив палец в обвинителя. — Ни бог, ни человек, ни кто бы то ни был! О-о-о-гненный…

Слова колдуньи оборвал музыкальный аккорд. Разгоравшееся было заклинание смялось и дрогнуло, расплывшись безобидными разноцветными полосами.

За первым аккордом последовал второй. Затем третий. Дотащивший, наконец, от ворот своё неповоротливое музыкальное оружие, привратник со всей души бил по струнам, вызывая пульсацию магических камней, отдававшуюся болью в теле колдуньи.

— Ты заплатишь за свои прегрешения вечным сном в Древе Познания, а твоё тело будет служить превращению наших юношей в мужчин! — торжествующе прокричал старейшина. — А что до твоей подруги, колдунья, то её участь будет ещё более плачевна. Она…

— Аваддон! — выкрикнула Алиса, не дожидаясь оглашения своего приговора. Меч, разметав песок, скользнул к ней в руки, раздвигая толпу тупым набалдашником с ярко пульсирующим камнем. Юнец, попытавшийся было задержать меч, вцепившись в его рукоятку, взмыл в воздух, заорал, и, разжав руки, лягушкой плюхнулся в осевшую мыльную пену.

Рукоять меча утвердилась в руках Алисы.

— Ха! — полупрозрачная волна рванулась с острия меча в сторону музыканта, словно плугом вспарывая поверхность воды. Арфа жалобно тренькнула и разлетелась в мелкие щепки.

Навеянное музыкой оцепенение стремительно спадало.

— Огненный шторм! — закричала освободившаяся от гнёта колдунья.

На какое-то мгновение в лесу стало очень-очень светло.

— Неудобно всё-таки получилось, — сказала Алиса, когда рвущийся к небу грибообразный столб дыма от лесного пожара остался позади.

— Неудобно ходить грязной, — ответила Аврора, пытаясь поправить никак не желающий распрямляться даже под действием магии скрутившийся клочок материи, из-под которого торчал маленький розовый сосок. — Особенно если тебя незадолго перед этим пытались изнасиловать.

— А почему ты просто их не поджарила? — спросила Алиса. — После того, что ты устроила в деревне…

— Почему? — спросила Аврора. — Да потому что! Ты когда-нибудь слышала, чтобы дева, ждущая спасения от героя, поджаривала разбойников, обращая их в бегство? Не для того я рискнула провести ритуал вызова героического воителя, чтобы самой поджаривать каких-то навозноногих деревенщин!

— Так ты что… — Алиса замерла. — Ты им… специально?

— Я хотела аккуратно! Откуда мне было знать, что они начнут с того, что свяжут мне руки?

— Ну ты и идиотка, — восхищённо сказала Алиса. — И как часто ты так… развлекаешься?

Аврора поперхнулась, побагровев от возмущения, хватая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.

— Ты что, —