записанная на избыточных нейронах моего мозжечка, установила личный дешифрующий ключ, связанный с ее мозгом, и стала кодировать все дальнейшие разговоры.

— Ты уже знаком с положением дел в казначействе? — спросила она.

— Э-э? — не понял я и удивленно на нее воззрился. Ее платье взирало на меня с добродушной насмешкой.

— Не притворяйся полным идиотом. Трудно, конечно, сказать, кто за всем этим стоит, но она притащила тебя сюда отнюдь не затем, чтобы копаться в ее бухгалтерских книгах, ее привлек твой брокерский опыт.

— Ее?

— Царицу, — чуть поморщилась Арианна.

Галерея, выходящая на внутренний двор, аккуратно подстриженные газоны, клумбы, каменные плиты дорожек. Мое знание озарило меня внезапной вспышкой дежавю: фальшивые воспоминания, как на Нью-Венере, я сопровождаю Арианну на какой-то бал, как ускользаю вместе с ней от прочих гостей, тихие вздохи в полуночном саду… Мой пульс участился, ее пальцы жарко стиснули мне руку.

— Слишком уж их много, этих чертовых воспоминаний. А ты, Ален, ты тоже это чувствуешь?

Я кивнул.

— Знаешь, мне кажется, что это неспроста. Мы должны будем что-то там сделать, и сделать вместе, иначе на кой бы ляд они, кем бы они там ни были, накачали нас обоих одной и той же липовой историей. Ты помнишь?

Стоя спиною к перилам, она пристально меня изучала.

— Я…

Я потряс головой, пытаясь избавиться от наваждения. Снова дежавю, на этот раз изнутри: я действительно знал Арианну, знал из чего-то реального, не обусловленного внешними факторами. Внешние факторы, влияющие на рынок. Ну а эта-то мысль, откуда она появилась?

— Могу поклясться, что я в жизни тебя до того не видел — до того, как ты вошла в этот обзорный салон. И несмотря на все эти ложные воспоминания…

Арианна согласно кивнула.

— А знаешь что… — начала она.

— Мм. Что?

И тут она вдруг подалась ко мне, уперлась острым подбородком мне в ключицу и стиснула меня в цепких, как стальной капкан, объятиях.

— Я не помню, — прошептала она мне на ухо. — Ни-че-го. Ничего до этого салона. У меня есть, конечно же, уйма внешних воспоминаний, но никаких внутренних.

Арианна дрожала всем телом, с головы до ног, пораженный и этим, и неожиданным признанием, я тоже ее обнял.

— Я знаю, кто я такая, но совершенно не помню, как я становилась собой. Изнутри не помню. Все мои воспоминания до того момента как будто от третьего лица. Мне кажется… мне кажется, что прежде я была кем-то другим.

— Это ужасно.

— Ужасно, говоришь? — Судорожное напряжение чуть отхлынуло от ее рук. — А как насчет тебя?

— Я… — Я неожиданно осознал, что стою и обнимаюсь с очень привлекательной женщиной. С женщиной, на которой, если верить моей внешней памяти, я был женат. — У меня есть ложные воспоминания. Ровно один комплект, в котором и ты присутствуешь. И реальные — я думаю, что они реальные, — где тебя нет.

Арианна отстранилась от меня, сделала шаг назад и тряхнула головой.

— Так, значит, ты знаешь, что ты настоящий? Ну а я, кто же я тогда такая?

Ее платье растерянно заморгало. Пушистые ресницы трепетали от подола и до ворота.

— Не знаю. Ты мне прежде никогда не встречалась — я, во всяком случае, такого не помню.

— Ты совершенно уверен? — Арианна нахмурилась, ее прелестные, безукоризненной лепки брови почти сошлись вместе. — Меня ввели в твою жизнь, даже не объяснив почему. Ты точно уверен, что ничего обо мне не знаешь? У тебя, похоже, есть весьма серьезные враги. Не может ли быть, что ты сам по какой-то причине стер из своей памяти часть ключевых событий? — Она смотрела на меня настолько понимающе, что я вспыхнул, как стеснительная девица. — Я, Ален, совсем не огорчаюсь этой жизнью без прошлого. Только мне хочется знать почему. А на закуску — кто желает нашей смерти.

— Экзистенциализм на пустой желудок, — констатировал я и скептически помотал головой.

— Пойдем-ка мы лучше в зал, пока нас не хватились, — сказала она с печальной улыбкой.

— Рада познакомиться с вами, — сказала Царица. Легкий сквозняк шевелил ее усики. — Да вы не волнуйтесь, чувствуйте себя как дома.

Я выпрямил согбенную шею. Прислужники трудились над царственным брюшком, полируя его с самозабвением роботов.

— Как угодно вашему величеству.

— Мне доставила большое удовольствие компания вашей высокородной жены, — заметила Царица высоким голосом, прогоняя воздух сквозь речевые дыхальца; мне показалось, что-то в сказанном ее забавляет. — Как я понимаю, у вас возникла небольшая проблема с памятью.

— Мне нечего сказать на этот счет. Над головой, под потолком подсобные работники жужжали и носились, как сбрендившие осы. Воздух был сухой и горячий от их кодированной болтовни в инфракрасной части спектра. Но я обливался потом совсем не из-за жары.

— Тогда и не говорите. Вы притворитесь, что никакой проблемы нет, а я притворюсь, что вы не отказывались ответить на мой вопрос. Но это, сэр Бломенфельд, лишь для первого раза. Пейте.

Один из прислужников выдавил из себя в мою правую ладонь бокал с темно-красной жидкостью. Я слегка покрутил эту жидкость, понюхал и выпил. Не знаю уж, что это было, но только не алкоголь.

— Благодарю вас.

— Благодарности излишни, а вино действительно прекрасное. Ну так что же вы думаете о моем весьма скромном портфеле?

Я растерянно сморгнул.

— У меня еще не было времени провести детальный анализ…

— Ничего, ничего. — Царица отмахнулась парой рук, бывшей до того не при деле. — На этой стадии я и не жду от вас никакой особой точности.

— Ну что ж. — Я нервно облизнул губы. Ни хрена себе скромный портфель. — Некоторые из них растут в цене вполне прилично. Я заметил там две многообещающие философии, если не больше. Для полного анализа зависимости ваших инвестиций от внешних факторов потребуется время — многие из них склонны передумывать, — но я не вижу никаких оснований сомневаться, что все они быстро пойдут вверх, как только рынок оправится от рецессии. Я бы сказал, что ваши паи относятся к самым разумным, какие мне только встречались.

Царица захихикала — звук, как гвоздем по стеклу.

— Приумножьте мои активы, доктор, и я буду вам весьма благодарна. — Она вдруг напряглась, по брюшине пробежала длинная дрожь. — А теперь покиньте меня, будьте добры. В данный момент у меня нет необходимости в человеческом услужении.

Отосланный взмахом ее руки, я покинул царские покои и вернулся к толпе придворных. Где-то там, за закрытыми дверями, Царица рожала новый процессор.

На третий день работы я явился в маленький кабинет, предоставленный мне Виктором Манчуско, раньше обычного. Открыв его дверь, я буквально