смирения. Зингарцу очень хотелось поскорее начать разыгрывать примерного монаха.

«Надо вечером зайти к настоятелю, — подумал он. – Извиниться за необдуманные слова. А сейчас к себе — спать».

Добравшись до кельи, Монтейро немедля завалился на лежанку. Раздеваться не стал. Сил на это уже не осталось.

Сон к зингарцу пришел скоро. Вот только был он не совсем обычный. Вернее говоря, до прибытия на Побережье Монтейро счел бы его странным.

Вновь монах парил в темноте.

Это видение положительно отличалось от всех прочих. Оно было одновременно и непонятным, и радостным. Здесь не было места горю.

— Иди ко мне, — звал Монтейро огонь, сияющий во тьме.

И зингарец следовал зову. Плыл на свет своего маяка. Огонь этот был необычным. Он казался монаху частью окружающей его темноты. Впрочем и сам он был плоть от плоти этой темнотой.

— Найди меня. Поскорее.

Огонь стал ближе. Зингарец разглядел в его сердце человеческое лицо. Черты разобрать пока не получалось. Всё-таки слишком далеко.

Но ничего, у него еще будет время.

Монтейро не сомневался, что это не последний визит в темноту.

Глава 11. «О необычных вещах»

Магический свет, рождавшийся из стен внутри поместья, вызывал у Конана чувство легкого раздражения. Киммериец предпочел бы, чтобы освещение было несколько слабее и имело естественное происхождение.

Но это были придирки. Пока всё шло просто замечательно. Проникнуть внутрь поместья труда не составило. Перескочить забор, обойти пару ловушек во дворе и забраться в окно второго этажа – для опытного вора плевое дело.

Хотя именно идеальность происходящего и настораживала Конана.

План проникновения в цитадель Хозяев окончательно оформился только этой ночью, то есть три колокола назад. В нем были совмещены наработки киммерийца и главы сартосских воров. Основной идеей его являлась простота.

К чему придумывать всякие хитрые магические уловки, когда достаточно проявить смекалку? «Лиловый» достал для киммерийца доспех стражника поместья и обучил его основным условным знакам. Для верности решили повязать на правую руку кусок лиловой ткани. Так собственно и была решена проблема невозможности скрытного передвижения по поместью.

Также «лиловый» клялся и божился, что к киммерийцу вообще цепляться бы не стали, хоть он голый внутри появись. Хозяева в последние дни приобрели привычку не совать свой нос в чужие дела. «Лиловые» вроде как тоже начали эти наклонности перенимать. В чем причина, неизвестно. Но факт оставался фактом.

Самые оживленные споры возникли на счет путей передвижения по поместью. Конану одни ловушки казались менее смертоносными, «лиловому» другие. В итоге, при выборе решено было исходить из степени людности тех или иных коридоров. Там, где постоянно много народу ходит, капканы ставить нецелесообразно.

С сокровищницей все было просто. Её охраняли двое «лиловых».

К ним в данный момент Конан и приближался. Эти двое стали первыми людьми, встреченными киммерийцем в поместье. Конана предупреждали, что внутри безлюдно, но что настолько, он себе и представить не мог.

Киммериец уверенной походкой приближался к стражникам. За свою жизнь Конану случалось побывать и десятником, и сотником, и тысячником, так что он отлично знал, как должен выглядеть человек, проверяющий стражу.

И вновь всё прошло, как по маслу. «Лиловые» вместо того, чтобы забрасывать Конана глупыми вопросами «кто такой», «откуда», вытянулись по струнке. Киммериец подошел к ним на расстояние удара коротким кинжалом и совершил то действие, в честь которого было названо данное расстояние. Стражи, не издав ни звука, осели на пол.

С формальностями на входе было покончено.

Разумеется, Хозяева не надеялись, что двое стражников сумеют защитить их собрание артефактов. Они здесь стояли только для виду.

Главной проблемой была дверь. Но когда у тебя есть сообщники среди «лиловых», всё преодолимо. Заправила воровской организации, контролирующей базар Сартоса, выдал Конану одно замечательное колечко. Оно служило своеобразной отмычкой для дверей в сокровищницу. Откуда это чудо взялось, киммериец так и не выяснил.

Конан достал из нагрудного кармана сей артефакт, надел его и приложил к замочной скважине. Металл, из которого было сделано кольцо, вмиг стал жидким и заполнил собой пространство замка. Через несколько мгновений раздался щелчок, и двери отворились.

Как просто воровать у тех, кто мнит себя полностью защищенным!

Сокровищница киммерийцу понравилась своей организацией. Порядку, царившему внутри, можно было только позавидовать. Все предметы были аккуратно рассортированы и разложены по стеллажам.

Киммериец затащил внутрь сокровищницы тела поверженных стражников. На полу остались кровяные разводы, но лучше это, чем два трупа.

Деревянная чаша, за которой и послали киммерийца, по словам «лилового» лежала на девятом стеллаже, если считать справа. К несчастью, помимо неё там хранилось немало других мелких по своим размерам артефактов. Так что чашу удалось обнаружить не сразу. Стояла она препогано, на самой нижней полке, надежно прикрытая фигуркой льва с удивительно большими глазами.

Чашу Конан забрал и отправился на поиски второго артефакта, которому предстояло сегодня покинуть сокровищницу. «Лиловый» описывал его как кусок горного хрусталя. Действие его было подобно тому, что продемонстрировало кольцо-отмычка. Только хрусталь не отпирал замок, а взламывал дверь и делал это очень основательно, сметая все защитные заклятья. Самое приятное, что шуму он не производил и спокойствие магического поля не тревожил.

Хранился хрусталь на семнадцатом стеллаже. Как и девятый, он был заполнен великим множеством крохотных артефактов.

Конан тихо выругался и приступил к поискам.

Но стоило ему обнаружить хрусталь и положить его в карман, как в сокровищнице послышались шаги. Киммериец замер. Неведомый любитель погулять по хранилищу артефактов приближался к семнадцатому стеллажу.

Конан приготовился его встретить. На восемнадцатом стеллаже лежало зачарованное оружие. Киммериец с собой в поместье взял лишь два кинжала, так что грех было не позаимствовать у магов что-нибудь более внушительное. Выбор пал на длинный одноручный меч. Киммериец на цыпочках подошел к окончанию стеллажа и занес меч над головой, приготовившись опустить его на ночного гостя.

Шаги раздавались всё ближе и ближе. И вот из-за стеллажа показался человек. Конан ударил, но незнакомец успел отреагировать, выставив своё оружие под удар.

Киммериец попытался левой рукой врезать противнику по печени, но