Амундсен в 1926 году и Нобиле на «Италии» в мае 1928 года.

В Ню-Олесунне на борту «Браганцы» — капитан Сора (слева) и Ван-Донген (справа).

«Монте-Сервантес». Представители двадцати национальностей отправились на этом туристском корабле в северные широты только затем, чтобы по пути встретиться с «Красиным». Встреча состоялась у берегов Шпицбергена, где «Красину» пришлось спасать «Монте-Сервантеса» с 1500 пассажирами и корабельной командой в 300 человек.

По пути домой, в Стокгольме трое красинцев посетили мать Финна Мальмгрена и передали ей послание участников экспедиции. На крыльце — г-жа Мальмгрен и Миндлин. Внизу (слева направо) — Южин, переводчик и Суханов.

В Баренцевом море норвежские рыбаки встретили плывущий по волнам подкрыльный поплавок самолета. Норвежцы переслали его в Париж, и там в нем опознали поплавок французского самолета «Латам», на котором летел Амундсен. Так была окончательно установлена гибель великого путешественника. На снимке — поплавок «Латама» рядом с ящиком, в котором его прислали во Францию.

Тридцать два года спустя… Бывший старпом на «Красине», ныне капитан первого в мире атомного корабля П. А. Пономарев, на капитанском мостике атомохода «Ленин».

Настоящая инструкция сбрасывается в двух экземплярах, каждый в отдельности. Анилиновые краски, сброшенные нами, должны служить для сигналов. На самолете с «Красина» обозначены красные советские звезды.

План ледяного лагеря, сделанный Бьяджи.

Путь «Красина» во льдах: 1. Место выгрузки самолета Чухновского на лед. 2. Место спасения Дзаппи и Мариано. 3. Место спасения группы Вильери. 4. Место посадки самолета Чухновского у мыса Вреде. 5. Кингсбей — место встречи с «Читта ди Милано». 6. Место аварии «Монте-Сервантеса».

Затерянные во льдах

Шестнадцать человек исчезли в стране вечного льда. Там, где погиб их огромный воздушный корабль, холодное солнце в это время года не заходит круглые сутки. Сверкающая ледяная пустыня вовсе не полна таинственного безмолвия. И тем более в необыкновенное лето, когда полтора десятка судов под флагами разных стран двинулись к северу на розыски исчезнувших во льдах шестнадцати человек. Правда, лишь немногие из этих судов сумели войти в разреженный лед. Девятнадцать самолетов — итальянских, французских, американских, шведских, норвежских и советских — поднялись над ледяными просторами Арктики в поисках без вести пропавших людей.

Корабль «Красин», на котором мы собираемся плыть на розыски, отличен от всех других кораблей: это крупнейший ледокол в мире и один из полутора десятков кораблей, выходящих в Арктику. Пока что у него столько же вероятности найти затерянных во льдах аэронавтов, сколько и у каждого из других судов. Наши недруги пророчат нам полный провал: возможно ли, чтобы советская экспедиция добилась успеха там, где не смогли добиться успеха европейские экспедиции! Идет только 1928 год, и об СССР на Западе всё еще пишут как о безнадежно отсталой и разоренной стране.

Да возможно ли вообще помочь людям, плененным вечно дрейфующими льдами далеко за восьмидесятой параллелью северной широты? Немало полярных путешественников терпели бедствие в арктических льдах, но до сих пор еще ни одной спасательной экспедиции не удавалось оказать помощь терпящим бедствие в Арктике.

Удастся ли это нам?

Я не верю счастью, выпавшему на мою долю: мне, двадцативосьмилетнему журналисту, корреспонденту одной из московских газет, предоставлено право участвовать в спасательной арктической экспедиции на ледоколе «Красин»!

Но пока наш «Красин» грузится в Ленинградском порту и готовится к спасательному походу, расскажу, что предшествовало решению советского правительства отправить «Красина» в Арктику на розыски исчезнувших аэронавтов. Кто были эти аэронавты? И что представлял собой воздушный корабль, на котором они отправились к Северному полюсу?

Двадцать третьего мая 1928 года в четыре часа сорок минут утра над бухтой Кингсбей на Шпицбергене, над самым северным в то время поселением в мире, Ню-Олесунном, поднялся и проплыл итальянский дирижабль.

Сначала он плыл над заснеженными горами, окружавшими бухту. Потом горы отодвинулись к горизонту, и люди на дирижабле увидели черную воду Ледовитого океана. По черной воде плыли сверкающие ледяные поля. Вскоре поля сомкнулись — и всюду, куда ни смотрели аэронавты, расстилалась сплошная ледяная пустыня. Дирижабль «Италия» уносил шестнадцать аэронавтов к заветной точке земного шара — Северному полюсу. Только дважды до этого побывали люди на Северном полюсе: американец Пири в 1909 году и великий норвежец Руал Амундсен в 1926 году. Но Пири не произвел никаких исследований на полюсе. А Руал Амундсен пролетел над Северным полюсом на дирижабле «Норге» («Норвегия») и на полюс не опустился. И «Норге» и «Италию» конструировал один и тот же инженер — итальянец Умберто Нобиле. Не странно ли, что этого уроженца солнечной Италии с юности влекла к себе суровая Арктика! Все его планы создания нового типа воздушного корабля всегда были связаны с мечтами о путешествии на Северный полюс.

Нобиле не сомневался в своем дирижабле, этом воздушном корабле легче воздуха — управляемом аэростате.

Известно, что даже его название происходит от французского слова dirigeable, то есть буквально «управляемый». И до Нобиле создавались дирижабли с оболочкой, наполненной газом, приводимые в движение авиационным двигателем.

Но Умберто Нобиле посвятил свою жизнь созданию типа дирижабля, который, по его мнению, наиболее подходил для путешествия в Арктику.

Это был тип полужесткого дирижабля, с твердым остовом, на который натянута мягкая оболочка. Не прорвут ли арктические ветры эту мягкую оболочку? Не обледенеет ли она, и не упадет ли дирижабль на ледяные поля?

Эти вопросы не сходили со страниц газет еще в 1926 году, когда дирижабль «Норге» впервые летел на Северный полюс. На «Норге» Нобиле был командиром корабля, но возглавлял эту историческую экспедицию Руал Амундсен.

Экспедиция «Норге» завершилась успехом. «Норге» пролетела над Северным полюсом и опустилась на Аляске. И вот тогда-то у итальянцев родилась идея самостоятельной экспедиции. Новый дирижабль Нобиле назывался «Италия». На этот раз конструктор дирижабля был уже не только его командиром, но и начальником экспедиции. Название дирижабля подчеркивало, что это итальянская экспедиция. Правда, среди шестнадцати человек ее экипажа — чех Франц Бегоунек и швед Финн Мальмгрен, соратник Амундсена, один из крупнейших океанографов того времени. Все остальные четырнадцать, во главе с Нобиле, — итальянцы: ученый Понтремоли,