Пассажирам помногу часов приходилось ждать нужный транспорт. В силу научной привлекательности «Возничий-211» входил в шестерку сильнейших по среднему IQ пассажиров. Но это было до прибытия Говарда, Мореля и меня. Теперь, я думаю, терминал мог претендовать как минимум на бронзу. Долорес десять раз переспрашивала Говарда по поводу фиксации грави-волн, и я сказал, что она испортит нам статистику IQ.

Морель удалился от нас в дальний угол зала ожидания и там, злой на весь мир, зубрил легенду. Он был уверен, что опять влипнет в историю. Отказаться от участия в операции он не мог — Командор согласился иметь дело только с ним.

Говард часто отвлекался на какого-нибудь знакомого планетолога. Коллеги были уверены, что он прилетел сюда из-за Мапатуки, землеподобной планеты, населенной кандидатами в сапиенсы.

После одного из таких кратких свиданий он сказал нам с крайней озабоченностью:

— Штурки не находят себе места.

— Это может нам помешать? — спросил я.

Он пожал плечами. Долорес сказала:

— Ладно, я спрошу. Профессор, кто такие штурки?

— Друзья мапалапов.

— Это местные сапиенсы?

— Не все считают их разумными.

— А при чем тут штурки?

Оказалось, что у штурков с мапалапами то ли симбиоз, то ли последние их одомашнили (и тогда аборигенов надо признать разумными). Чрезвычайно чувствительные, штурки предупреждают мапалапов о надвигающейся опасности. Они умеют предсказывать землетрясения, холодные зимы, неурожай дрыквы и наступление жестоких памалапов-мапаедов. Когда люди впервые высадились на Мапатуке, штурки увели мапалапов на соседний континент. Учитывая невысокую скорость передвижения мапалапов, сапиенсологи были вынуждены сделать вывод, что штурки предвидели высадку, по меньшей мере, за полгода. Теперь же, в разгар операции Малый Взрыв (направленный на предотвращение Взрыва Большого), штурки не могут найти на Мапатуке безопасного места.

— Неужели они чувствуют Космическую Чуму?! — воскликнула Долорес.

Приставленный к нам офицер контрразведки велел не кричать так, как будто конец света уже завтра. Говарду он захлопнул крышку лэптопа, чтобы не выдавать секретную карту Млечного Пути.

— Почему для операции выбрали такое людное место? — возмутился офицер уже раз в пятый.

Никто не собирался объяснять ему ход мысли Мореля, написавшего на листе эолийской бумаги кодовое обозначение этой планетной системы. Когда, будучи в плену у Эола, Морель выбирал место для ловушки, он вспомнил о Возничем-211, потому что здесь находилась база флота и достаточное количество грави-сканеров. Военную базу здесь построили, потому что рядом была планета с потенциальными сапиенсами. И не важно, что сапиенсы не умели даже читать — где-то же надо строить базы!

С момента освобождения Мореля военные засекли несколько чужих гравитационных волн. Под радары эолийцы пока не подставлялись. Пространство вокруг Возничего-211 целиком лежало в «земной зоне ответственности», и, несмотря на запреты политиков, военные ждали случая метнуть в эолийцев чем-нибудь тяжелым. Убивать, понятное дело, никто никого не хотел, но застопорить чужой Д-корабль хорошим электромагнитным импульсом было бы для них счастьем.

К разочарованию местных военных, адмирал Слоттер запретил увеличивать количество патрулей. Уже имеющиеся патрули должны были облетать систему по одним и тем же орбитам, чтобы исключить случайный контакт. В качестве причины этого непатриотичного распоряжения Слоттер указал необходимость экономить топливо в пользу Примы. Не веря, что подчиненные выполнят его распоряжение, он приказал перенаправить все излишки топлива к «Ваалу».

— Зря мы согласились на условия Командора, — сказал Эдвардс, глядя в сторону Мореля, — парень до сих пор не в себе из-за девчонки. В глубине души он надеялся, что она осталась где-то здесь.

Не мигая, с лицом бледнее обычного, Морель смотрел в иллюминатор так, словно среди алмазной россыпи звезд он видел своего личного врага.

— Он не выдержит, — сказал Эдвардс, — надо его менять.

— Он сделает все, как надо, — ответил я.

— Как надо кому?

Я отвернулся. Мне не хотелось, чтобы он видел выражение моего лица.

Говард, обходя по залу очередных знакомцев, завернул к Морелю. Они пошептались, и Говард вернулся к нам. Офицер контрразведки доложил:

— Корабль готов!

«Фэлкон-332» с эмблемой «Хертца» ждал нас в самом конце грузового причала. Вместо оружия на нем были запасные топливные баки. Мы с Морелем готовились занять места пилотов, пассажиров мы не брали. Командор меня не знал, и я был продан ему как пилот, без которого Морелю не справится с управлением «Фэлкона».

Долорес поглядывала то на Эдвардса, то на Мореля. Кажется, она была заражена пессимизмом своего начальника. Нам пожелали удачи, и мы полезли внутрь корабля.

Я переключил главное управление на себя.

— Не возражаешь? — спросил я у Мореля.

— Валяйте.

Форсированный военными механиками, «Фэлкон» начал разгон с десяти «же», готовясь выйти на тридцать. Уже в середине второго десятка я запланировано потерял сознание.

Мы должны были ждать Командора в условленной точке на противоположной стороне системы. Для нас было важно взойти на «Спрут» до того, как Д-корабль будет обнаружен эолийцами. Предполагалось, что Морель заберет комлог и подменит данные. Затем мы должны дождаться эолийцев и сделать так, чтобы комлог попал в их руки. Каким образом мы это сделаем, зависело от поведения противника.

С получасовым запасом мы вышли к заданному месту. Вскоре наш грави-сканер зафиксировал рождение волны на расстоянии в двадцать тысяч километров. «Спрут», появившись словно ниоткуда, пошел на сближение. Не было сомнений, что эолийские сканеры также его заметили.

Командор вышел на связь. Он потребовал дать картинку внутренностей корабля.

— Одни? — спросил он.

— Ты видишь еще кого-нибудь? — спросил я.

После пятисекундного молчания он заметил:

— Вид у тебя слишком наглый для пилота.

— Это все телевидение. В жизни я другой.

— Ладно, швартуйтесь к правому боковому. Рош покажет, где это.

В помощи Мореля я не нуждался. «Фэлкон» нащупал носом нужное углубление, дальше сработал автоматический захват. Щелкнули замки шлюза. Корабли договорились, что воздух в пространство между люками будет закачивать тот, у кого его больше, то есть «Спрут». Когда давление выровнялось, бортовой компьютер разрешил открытие люка. Морель нажал кнопку, не дожидаясь моего согласия.

— Давно не виделись, — Командор протянул руку Морелю. На поясе пирата висел небольшой бластер.

Морель проплыл мимо, и протянутую руку пожал я — против желания