эмалированном бледном тазу, лежало еще что-то.
- - - Сердце. Там сердце, - - - сказал татарин. Он был трезв и сидел в сторонке. Он ждал, когда заплатят за работу.
Я опустился на корточки перед этим тазом. Сердце, сердце, сердце, стучало в мозгу... Это и есть сердце... Такое большое. Такое плоское. Похожее на небольшой валун. Таких было полно на другой стороне реки.
Я оглянулся и тихонько дотронулся до того, что лежало в тазу. Сердце было прохладным и скользким. Я погладил его. Осторожно, будто мог причинить ему боль. Или боялся разбудить это сердце.
А потом я потрогал свое. Слева, как мне говорили. Оно должно было быть слева.
- - - А... Вот он где - - - Сердце рассматривает - - - Интересуется - - - Молодец - - -
Дед снова нашел меня.
- - - Ты что? - - - Боишься? - - - Выходи - - - Покажись - - - Они не верят, что ты купался в сентябре - - - расскажи им - - - Как ты учишься - - - И давай-ка выходи! - - -
Я вышел на свет.
На меня смотрело множество лиц.
Здесь даже собаки были пьяные от мяса и кишок.
И тут я заметил на козлах свиную тушу. Огромную свиную тушу. Она едва умещалась на этом приспособлении для пилки дров.
Все ее четыре ноги смотрели в небо.
- - - Весь день провозились, - - - сказал кто-то, - - - глянь, какой - - - Чтоб зарезать такого - - -
Дед странно протрезвел. Я знал, это наступил высший пик запоя. Ослепительная трезвость, когда дед вдруг начинал говорить по-немецки.
И его глаза на этой вершине запоя. Он вдруг грустил и будто уставал. Он будто просыпался. В такие моменты он мог сидеть без движения часами. По его лицу текли слезы.
А на губах играла улыбка. В такие моменты я его не боялся. В такие моменты я чувствовал странную связь между нами.
Я подходил и клал голову ему на колени.
Я чувствовал, как все тело его дрожит. Я не мог его оставить.
Никто не подходил в такие моменты. Я засыпал на коленях у деда. А просыпался на земле от его хохота.
Он уже катился с вершины. Он сметал все, что попадалось на пути.
И вот сейчас он взошел на свою вершину.
Я подошел и взял его за руку. Он посмотрел на меня, будто видел впервые.
- - - Пойдем, дедушка, - - - позвал я, - - - пойдем - - -
Он не слышал. Мы сделали вместе несколько шагов. И тут он остановился рядом со свиной тушей.
Он смотрел на нее и вдруг улыбнулся.
Сделал шаг к ней, еще один и стоял теперь прямо, глядя внутрь этой распахнутой туши.
Что он там увидел? Я был слишком маленьким, чтоб увидеть это.
- - - Ребята - - - ребята, - - - сказал дед. - - - А можно мне туда? - - -
И он кивнул на тушу. Его голос был тих и задумчив.
Мужики замерли. Таким они деда еще не видели.
Я крепче сжал его руку. И тут он, вздрогнув, проснулся. И увидел меня.
- - - Внучок - - - Мой внучок - - - Ты еще не пробовал вина? - - - Ты еще не пробовал - - - Хочешь? - - - Я знаю, ты хочешь - - - Ребята - - - Он хочет - - - Посмотрите! - - - Он дрожит! - - - Он хочет! - - - А!!! - - - У меня хороший наследник! - - - Налейте ему, ребята! - - - Стакан! - - - Красного! - - -
Я не заметил, как рука деда выскользнула. Я стоял теперь один.
Мне протянули стакан.
Я помню этот стакан. Как дрожало вино. Как тряслась рука, протянувшая стакан.
Я поднес стакан к губам.
- - - Не нюхай! - - - закричал дед, - - - Не нюхай! - - - Так! - - - Выдохни! - - - И давай! - - - Залпом! - - - Не нюхай! - - - Я стоял и принюхивался к этой жидкости в стакане.
- - - Давай! - - - орали со всех сторон. - - - Ну?! - - -
Я медленно выпил, сдерживая тошноту. По лицу потекли слезы. Я уронил стакан. А потом пнул его ногой.
- - - А! Моя кровь! - - - закричал дед и схватил меня на руки. Он подбросил меня высоко-высоко. И от этого я опьянел еще больше.
Когда он поставил меня на землю, я был уже другим.
Я помню только хохот со всех сторон. И крики деда, подбадривающие крики.
- - - Добро пожаловать в мамку! - - - Залезай! - - - Как говорил Лев Толстой, лучшее - враг хорошего! - - - Залезай в мамку! - - - В мамке хорошо! - - - Ха-ха! - - - Здесь еще тепло! - - - Как потом говорили, я плясал сначала. С собаками. Подбегал к мужикам и кричал им: - - - Смотрите! - - - Смотрите! - - - Мужики и так смотрели. Потом я запел. Я запел такое, что они покатились со смеху. Как юла заведенная я носился по двору.
Потом остановился вдруг возле свиной туши. И сказал, что хочу залезть туда.
Дед обомлел. Такого он, видно, не ожидал. Мы будто соревновались в безумии.
- - - Ну, давай-давай - - - Давай попробуй - - - Я тебя подсажу - - - Помню татарина, который пытался меня отобрать. Но ему не дали.
Сильные руки больно сжали меня и подняли. А потом я прикоснулся к чему-то мягкому и прохладному.
- - - Добро пожаловать в мамку! - - - закричал дед. - - - Эй! - - - Как там?! - - - Расскажи - - -
Я лежал в брюхе этой огромной свиньи и пытался выбраться.
Было скользко. Ребра и хребет были уже холодные. Мне стало противно, но выбраться я не мог. Я спрятал руки под мышки, чтобы не прикасаться к мясу.
И тут меня начало тошнить.
А потом вырвало раз, потом еще и еще.
- - - А! Идиоты! - - - орал кто-то. - - - Вы испортите мое мясо! - - - Уберите его оттуда! - - -
Меня вытащили всего залитого рвотой и передали деду. Помню его заботливые руки, умывающие меня.
Дед нес меня на руках. Я ругался как сапожник. Меня рвало, и мы останавливались через шаг. Дед просто свешивал меня. Опрокидывал, как бидон. Я заблевал всю деревню.
А потом... А потом я уже ничего не помню.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Прабабушка ослепла, когда я еще не родился.
Отец носил ее на руках в баню. Высоко поднимал, как женщины принимают в подарок букет цветов.
Эта легкость слепых. Эта странная легкость слепых.
Отец держал прабабушку высоко и празднично. Он был молод.
Прабабушка моя. Моя легкая, моя слепая...
Когда мне снились кошмары, человек висящий на дереве вверх ногами.
И я обнимал его грудь и рыдал как безумный.
Этот человек был покрыт серебром, как чешуей.
Я рыдал, обнимая его. Как брата, которого у меня никогда не было.
- - - Он сойдет с ума - - - Вот увидите - - - Он свихнется - - - Тетка моя крутила пальцем у своей седой гладкой головы. Прабабушка улыбалась и протягивала ко мне свои руки. Я вбегал в эти руки, как в прохладный двор.
Она никогда не ошибалась. Там, куда она смотрела, - там был я.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Я любил спать с отцом. Ложился вечером в его твердую постель и ждал.
Он приходил под утро. Приносил на коже запах реки и свежей рыбы.
Он был спокоен и тяжел. Полон ночью и усталостью. Он стягивал свои рыбацкие мокрые брюки вместе с трусами и расправлялся на постели.
Отец сонно укрывал меня своим телом.
Я спал в этой крепости, закутавшись в его мощь.
В тяжелую мощь усталого мужчины.
Я спал в его