манекенщиц уехали в США и оттуда слали нам слезные письма — мол, то, чем мы раньше занимались, — это было хобби, развлечение, а вот сейчас приходится вкалывать! Им приходилось вставать в 4 утра — дорога каждая минута съемочного времени, а грим для съемок занимает несколько часов, — до седьмого пота заниматься на тренажерах и ограничивать себя во всем.

Раньше никто не заставлял нас худеть. Мы следили за своим весом, но в молодости все быстро сгорает! Поэтому никто из наших манекенщиц не изнурял себя голодовкой. Мы могли побаловать себя вкусненьким, но потом, если была необходимость, устраивали разгрузочные дни. А еще все наши девочки регулярно ходили в баню, там наносили на лицо и тело густую мыльную пену, сверху присыпали солью, а потом томились в парилке, пока хватало мочи, потели — таким образом организм терял воду. Потом бежали в душ, взвешивались и при необходимости повторяли процедуру. Два килограмма за сеанс гарантировано! И прыщей ни у кого не было! Я в парилку не ходила (у меня вегетососудистая дистония), сидела в предбаннике, но маску «пена с солью» делала регулярно. Это полезно для кожи — учти на будущее, особенно, если у тебя есть склонность к угревой сыпи; простой и эффективный способ очистить кожу лица и удалить комедоны — гораздо лучше всяких разрекламированных средств!

В общем, у нас не было нужды морить себя голодом. У всех наших манекенщиц были хорошие фигуры, модельеры создавали одежду, которую потом покупали для массового пошива, а наши соотечественницы все же не похожи на ходячие ходули!

Зато «ходулями» стали девушки, польстившиеся на заграничную карьеру! Когда одна из них, Мила, приехала в отпуск, я ее не узнала: она весила намного меньше, чем раньше (Хотя и прежде была худощавой, но все же с формами!) и напоминала узницу концлагеря. Мы встретились у меня дома, я расстаралась, наготовив вкусностей, но моя гостья положила себе лишь два листика салата и потом бренчала вилкой по тарелке — весь ее так называемый «обед» ограничился этими двумя листочками салата! А я не отказывала себе ни в чем! — знала, что мне понадобится всего лишь день-другой «посидеть» на кефире, и я запросто сброшу вес.

Но самое ужасное — что стало с кожей Милы! Ведь при интенсивном похудании теряется эластичность кожи. Да еще и грим — страшно вредная штука! А на съемках все время подмазывают, припудривают — ну просто смерть для кожи! Ко мне Мила приехала без макияжа. (Мы все привыкли беречь кожу и лишний раз старались не пользоваться косметикой, и так уж нас мазали перед съемками и выходом на подиум — будь здоров! Штукатурка чуть ли не в палец толщиной! И все же, несмотря на «издевательства» над кожей, мне удалось вполне прилично сохраниться, даже сейчас у меня почти нет морщин.) При виде гостьи я едва сдержала возглас изумления. Раньше Мила была одной из самых красивых наших девушек — и что с нею стало! Она была похожа на молодую старушку — именно такое определение напрашивалось. Личико — как печеное яблоко. И такого же невообразимого цвета! А уж худющая! Без слез не взглянешь! И очень-очень грустная.

Когда садишься на диету, у тебя снижается не вес, а настроение.

Д.Е

Зарабатывала Мила немного, едва хватало, чтобы концы с концами сводить, жила в скромной квартирке вместе с тремя своими коллегами. И никакой перспективы… Ведь больше она ничего не умела — только по «языку» (подиуму) ходить и фотографам позировать. А каждый год отнимал у нее шансы на улучшение ситуации.

За то время, что мы не виделись (Мила уехала сначала в Израиль, потом перебралась в США, а в те времена «эмигрантам» нельзя было вернуться на родину), многие наши девушки бросили модельный бизнес (манекенщицы рано уходят «в тираж»), закончили институт, овладевали новой профессией, делали карьеру на каком-либо поприще. Я к тому времени уже была «Павловской» стипендиаткой (на всю Москву было всего две «Павловские» стипендии — их давали за выдающиеся достижения на научном поприще и отличную учебу), автором многих научных работ, почти написала диссертацию. (Потом, правда, защитилась на другую тему, но это не суть!)

А Мила… Сначала она пыталась хвастаться своими достижениями, показывала свои снимки, но ведь и у меня снимков было ничуть не меньше, а в целом по жизни я достигла гораздо большего успеха. Я вовсе не хотела хвастаться, мы просто разговаривали, но моя гостья сникла. Потом расплакалась. С тех пор она не приезжала, о ее судьбе я ничего не знаю. Она «эмигрировала» вместе с родителями, так что и спросить-то о ней не у кого. Ни мне, ни другим нашим товаркам по модельному бизнесу Мила уже больше не писала…

Удел многих манекенщиц «западного образца» — алкоголизм или наркомания. Последнее — чаще. Потому что кушать очень хочется, сил от голодовки нет, а наркотики-стимуляторы дают ложное ощущение подъема тонуса и на некоторое время отбивают чувство голода. Но наркоманы долго не живут…

Теперь и в отечественном модельном бизнесе усиленно насаждаются западные стандарты. Рост 180 см стал чуть ли не средним для манекенщиц, а некоторые из них имеют рост 186 см и даже более!

Длинные конечности, крупные кисти, огромные ступни (У некоторых западных «моделей» 41-й и даже 43-й размер обуви!) — все это на медицинском языке называется акромегалией. И это ненормально!

А ведь эти почти два метра роста прокормить нужно! Но откуда ж взяться питательным веществам, если даже крошечный кусочек нормальной еды считается непозволительной роскошью!

Как сексолог, могу сказать, что у этих девушек серьезные проблемы в интимной жизни. И бедные, бедные мужчины, которые делят постель с этим мешком костей, обтянутых кожей…

Если трусы стали жать, женщина скажет: “Ах, я опять набрала лишний вес!”, а мужчина: “Опять трусы после стирки сели”.

Джен Кинг

За свою жизнь я реализовала себя во многих областях. И чем бы ни занималась — всегда достигала успеха! Потому что я всегда умела поставить перед собой главную цель (иными словами — создать доминанту), а потом упорно шла к этой цели, отметая все лишнее.

И спорт, и работа манекенщицы — всего лишь этапы в моей жизни. Да, они дали мне многое. Но я взяла от спорта и модельного бизнеса по максимуму и пошла дальше.

Никогда останавливайся на достигнутом! Любой застой — это регресс!

Не могу сказать, что моя жизнь была безоблачной. Нет! Но я ни о чем не жалею. И если бы мне предложили прожить жизнь заново, — я бы предпочла прожить СВОЮ жизнь. Хотя я совершила в своей жизни немало ошибок — а кто без греха?!

Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает!

Как говорила американская кинозвезда и мастер острого словца Таллула Банкхед: