пиратов, разбойничавших в этих водах, и не удержавшихся от соблазна высадиться на окутанные туманом берега Скельдина. И после рассказа о том, как пять островитян, вооруженные охотничьими луками и ножами, играючи перерезали полторы дюжины головорезов, прежде пустивших на дно три купеческих парусника, предварительно обчистив их трюмы и перебив команду, Хреки не стремился явиться на тот загадочный остров непрошенным гостем, неся смерть в правой руке.
- Ступай своей дорогой, Райден Хазим, - произнес напоследок грозный капитан, взглянув в глаза своему пассажиру, не дрогнув выдержавшему этот пронизывающий взгляд. - Мне не ведомо, что заставило вас пуститься в дальний путь, но пусть ваш поход увенчается успехом. А мне пора возвращаться в море, ибо там мой дом, и, как знать, возможно, там же обрету я свою могилу, и соленые воды станут моим погребальным саваном.
Хреки не знал, да и не пытался догадываться, по чью душу явились на побережье шесть воинов, каждый из которых стоил десятка рыцарей. Но он был точно уверен в том, что дни этого несчастного, вызвавшего на себя гнев скельдов, уже сочтены, если только в его распоряжении не имелось многотысячного войска.
Скельды, настороженные, едва сдерживавшиеся от того, чтобы схватиться за оружие, стояли на причале, стараясь не замечать удивленных взглядов и не слышать доносившихся из толпы возгласов. - Нам нельзя медлить, - решительно произнес Райден. Возглавивший небольшой, но опасный своим воинским мастерством отряд, чувствовал себя очень неуютно, оказавшись в людской толчее. Но он был вождем, а потому не мог, просто не должен был выказывать свое смятение своим спутникам. - Вперед, братья! - Но ведь мир велик, - вымолвил нерешительно один из воинов, молодой, стройный, точно южный кипарис, и вооруженный парой коротких клинков в заплечных ножнах. - Куда же мы направимся, Райден? Этого вождь не знал, но он верил, что сердце подскажет путь, что он сумеет почувствовать своего сородича, возможно, оказавшегося в смертельной опасности. Поэтому он просто двинулся в сторону города, увлекая за собой и своих спутников. Сопровождаемые удивленными и заинтересованными взглядами горожан и оказавшихся в Хельдсее моряков, шесть путников, легко пронзив колышущуюся толпу, исчезли в мешанине домов и лабиринте узких улочек. Им не было дела до глазеющих зевак, хотя эти воины, впервые покинувшие родной остров, и вынуждены были сами изо всех сил сдерживать удивление. Их приводило в замешательство все, и укрепления из серого камня, казавшиеся абсолютно неразрушимыми, и пестрая толпа, заполнившая тесные улицы, и крики зазывал, доносившиеся с рыночной площади. Многое, очень многое было в диковинку для отшельников, рожденных такими же отшельниками, но сейчас было не место и не время для удивления. Срок, отведенный Альвену, уже истек, а вестей от него так и не было. Долг крови не давал покоя воинам, впервые за многие века нарушившим собственное добровольное заточение. Их ждала долгая дорога. Появление в городе скельдов вызвало много разговоров. Но уже на следующее утро стражники, отстоявшие свою смену возле ворот Хельдсее, сообщили за кружкой пива, что чужаки, столь неожиданно явившиеся из-за океана, наведались на рынок, купив лучших коней и щедро заплатив их хозяевам чистым золотом. А затем они, все шестеро, покинули город, направившись на закат. Цель их была никому неведома. Народ еще пару дней посудачил, а потом, за обычной суетой, позабыл этот странный случай. Жизнь продолжалась.
Август 2009 - январь 2010 Рыбинск
Скельды, настороженные, едва сдерживавшиеся от того, чтобы схватиться за оружие, стояли на причале, стараясь не замечать удивленных взглядов и не слышать доносившихся из толпы возгласов. - Нам нельзя медлить, - решительно произнес Райден. Возглавивший небольшой, но опасный своим воинским мастерством отряд, чувствовал себя очень неуютно, оказавшись в людской толчее. Но он был вождем, а потому не мог, просто не должен был выказывать свое смятение своим спутникам. - Вперед, братья! - Но ведь мир велик, - вымолвил нерешительно один из воинов, молодой, стройный, точно южный кипарис, и вооруженный парой коротких клинков в заплечных ножнах. - Куда же мы направимся, Райден? Этого вождь не знал, но он верил, что сердце подскажет путь, что он сумеет почувствовать своего сородича, возможно, оказавшегося в смертельной опасности. Поэтому он просто двинулся в сторону города, увлекая за собой и своих спутников. Сопровождаемые удивленными и заинтересованными взглядами горожан и оказавшихся в Хельдсее моряков, шесть путников, легко пронзив колышущуюся толпу, исчезли в мешанине домов и лабиринте узких улочек. Им не было дела до глазеющих зевак, хотя эти воины, впервые покинувшие родной остров, и вынуждены были сами изо всех сил сдерживать удивление. Их приводило в замешательство все, и укрепления из серого камня, казавшиеся абсолютно неразрушимыми, и пестрая толпа, заполнившая тесные улицы, и крики зазывал, доносившиеся с рыночной площади. Многое, очень многое было в диковинку для отшельников, рожденных такими же отшельниками, но сейчас было не место и не время для удивления. Срок, отведенный Альвену, уже истек, а вестей от него так и не было. Долг крови не давал покоя воинам, впервые за многие века нарушившим собственное добровольное заточение. Их ждала долгая дорога. Появление в городе скельдов вызвало много разговоров. Но уже на следующее утро стражники, отстоявшие свою смену возле ворот Хельдсее, сообщили за кружкой пива, что чужаки, столь неожиданно явившиеся из-за океана, наведались на рынок, купив лучших коней и щедро заплатив их хозяевам чистым золотом. А затем они, все шестеро, покинули город, направившись на закат. Цель их была никому неведома. Народ еще пару дней посудачил, а потом, за обычной суетой, позабыл этот странный случай. Жизнь продолжалась.
Август 2009 - январь 2010 Рыбинск
