Дебра Дойл, Джеймс Макдоналд Башня демона

Глава 1 Мальчик при конюшне

Шлеп! Рэндал звучно прихлопнул голодного слепня, примостившегося было у него на плече.

Послеполуденное солнце озаряло небольшой деревенский постоялый двор «Василиск» в нескольких днях пути от Таттинхема, города вблизи восточных границ Брисландии. В конюшне стояла удушающая вонь от навоза и гнилой соломы, сонно гудели ленивые разжиревшие мухи. Рэндал опять подхватил вилами кучу навоза, перебросил ее через плечо и в который раз спросил себя: зачем он покинул дядин замок?

Юноша приступил к работе в конюшне уже довольно давно, вскоре после того, как уехали двое торговцев. Но штатный конюх «Василиска», которому полагалось работать вместе с ним, так и не появился.

— Хватит, — пробормотал Рэндал. — Пора отдохнуть.

Он прислонил вилы к стене и вытер руки о подол рубахи. Правая ладонь болела — в последние дни так случалось всегда, если приходилось заниматься тяжелой физической работой. Он посмотрел на руку, где багровел длинный шрам — более плоский у внешнего края и вздутый возле большого пальца, он тянулся от края до края ладони.

Рэндал то стискивал, то разжимал кулак, пытаясь ослабить ноющую боль в стянутой шрамом коже. Если бы он не схватился за острое как бритва лезвие церемониального меча мастера Лэрга… если бы не воспользовался магическим предметом как грозным рыцарским оружием, не зарубил предателя Лэрга, то колдовские чары злодея уничтожили бы не только самого Рэндала, но и всю Школу волшебников… и весь Тарнсберг… Если бы он не совершил этого поступка, то сейчас лежал бы мертвым, и все королевство Брисландия покорилось бы колдовской мощи волшебника Лэрга.

«Уж лучше разгребать здесь навоз всю жизнь, чем сдаться на милость негодяя Лэрга», — сказал себе Рэндал, окидывая взглядом грязную конюшню.

Он снова взялся за вилы и принялся перетряхивать гнилую солому. За тяжелой работой он утешал себя тем, что завтра, в крайнем случае — послезавтра, снова будет в пути, далеко от «Василиска» с его вонючей конюшней, и всего в двух шагах от заветной цели.

Волшебство. Больше всего на свете Рэндал хотел стать волшебником, творить чары и заклинания, которые могут изменить реальный мир или, применительно к данной ситуации, одним взмахом волшебной палочки вычистить гнусные конюшни. Он провел три года в Тарнсбергской Школе волшебников, изучая магические искусства, но потом нарушил один из древнейших законов чародейства — закон, запрещающий волшебнику брать в руки оружие и пускать его в ход.

Однако своим поступком он спас Школу от уничтожения, и поэтому Регенты — верховные волшебники, управлявшие Школой, — не остались в долгу. Они присвоили Рэндалу звание вольного подмастерья, то есть перевели его на вторую ступень долгого пути от ученичества к мастерству. Но наложили и наказание.

Они запретили Рэндалу заниматься чародейством. И до тех пор, пока он не получит позволения от волшебника Болпеша, бывшего Регента Школы, который ныне стал отшельником и жил в восточных горах неподалеку от Таттинхема, все умение и мастерство Рэндала будут пропадать без дела, как бы сильно он в них ни нуждался.

Рэндал прихлопнул еще одну муху. В Тарнсберге любой ученик-второкурсник запросто избавился бы от назойливых насекомых простейшим заклинанием. Он и сам, разумеется, сумел бы сделать это. Ничто не мешало ему, кроме собственной воли.

Запрещая Рэндалу заниматься колдовством, Регенты Школы не стали накладывать на него ограничительных заклятий; они поступили гораздо проще — и гораздо более жестоко. Они взяли с него клятву, и он ее дал.

«Волшебник: никогда не лжет, — сказал себе Рэндал, снова берясь за работу. — Пусть мне и запрещено заниматься магией, все равно я волшебник. Так сказали Регенты».

Рэндал захотел стать волшебником в тот день, когда в замок Дун пришел странствующий чародей по имени Мэдок. Однако воспитывать в мальчике верность данному слову начали задолго до этого. Лорд Элайн, дядя Рэндала, никогда не произнес ни одного слова неправды, а у сэра Паламона, мастера военных искусств замка Дун и опытного учителя, превращавшего задиристых оруженосцев в доблестных рыцарей, а неуклюжих крестьян — в закаленных пехотинцев, были свои методы наказания лжецов и клятвопреступников.

Рэндал вздохнул, вспомнив сэра Паламона. «Он всегда предъявлял самые высокие требования. Ко всем и во всем. Если бы он увидел эту конюшню, то спустил бы с конюха шкуру».

Не в первый раз за время пути к востоку Рэндал поймал себя на мысли о том, что напрасно покинул родные края и замок Дун. Оставшись, он бы уже, наверное, стал полноправным рыцарем; сам сэр Паламон говорил, что у Рэндала блестящие задатки.

«Но нет, мне вздумалось стать умнее всех. Меня не устраивало жить в беззаботности и довольстве до конца моих дней».

Еще одна охапка навоза полетела с вил через плечо.

«Мне захотелось понять тайны Вселенной».

Рэндал вдохнул воздух через рот — дышать носом было невозможно из-за невыносимой вони — и утер со лба пот, заливавший глаза.

— Тайны Вселенной, как же! — вслух пробормотал он — Как раз сейчас я стою по колено в тайнах Вселенной.

Эта мысль развеселила Рэндала, и он хихикнул. Но, глотнув пыли, поперхнулся и закашлялся. Он подошел к раскрытой двери и выглянул на свежий воздух, в залитый солнцем двор таверны. Кашлял он так громко, что не услышал, как за спиной зазвенела упряжь, затопали копыта — в ворота постоялого двора въехали трое всадников.

Рэндал поднял глаза. Кавалькада возвышалась над ним, заслоняя солнце. Сквозь слезы, выступившие на глазах, Рэндал сумел разглядеть лишь бурный вихрь ярких красок. Когда приступ кашля миновал, он услышал грозный голос, ревевший прямо в ухо:

— Эй, мальчишка! Конюшонок! Говорят тебе, расседлай и накорми лошадей!

Рэндал повернулся к говорившему — это был юноша всего на год или два старше него самого. На юноше красовались рыцарские шпоры, перевязь и цепь, рука в перчатке покоилась на эфесе длинного меча.

«Вот, значит, каких молокососов нынче посвящают в рыцари, — подумал Рэндал. — Сэр Паламон не зря говорил, что нынешнее благородное сословие катится под откос».

Заметив, что Рэндал окидывает его оценивающим взглядом, юноша нахмурился.

— Попробуй только посмотреть на меня так еще раз, наглый мальчишка, и я тебе глаза выколю! А ну, займись лошадьми, и побыстрее — если с них хоть один волосок упадет, ты поплатишься жизнью!

Он швырнул Рэндалу поводья. Тот отвел взгляд, взял лошадей под уздцы, решив оставить свои мысли при себе. Тут подбежал постоянный конюх «Василиска» —