Заорал на нас легионер. — Ты, хватай этот мешок, а ты вон тот! Быстро! Кому сказал, быстро?!! На плечо! Бегом! Бегом, что б вас сплющило! — А старичок мерзко ухмыльнулся и ещё что-то отметил в свой бумажке.

Внутренняя планировка здания была мне хорошо знакома, — из игрушки, разумеется. Так что спуск в подвал я совершил практически на рефлексах. А вот Джиуб местонахождение конечного пункта в маршруте не знал. За что получил древком копья под зад. В коридоре нам встретился возвращающийся порожняком негр. А мы, в свою очередь, возвращаясь, встретили в том же коридоре лениво шествовавшего офицера. Офицер нехорошо улыбался. В следующую ходку он уже сидел в комнатке с сервированным столом (той самой) и наслаждался жизнью. Спустя ещё три ходки мешки во дворе кончились, а ящики, оказывается, и не надо было таскать. В подвале подзадержались, — негр подмигнул нам, достал откуда-то кружку и нацедил пива из бочки. Пива досталось только по несколько глотков, да и вкус ужасный. Но дух перевели. А легионер даже ничего не заметил. Маленькие радости из жизни заключенного.

— Ну хорошо, что там у вас, господин Дуар? — Начальник имперской канцелярии (тот самый «божий одуванчик») лениво развалился в кресле.

— Изволите видеть, двое заключённых, привезли на рейсовом. Один карманник, другой «коронник». Обоих на вечное. — Офицер протянул Эргалле пару свитков.

— Какое «вечное», господин офицер, обещали же выпустить? — Попробовал возмутиться Джиуб, за что тут же схлопотал подзатыльник. От легионера.

— Выпустим мы вас, выпустим. — Промурлыкал офицер. — Потом догоним и ещё раз выпустим.

— Если в сопроводительных документах написано «на вечное поселение», значит на вечное поселение. — Пробормотал Эргалла, разворачивая свитки. — И что там вам наобещали, мне неинтересно. А в документах написано именно «на вечное». Итак, заключённый Джиуб по кличке Пол-Уха и заключённый Ридал Вварави! Именем императора Уриеля Септима Седьмого и по приказу его, я освобождаю вас обоих от тюремного заключения и приговариваю к вечному поселению в районе Вварденфел имперской провинции Морроувинд. Вечнопоселённые! Вам запрещается покидать пределы района Вварденфел на срок более двух недель. При необходимости покинуть вышеуказанный район на срок до двух недель включительно, вы должны предупредить об этом представителя имперской канцелярии не позднее, чем за две недели до того, как покинуть указанный район, и по прибытии на место назначения, а также по возвращении поставить о том в известность представителя имперской канцелярии не позднее, чем через три дня. Не реже раза в месяц вы должны делать в своём виде на поселение отметку представителя имперской канцелярии. Вот эти бумаги, это ваши виды на поселение. Не теряйте. За утерю штраф десять септимов. В данном селении представителем имперской канцелярии являюсь я и отмечаю вас за текущий месяц. На обустройство на новом месте вам положено единовременное пособие от императора в размере трёх септимов каждому. Получите и распишитесь.

Эргалла достал мешочек и вытряхнул на стол кучку крупных (с пятирублёвую) серебряных монеток. Отсчитал два раза по 18 штук, оставшиеся смахнул обратно в мешочек. Потом протянул нам лист пергамента. Там значились две надписи, которые гласили, что мы, такие-то, принимаем единовременное пособие от императора такого-то, в размере таком-то. Джиуб поставил напротив своей надписи крестик, я же примерился… и неожиданно, в первую очередь для самого себя неожиданно, написал «Ридал Вварави». Причём написал на имперском языке! То есть на том самом языке, на котором мы до сих пор общались. И ещё интересно, писал я не такими, почти печатными буковками, которыми была написана расписка, а некоей скорописью. Только сейчас я понял, что и прочесть написанное на нём мне никакого труда не составило. Кроме того, я впервые в жизни воспользовался для письма ручкой, окунаемой в чернила, — и опять же никаких проблем это мне не составило! Это всё наводило на некоторые приятные мысли, вроде того, что какие-то моторные навыки мне вместе с этим эльфийским телом достались. И не только простейшие на уровне ходить-жевать.

— Замечательно. — Опять пробормотал начальник имперской канцелярии. — Вот приказы о вашем освобождении. Не потеряйте их. На выходе отдадите капитану Селлиусу Гравиусу. Это всё.

«Эй, как это всё?» — Мысленно воскликнул я. А как же выбор класса, знака? Хочу быть боевым магом! К счастью, воскликнул я это именно мысленно. Ну да, пусть этот мир и повторяет любимую мною игрушку в деталях вплоть до имён отдельных персонажей, но нельзя же в самом деле полагать, что я сейчас играю наяву! Интересно, мне тут Дагот Ура мочить придётся? Смахиваю в ладонь одну из кучек монет, быстро пересчитываю, — их именно восемнадцать. Надеюсь, старикан меня не одурачил, и тут именно три септима. В игрушке, помнится, септимом, он же дрейк, называлась самая мелкая, и единственная в обращении монетка. С виду — чистая медяха, но почему-то считалось, что это золото. Даже несколько модов существовало, которые придавали монеткам в игре «правильный» золотой блеск. Следуя за Джиубом, я прошёл комнату с сервированным столом, задумчиво рассматривая одну из доставшихся мне монеток. Правильной круглой формы, с одной стороны изображена голова какого-то мужика в профиль, с другой — вставший на дыбы конь. По ободку шла надпись мелкими буковками: «Уриэль Септим Седьмой Император Тамриеля». Джиуб что-то недовольно ворчал себе под нос. Сделал усилие над собой и прислушался.

— Сволочь, «конями» отдал, золота пожалел. Да я за три дрейка двадцать пять «коней» легко бы выручил. И серебро-то небось свинцом разбавленное, как же, знаем мы, как это делается, не тех людей фальшивомонетчиками называют, вот они, настоящие фальшивомонетчики, скоро в монетах и половины веса серебра не будет, куда Империя катиться, а впрочем туда ей и дорога, небось мы тут в Морроувинде и без Империи неплохо проживём.

Информация, безусловно ценная, но дальше это брюзжание слушать было невозможно. Мы тем временем вышли из здания канцелярии и оказались ещё одном небольшом дворике. Тут всё по сюжету. Ну разве что бочки перед дверью не было. Не говоря уж о зачарованном колечке. Итак, официальный курс серебряного «коня» к золотому дрейку шесть к одному, тут меня не обманули. Другое дело, что есть ещё неофициальный курс, и он выше. Связано это, по всей видимости, с подмешиванием свинца в серебро, из которого чеканят монеты. К золоту у населения доверия больше. Наверное, в него ничего не подмешивают. Или просто про это никто ничего не знает. Забегая вперёд, скажу что разновидностей монет на самом деле