предметами – достигнуто быть не может. Чтобы не быть голословным, приведу цитату из книги пророка Екклесиаста, глава 5, начиная с девятого стиха: «Кто любит серебро, тот не насытится серебром; и кто любит богатство, тому нет пользы от того. И это – суета! Умножается имущество, умножаются и потребляющие его; и какое благо для владеющего им, разве только смотреть своими глазами? Сладок сон трудящегося, мало ли, много ли съест; но пресыщение богатого не дает ему уснуть. Есть мучительный недуг, который видел я под солнцем: богатство, сберегаемое владетелем его во вред ему. И гибнет богатство это от несчастных случаев: родил он сына, и ничего нет в руках у него. Как вышел он нагим из утробы матери своей, таким и отходит, каким пришел, и ничего не возьмет от труда своего, что мог бы он понесть в руке своей. И это тяжкий недуг: каким пришел он, таким и отходит. Какая же польза ему, что он трудился на ветер? А он во все дни свои ел впотьмах, в большом раздражении, в огорчении и в досаде». И эти слова были написаны царем Соломоном, богатейшим Человеком своего времени, который сам признается в «Екклесиасте»: «И сделался я великим и богатым больше всех, бывших прежде меня в Иерусалиме».

— Это слова мудреца; но это сказал человек, пресыщенный богатством.

— Тебе неизвестно, пресытился Соломон или не пресытился… Соломон, который имел возможность испытать многие земные удовольствия и обратить свое богатство на благие дела, понял одно: «Оглянулся я на все дела мои, которые сделали руки мои, и на труд, которым трудился я, делая их: и вот, все – суета и томление духа, и нет от них пользы под солнцем!». Речь идет о физических плодах. Но также Соломон понимает, что счастье для Человека заключается только в одном: в мудрости и в делании блага для ближнего. Мудрость, по его выражению, «делает человека лучше, и смягчается суровость лица его». А также: «Испытывал я сердцем своим, какое преимущество мудрого перед глупым, и понял я, что преимущество мудрости перед глупостию такое же, как и света перед тьмою».

— Ты хочешь навести меня на мысль, что существует объективность представления о счастье… Большинство же людей пользуются субъективными представлениями.

— Сколько бы ни существовало субъективных, индивидуальных представлений, – все лучшие люди, которые остались в истории как Великие Сыны Человеческие и в полной мере воплотили в себе слово «Человек» (с большой буквы), имели единое мнение о счастье.

— Ты постоянно проводишь идею, что подлинное счастье – в стремлении к мудрости. Но давай разберемся, сколько мудрецов на белом свете? Та же масса народа, которая нас окружает, которая живет простой естественной жизнью, и для которых счастье – это именно состояние души, – никогда к мудрости не придет. Понимаешь, никогда! И это правильно, что они не будут мудрецами… Таких мудрецов, как царь Соломон, и должны быть единицы. Существует, видимо, счастье мудреца, человека продвинутого, духовного, – и счастье общей массы людей.

— Ты очень путаешься в мыслях. И потом, я не понимаю, какой ответ тебе нужен: тот, который ты хочешь слышать, или такой, который я могу дать.

— Я хочу отделить людей продвинутых – от общей массы, для которой несвойственно то стремление, о котором ты говоришь.

— Понятие счастья расчленить невозможно. Если уж ты заговорил о том, что подлинных мудрецов очень мало, напомню, что мудрец никогда не называет себя мудрецом, – это во-первых; во-вторых, независимо от уровня мудрости Человека, каждый волен любить мудрость и в этом обретать счастье. Счастье сродни любви, оно подразумевает истинность переживаемого состояния. Все же остальное – его заменители.

Есть и такие формулы – «я счастлив тогда, когда поем, посплю и схожу в туалет». Очень хорошо, Человек считает, что он счастлив. Но, может быть, мы зададим себе и такой вопрос: почему этот Человек кричит, почему он постоянно ругается, почему он высказывает недовольство жизнью, почему у него так много претензий к окружающим людям, начиная со своей жены и заканчивая начальником? Почему он постоянно жалуется, что у него нет этого, этого и этого: лучшей машины, квартиры, бoльших денег? Ведь он даже не чувствует себя значительным, что уж говорить о реализованности… Так счастлив он или нет?

— Теперь представь, что тот же человек добился всех благ, на которые указывает Карнеги. Все есть – и чувство безопасности, и здоровье, и деньги? И детей обеспечил, и значительным себя ощущает… Вероятно, он счастлив.

— Нет, и тогда – он не будет счастлив. Даже если этот Человек будет много есть, много спать и бесконечно много ходить в туалет, даже если ему будет казаться, что он значительная личность, – реализации и счастья не будет. Потому что счастье, повторяю, есть состояние наивысшего вибрирования ума. Совесть будет постоянно упрекать его в том, что он не сделал в жизни чего-то очень важного. Этот Человек, добившись всех материальных благ, будет жить с ощущением неисполненного долга, ненайденной цели. Он не захочет признаваться себе в этом и не будет понимать, откуда берутся его негативные эмоции. О таких людях сказал Александр Блок:

«Ты будешь доволен собой и женой,

своей конституцией куцей…»

Даже довольный собой, женой и конституцией обыватель, убеждая себя в том, что он счастлив, все равно не имеет ни мира, ни покоя в душе, ни цели, ни смысла существования.

— Стихи Александра Блока продолжаются так:

«А вот у поэта – всемирный запой,

и мало ему конституций!»…

У творческого человека, стремящегося к усовершенствованию и украшению этого мира, тоже нет покоя в душе; его мучит чувство творческой неудовлетворенности, у него свои комплексы. А ведь можно сказать, что он по-своему стремится к мудрости и в творчестве достигает экстаза – того состояния высшего вибрирования ума, о котором ты говоришь. Но выходит, что и он не знает счастья.

— Нет отдельно счастья творческого Человека и не творческого Человека. Но по Божественному Замыслу у творческого Человека состояние счастья должно быть глубже и осмысленней, потому что Богом на творца возложена великая миссия: нести в мир гармонию, делать мир лучше. Если он не справляется с этой задачей, если вместо гармонии он несет в мир свои собственные амбиции и комплексы, – это не есть творчество. Значит, нет и счастья.

Что касается творческой неудовлетворенности, то она бывает двоякой. Первое: существует болезненная фиксация многих творчески ориентированных людей на негармоничности своего творчества. Их жизнь проходит в проливании слез, в попытках разрешить свои жизненные и творческие противоречия каким-то внешним, механическим